Анна Ольховская - Грустное танго Арлекина
– Тем более прими как данность: Кирилл и есть наш Карусельщик, – заторопился Черепанов. – Мы его сейчас ищем. А твоя главная задача на данный момент – охранять Яну. Он обязательно явится…
Телефон хрюкнул и замолчал. Экран дисплея тоже погас, в руках Дмитрия сейчас был бесполезный кусок пластмассы. Именно сейчас, когда так надо позвонить!
Не к месту вспомнились слова Яны: «Вдруг именно сегодня маньячина решит со мной покончить?» Еще тогда у Дмитрия словно кто-то сосулькой вдоль спины провел, зазнобило даже.
Пошутила она…
И он, кретин рассеянный, забыл поставить вчера вечером телефон на подзарядку! Придурок конченый!
Так, некогда рефлексировать и голову пеплом посыпать, действовать надо. Сейчас – срочно обратно, к Яне. Оттуда будет звонить и выяснять, что за ерунда насчет Кирилла.
Но прежде надо позвонить ей, напомнить, чтобы ни шагу из дома. И не болтала ни с кем.
И вообще, просто позвонить и услышать ее голос. А то как-то не по себе после сообщения Черепанова, пусть оно и кажется полнейшим бредом. То, что давило с самого утра, сейчас окончательно перекрыло кислород, превратив воздух в какое-то вязкое желе – дышать удавалось с трудом.
Дмитрий почти бегом – именно почти, бежать из-за проблем с дыханием не удавалось – направился в здание, добрался до своего кабинета, торопливо открыл сейф, достал оттуда табельный пистолет, из верхнего ящика стола – запасной мобильник, проверил зарядку и, на ходу набирая номер Яны, выбежал из кабинета.
В раскаленный мозг ввинтились короткие гудки – занято. Болтает с кем-то, свиристелка! А вдруг… вдруг с Кириллом?! Которого Черепанов «сейчас ищет». А раз ищет, значит, парня в больнице нет.
Дмитрий набрал номер своего домашнего и почти всю дорогу до машины слушал длинные гудки, отчаянно надеясь, что Яна вот-вот подойдет.
Но она не подошла.
Так, Сахновский, спокойнее, веди машину правильно, не гони. Мало ли по какой причине Яна не отвечает? Вон, по мобильному болтает, городской не слышит – сигнал там негромкий, Дмитрий сам так отрегулировал.
Почти на каждом светофоре, останавливаясь на красный свет, он поочередно набирал номера мобильного Яны и своего домашнего телефонов. Домашний уныло гундел длинными гудками, мобильный сначала трещал короткими, а потом тоже перешел на длинные.
Да что там происходит, в конце-то концов!
Небрежно, перекрыв половину проезжей части, Дмитрий припарковался возле своего подъезда, выбежал из машины и пулей рванул в подъезд, не обращая внимания на возмущенные комментарии вредного деда с первого этажа, сутками торчавшего у окна – дед так «гулял».
Быстрей, лифт, быстрей, чего ты так тянешься?!
Открывая дверь ключом, Дима заметил, как дрожат руки.
– Прекрати истерить, идиот! – прошипел он. – Все нормально, все хорошо, понял?
Ненормально. И нехорошо.
В квартире было пусто. Причем заметно, что уходила Яна впопыхах, на кухне сиротливо грустили брошенные продукты. Но никаких следов борьбы, а значит, она ушла сама. Но куда, зачем, ради чего так рисковать?
Звонок! Яна с кем-то разговаривала, когда он звонил ей. А потому поспешно ушла из дома.
Вот с этой зацепки и начнем.
Сахновский связался со своими ребятами и уже через пять минут знал, что на мобильный Яны звонили из того дома, где она снимала квартиру. Но не от Лидии Васильевны, а из квартиры, расположенной снизу. Значит, не Кирилл.
Ну да, успокаивай себя, конечно же, это просто совпадение!
Дмитрий позвонил в эту квартиру. Телефон уныло нудил длинными гудками. Нехорошо, ох как нехорошо!
Следующим набранным номером был мобильник Черепанова:
– Алло, Матвей? Привет, это Сахновский.
– Наконец-то! Ну, как там Яна?
– Она… – Дмитрий прокашлялся, прочищая внезапно севший голос. – Она пропала.
– То есть? – слышно было, как напрягся Матвей. – Что значит – пропала?
– А ты что, русского языка не понимаешь? – сорвался на крик Сахновский. – Пропала, значит, нет ее! Я велел ей сидеть дома и никуда не выходить, а ее нет! И телефон молчит! Ей позвонили из квартиры снизу – в том доме, где Янка жила, и она сорвалась! А теперь и в той квартире никто к телефону не подходит!
– Погоди, не ори. Откуда ты знаешь…
– Про соседку? Пробили мои парни.
– Молодец, оперативно сработал. И погоди истерить, вполне возможно, что просто совпало так – дом старый, могло трубу прорвать, к примеру, а в квартире Яны никого нет. Вот ей и позвонили, чтобы…
– Матвей, ты сам-то в это веришь? – устало произнес Дмитрий, как-то сразу перегорев.
– Верю – не верю, а проверить надо. В тот дом как раз мои опера направились – насчет Кирилла разузнать. Вряд ли он у бабки прячется, но вдруг. Они и в ту квартиру, откуда Яне звонили, зайдут.
– Я тоже еду.
– Ну, пока ты доберешься…
– Я быстро. Держи меня в курсе, хорошо?
– Договорились. Давай, до встречи.
– Погоди! Матвей, а ты абсолютно уверен, что это Кирилл? Он же в реанимации после парка лежал, значит, его серьезно порезали.
– Ну сам посуди. Кто нас на клоуна навел? Кирилл. Кто утверждал, что именно клоун напал на них в парке? Тоже Кирилл. А клоун к тому моменту был уже мертв. Что касается ранений Шляппо – я уточнил у его лечащего врача. На самом деле ранения были несерьезными – порезы рук и проникающее в брюшную полость.
– Ничего себе несерьезно! Да ранения в живот обычно самые поганые!
– Это смотря какие. У Кирилла нож прошел аккуратненько так, только мышцы разрезал, не задев ни одного внутреннего органа.
– Тогда реанимация зачем?
– А он не рассчитал глубину порезов на руках. Хотел, наверное, чтобы побольше крови вытекло, чтобы пострашнее выглядело. И резанул по венам серьезнее, чем надо было. И потерял очень много крови, потому и пришлось его в реанимацию поначалу. Он это, он, так что…
– Все, я еду. Звони мне сразу, как что-то выяснится.
– Обещал уже. Мы найдем Яну, не волнуйся.
Вот только какой? Живой или…
Глава 40
До сегодняшнего дня Дмитрию нравилось месторасположение его квартиры. Ну да, окраина города, новый микрорайон, еще толком не обустроенный, развитая инфраструктура в перспективе. Но его детские сады и школы пока не интересовали, поликлиника – тоже, в ведомственной обслуживался. Супермаркет имелся? Имелся. И достаточно. Зато – воздух чистый, лес за кольцевой дорогой. А если пройтись пешком минут двадцать – озеро с неплохим пляжем обнаружится. И птиц слышно, даже соловьев в конце мая – июне.
Но сегодня все эти преимущества догорали в огне страха и злости. Страха за жизнь любимой девушки и злости на удаленность дома от центра, вернее, того места, где сейчас, возможно, Яне нужна его помощь.
Где невзрачный двухэтажный домик превратился в пещеру ужаса. Почти такую же, как в парке, где убили одну из жертв Карусельщика.
Нет, не может, ну никак не может этого быть!
Несмотря ни на что, Дмитрий по-прежнему не мог представить в роли маньяка этого парнишку, Кирилла. У него же все эмоции на лице написаны, он искренний, добрый, наивно-романтичный. Типичный ботан, умненький домашний мальчик, мамин сын.
Скорее всего, Черепанов ошибся, есть иное объяснение показаниям Кирилла.
И, между прочим, он ведь не напрямую указал на клоуна, как на возможного Карусельщика, он обратил внимание на странное поведение этого типа, на его повышенное внимание к девочкам. И оказался прав: клоун действительно насиловал бедняжек.
А насчет резни в парке, когда погибли все друзья Кирилла – опять же не факт, что парнишка врал. Ведь клоуна без грима он никогда не видел, и на них мог напасть кто угодно в подходящем гриме. Дурацкий красный нос и лохматый парик смотрелись, наверное, еще ужаснее посреди ночи…
Всю дорогу до центра Дмитрий искал и находил новые доказательства непричастности Кирилла к убийствам в парке. Так было легче. Потому что отводило прямую угрозу от Яны, делало звонок от соседки снизу реальным.
Ровно двадцать три минуты, до очередного звонка Матвея Черепанова.
Дмитрий предусмотрительно нацепил систему hands-free перед тем, как в этот раз сесть за руль. Потому что собирался гнать на максимально возможной скорости, и отвлекаться на возню с мобильником было опасно.
Так что на звонок следователя он ответил сразу:
– Ну, что там?
– Да ничего хорошего, – угрюмо произнес Черепанов.
– А конкретнее? – Дмитрий автоматически отметил, как побелели костяшки пальцев, сжавших рулевое колесо.
Спокойнее, Сахновский, держи себя в руках! Попадешь в аварию – уже никому не поможешь…
– Кирилла, само собой, у бабки нет и не было. Старуха сначала вообще не могла понять, чего от нее хотят: ведь Кирюшенька в больнице, она вот как раз с пирожками к нему собралась, опера ее на пороге с сумкой застали. А когда узнала, что парня там нет, разохалась, за сердце схватилась. Опера даже собирались ей «Скорую» вызвать, но она отказалась. Попросила только лекарство дать…
