Ирина Градова - Последний секрет Парацельса
– Кому это все могло понадобиться? – спросила я, ни к кому особо не обращаясь.
– Вот уж не знаю! – фыркнула Вика. – Но тут помимо фотографий еще много интересного. Это ведь не просто сайт с гадкими картинками. Как утверждают создатели, он сделан членами некоего Ордена Парацельса. У него, как положено всякому ордену, существует устав и даже членство – виртуальное, разумеется, потому что ребята не настолько глупы, чтобы оставлять свои данные. Чтобы стать членом Ордена Парацельса, необходимо пройти так называемые шесть ступеней посвящения. У каждой из них есть название, но, насколько я поняла, чтобы узнать подробности, необходимо подать заявку на вступление в орден.
– И какова же цель этого… общества?
– А вот, – сказала Вика, – переводя мышку, – здесь все написано. «Поиск Пяти Сущностей, установленных Великим Магистром Парацельсом», «развитие и распространение Учения Парацельса»… в общем, все в таком духе. Белиберда полная, да?
– Согласна на все сто процентов, – ответила я. – Но почему ты вообще решила, что это представляет интерес для нашего дела?
– Ах да, забыла совсем! – Вика постучала себя по лбу мышкой, которую ни на секунду не выпускала из рук, словно та являлась продолжением руки девушки. – Вот, смотрите!
На экране возникли новые картинки. Сначала мне показалось, что они ничем не отличаются от предыдущих – все те же склянки с частями человеческих органов и забальзамированными крысами и мышами. Потом я увидела руку. Человеческую руку, стоящую на постаменте. Ладонь была раскрыта наподобие сделанных из гипса или пластмассы подставок для колец – сперва я даже решила, что передо мной одна из таких и есть. Потом я поняла, что ошиблась: рука самая настоящая, но над ее положением явно поработали. На запястье виднелось что-то черное или синее – не то грязь, не то…
– Погодите, увеличу, – сказала Вика и снова подвигала мышку.
Рука принялась раздуваться в размерах, и теперь стало совершенно очевидно: то, что я наблюдала, являлось частью какого-то рисунка, точнее, татуировки. Конечно, утверждать я бы не взялась, но она очень напоминала готическую букву латинского алфавита «Р». И еще цифра «6»!
– Это то, что я думаю? – спросила я.
– Не знаю, что вам и сказать, – ответила она, пожимая плечами. – Судя по всему, рука принадлежит покойному Полетаеву.
– Ты хочешь сказать, что кто-то выкрал его труп из морга, чтобы выставить в Интернете, словно музейный экспонат? – уточнила я. При этой мысли у меня по коже побежали мурашки.
– А можно как-то отследить домен сайта? – задал дельный вопрос сынуля.
– Что отследить? – не поняла я.
– Адрес сайта, его создателя, – пояснила Вика. – Вообще-то да, но я одна этого сделать не смогу. Понадобится помощь, только Карпухину и Андрею Эдуардовичу это бы не понравилось.
– Почему же? – удивилась я.
– Да потому, что мой помощник в таких делах имеет очень длинную и красочную уголовную историю.
– Хакер, что ли? – восхитился Дэн. – Настоящий?
– Более чем, – усмехнулась Вика. – Лучше его я никого не знаю.
– Действуй! – велела я твердо.
– А как же Ан… – начала было девушка.
Но я оборвала ее на полуслове:
– С Андреем Эдуардовичем и Артемом Ивановичем, если понадобится, я сама разберусь. Вали все на меня.
– Лады! – Вика радостно хлопнула мышкой по столу. – Понадобится время, скажем, пара дней, но мой сэнсэй найдет автора сайта, можете не сомневаться!
Помимо дурацкого сайта «Парацельс. com» меня занимала только одна вещь – неожиданная информация майора Карпухина о том, что моя подруга Люда побывала в Институте физиологии и геронтологии. Если так, то к кому она могла приходить за день до смерти? Связан ли визит с убийством? Если нет, то совпадение, прямо скажем, из разряда «очевидное – невероятное»! И не странно ли, что наше с ОМР расследование также привело к заведению, которое возглавляет профессор Земцов? Похоже, настало время поболтать с коллегой Люды – вдруг она в курсе дел Мамочки с институтом?
Мне вспомнилось лицо пожилого гения, в котором не угадывалось ничего зловещего. Напротив, Земцов производил самое что ни на есть благоприятное впечатление. Неужели он все-таки имеет отношение к тому, чем мы сейчас занимаемся?
Все валилось у меня из рук в тот день, я страшно боялась напортачить с наркозом, поэтому по десять раз перепроверяла дозу, что существенно замедляло мою работу. Одна из операций проходила в ортопедии: работал Шилов, ассистировал Павел, и я не могла не заметить, что они то и дело удивленно переглядываются. Конечно, оба, должно быть, недоумевали, чего это я, обычно энергичная, сегодня двигаюсь и разговариваю, как сонная муха.
После операции Олег подошел, когда я умывалась в предбаннике, и мягко спросил:
– Ты в порядке? Надеюсь, дело не в свадьбе?
– В свадьбе? – переспросила я.
Его предположение оказалось настолько далеким от того, что действительно занимало мои мысли, что я вообще не сразу сообразила, что Шилов имел в виду.
– Я в смысле того, не передумала ли ты, – пояснил он, внимательно глядя мне в глаза. – Знаешь, в последнее время мы разговариваем меньше, чем когда впервые встретились, – это странно, тебе не кажется?
– Значит, ты передумал жениться?
Я постаралась, чтобы мой тон звучал бодро, но у меня, похоже, не слишком здорово получилось.
– Ты же знаешь, что нет, – покачал головой Олег. – Если у тебя проблемы, мне хотелось бы знать. Ты ничего не рассказываешь – что я должен думать?
Я и в самом деле старалась не «грузить» Олега своими проблемами: все, связанное с ОМР, касалось только меня. Не знаю почему, но именно с Шиловым мне было труднее всего разговаривать о расследованиях.
– Все в порядке, – сказала я, на минутку прислонившись лбом к его теплому плечу. – Просто… Знаешь, мы обязательно поговорим об этом, когда мне действительно будет что сказать.
– Ты все можешь мне рассказывать, – сказал Олег. – Просто хочу, чтобы ты знала, ладно?
Во время пробежки между операционной и своим отделением меня поймала старшая медсестра.
– Слушайте, Агния Кирилловна, наши практиканты совсем от рук отбились! – сердито сообщила она.
– То есть?
– То приходят, то не приходят… Не знаю, что и думать!
– А кто не пришел? – поинтересовалась я.
– Ляна не соизволила, даже не позвонила, представляете? Денис ваш на три часа опоздал. Это что, нормально? Я же, сами понимаете, в няньки не нанималась, мне настоящая работа нужна, а так пусть другую дурочку ищут: мне уже не по возрасту за ребятней бегать!
– Вы совершенно правы, – согласилась я. – Позвоню, разберусь.
– Да уж, разберитесь, Агния Кирилловна, а то ерунда какая-то: сколько здесь работаю, многие стажеры через мои руки прошли, но с таким пофигизмом, простите за это слово, сталкиваюсь впервые!
Я тоже терялась в догадках. Последнюю нашу встречу с Ляной приятной не назовешь, но это ведь не повод, чтобы игнорировать практику. Да, возможно, я проявила излишнюю резкость, отчитывая ребят за несанкционированное пребывание в реанимационной палате, но все же бойкот показался мне странным. Может, руководитель практики перегнул палку? Я звонила ему в расстроенных чувствах, вероятно, сгустила краски, и он мог решить, что происшествие гораздо серьезнее, чем на самом деле…
В любом случае разбираться предстояло мне, поэтому, едва добравшись до ординаторской, я тут же села на телефон и принялась звонить Ляне. Из личного дела, которое я успела просмотреть еще до того, как все ребята пришли в нашу больницу, я знала, что девушка обитает на съемной квартире. Ее родители, живущие на Дальнем Востоке, оплачивают все расходы, поэтому Ляна находится в гораздо более привилегированном положении, нежели большинство иногородних студентов меда. Ни по домашнему, ни по мобильному никто не отвечал. Ну и как это понимать?
Зато набрав номер Туполева, я почти сразу же услышала его голос. Выслушав мою встревоженную тираду в отношении исчезновения Ляны, он, кажется, здорово удивился.
– Очень странно, – проговорил руководитель практики ребят. – После вашего звонка мы поговорили, как мне показалось, довольно продуктивно. Ляна и Руслан клялись и божились, что больше ничем не вызовут вашего недовольства или нареканий кого-либо из персонала, и я им поверил – ребята выглядели вполне искренними. Не представляю, что могло произойти! Сегодня… Ах нет, сегодня у меня не получится. Давайте сделаем так: я буду звонить Ляне каждую свободную минуту, а вы попробуйте отыскать Руслана: может, он знает, где она? Если ничего не выяснится до завтра, начнем бить тревогу, идет?
Я согласилась. Возможно, зря волнуюсь: в возрасте Ляны у девушки может обнаружиться сотня причин для того, чтобы проигнорировать день или два практики и найти гораздо лучшее применение этому времени. За окном стоит жара, светит солнце, а в холодных и мрачных стенах больницы ее ждут лишь бесконечные утки, биксы, уборка и беготня по поручениям сестер. Что ж, Туполев прав: подождем до завтра, а там поглядим.
