Ольга Баскова - Самое справедливое убийство
Но вернемся к нашим баранам. В последнее время я безумно боюсь Лискова и дрожу, когда он звонит в дверь моей квартиры или заходит в кабинет. Поэтому в багажник машины я сел бы только под дулом пистолета или слыша другие реальные угрозы в отношении меня и моей семьи.
— Зачем Лискову убивать своих работодателей, если вы объяснили ему, что очутиться в вашей команде для него нереально? — поинтересовался Павел.
— Потому что он глуп как пробка, завистлив и жесток, — Иванов развел руками. — Черт его знает, какие мысли бродят в его голове? Руслан — бывший военный, во времена Кажарского переквалифицировавшийся в рэкетира. Для него запугивать, убивать и отбирать — привычное дело. Думаю, он так и не научился уважать честных предпринимателей, имеющих чистые деньги и раскручивающих свой бизнес, не имеющий отношения к отмыванию капиталов.
Киселев еще раз пристально посмотрел на сидящего перед ним мужчину, мысленно смеясь над его словами о чистых деньгах и думая: если бы следом за Вариным убили Иванова, он и его коллеги, как пить дать, стали бы искать народного мстителя: отец его собеседника, подобно Варину-старшему, тоже отметился в истории города. Павел вспомнил дела давно минувших дней. Один из трех легальных миллиардеров Приреченска, господин Сиделин, в советские времена скромный администратор театра, довольно охотно рассказывающий, что разбогател на продаже цветов, построив на участке две теплицы, чем вызывал улыбку практически у всех, открыл банк с громким названием «Доверие».
— Это надежное учреждение, — рекламировал он свое заведение, — мой подарок горожанам. Вы можете смело класть сюда даже незначительные сбережения: во-первых, они не пропадут, во-вторых, сто двадцать годовых дадут вам прибыль.
На его зов откликнулись все, даже старики и старушки, копившие себе на похороны. Их одинокая соседка, тетя Люда, положила шесть тысяч долларов — все заработанные ею за границей деньги, двоюродная бабушка Вера — пять тысяч рублей. Порыв его матери удвоить имеющиеся в доме капиталы прервал отец Павла, экономист по образованию.
— Голову даю на отсечение, это очередная финансовая махинация, — говорил он знакомым и незнакомым. — За границей банки никогда не дадут больше трех процентов годовых. Я бы не советовал рисковать.
Прогнозы Киселева-старшего оправдались. Сначала банк стал задерживать выплату процентов, а затем и вовсе прекратил ее. Выступающий по телевизору Сиделин призывал к спокойствию.
— Это временные трудности, — вещал он. — И мы их обязательно переживем. В случае чего я заплачу из своего кармана.
Разумеется, он этого не сделал, благополучно смывшись на какие-то острова и оставив тысячи приреченцев без гроша. Его возвращения, в которое мало кто верил, ожидали не только люди, но и милиция, приготовившая ему уютную камеру. И все-таки Сиделин вернулся. Камера пригодилась на недолгое время: через неделю миллионер уже гулял на свободе. В преддверии выборов в горсовет он написал разгромную статью в газету, в которой раскрывал тайну пропавших денег. Известные всем господа: бывший мэр Иванов Петр Маркович, его правая рука Кузнецов и депутат Госдумы от Приреченска Завьялов взяли в банке огромные ссуды якобы для благоустройства города, поэтому под маленькие проценты и без залога. Естественно, в Приреченске ничего сделано не было, зато вышеупомянутые личности понастроили себе особняков, царапающих верхушками небо, и повыкупали предприятия. На предложение Сиделина вернуть деньги (теперь для каждого из троих взятая когда-то сумма была довольно мизерна) новые олигархи ответили отказом. Миллионер призывал народ к разборкам с ними. Дальше этого дело не пошло. Кто-то продолжал нищать, а кто-то — богатеть, включая Сиделина. Сейчас перед Киселевым сидел сын бывшего мэра Петра Марковича и разглагольствовал о порядочности и честности.
— Зачем же вы взяли его на работу? — удивился оперативник.
— Когда наш бизнес только начинал расцветать, нас поджимали со всех сторон, — ответил предприниматель. — Лисков знал, как работать с криминалом. Для того времени он был необходим. Если вас действительно интересует мое мнение, проверьте этого человека. В этом деле я бы ставил на него.
Он говорил умоляюще, его голос напоминал голос Пустовалова, обращавшегося за помощью. К сожалению, Илье Михайловичу они не помогли.
— Обязательно проверим, — успокоил Иванова Павел. — Нам самим скорее хочется решить вашу головоломку.
Малиновский, разговаривающий со Скворцовым, держался в отличие от коллеги по бизнесу как ни в чем не бывало.
— Вам не нужна защита? — спросил Константин.
— Я бывший военный и сумею защитить себя сам, — парировал Юрий. — Благо, у меня имеется разрешение на ношение оружия.
Когда Скворцов проинформировал предпринимателя о том, что ими найдена потайная дверь на даче, тот не удивился.
— Я скрывал ее только от жены, — улыбнулся он. — А милиция меня о ней не спрашивала.
— Вы подозреваете кого-нибудь в убийстве товарищей? — поинтересовался оперативник.
— Никого. — Юрий поднял глаза к небу. — Разве какого-нибудь чокнутого, эдакого народного мстителя, желающего свести счеты с богатыми людьми города.
— Со всеми богатыми людьми или конкретно владельцами отеля «Золотое руно? — уточнил Константин.
— А вот этого я не знаю, — усмехнулся Малиновский. — По-моему, для решения таких вопросов существует ваша организация.
Скворцов помрачнел. Перед ним сидел непробиваемый мужик, и дальнейший допрос, или беседа, просто не имел смысла. Пришлось выписать пропуск и напутствовать соблюдать осторожность. Как только предприниматель покинул его кабинет, он вызвал Прохорова и сунул ему листок:
— Петька, проштудируй этот вопрос.
Глава 36
Верная своему обещанию, Анжелика Михайлова ждала Вадима на причале. Всю ночь девушка провела в сладких грезах, желая и не решаясь позвонить матери.
— Позвоню, когда во всем буду уверена, — сказала она себе, надевая самое нарядное платье.
Ее новый знакомый явился в точно назначенное время.
— Сходим куда-нибудь?
— Разве в этом городишке можно хорошо отдохнуть? — с иронией спросила девушка. Ее опасения появляться в людных местах имели простое объяснение.
Вадим согласно кивнул:
— Да, по сравнению с твоим Приреченском это просто деревня.
— Что же нам делать? — кокетливо улыбнулась Анжелика.
— Я залил полный бак горючего, — мужчина нежно посмотрел на спутницу. — Предлагаю совершить романтическое морское путешествие на моем катере: только ты и я.
— Но я не… — Девушка замялась. Само предложение было довольно заманчиво, но, черт возьми, как бы поступила порядочная женщина?
— Только не отказывайся. — Вадим взял ее за руку и прижал к груди. — Обещаю: твоя родственница не станет о тебе беспокоиться. Я отвезу тебя обратно когда захочешь или сочтешь нужным.
— Ладно, — юная путана осторожно ступила на палубу, и довольный Вадим завел мотор.
Тело Анжелики Михайловой нашли через несколько дней. Девушка приняла ужасную смерть. Прежде чем жестоко изнасиловать, преступник кромсал ее ножом, а после всего привязал к ногам еще живой Анжелики балласт и сбросил в море. Приреченская проститутка оказалась пятой жертвой маньяка, держащего в страхе все побережье. Сам преступник был спокоен. Замыв после очередного преступления кровавые следы на палубе, он направил катер к противоположному берегу, радуясь своей изобретательности. Ему не приходилось, как другим, выслеживать свои жертвы долгими часами, а то и днями: они сами шли к нему. Пятая дурочка клевала на белозубую улыбку и золотые горы.
Милиция приморского городка довольно быстро опознала убитую (в этот же вечер водолазы вытащили ее сумочку с мобильным телефоном и студенческим билетом) и связалась с приреченскими коллегами.
Глава 37
Руслан Иванович Лисков, начальник службы безопасности отеля «Золотое руно», сидел в своем небольшом кабинете и курил сигареты одну за другой. Мужчина вспоминал прошлые времена, свою молодость, сравнивал с теперешним положением, и данное сравнение не приносило удовлетворения. Выпускник военного училища, он очень рано демобилизовался: его манила другая жизнь, полная опасностей и денег. Именно такую жизнь предложили ему в организации Кажарского, и Руслан из лейтенантика с двадцатью взысканиями превратился в рэкетира. Пришлось развестись с женой, оставить дочку, однако Лисков не жалел: во-первых, он никогда не был верным мужем, а во-вторых, парни Кажарского имели баб сколько хотели. Начальник службы безопасности чуть не пустил слезу, вспоминая тогдашние прибыли. Не зарабатывающий ни копейки, живший данью, собираемой для него братией, Кажарский щедро делился с окружением: деньги, доставшиеся легко, так же легко и уходили. Справедливость этой поговорки Руслан испытал на себе. Он держал в руках такие суммы, какие многие его знакомые видели разве в кино. Образ жизни, который он вел, не давал задумываться о будущем: его подельники жили только настоящим, поэтому огромные деньги растрачивались, не пополняя собою банковские счета, на всякую ерунду: одноразовых девочек, шикарные тачки, дорогую закуску. Правда, однажды Лисков, беря пример с отдельных приятелей, затеял строительство загородного коттеджа в модном районе Приреченска. Ему выстроили первый этаж, начали второй — и тут бабки кончились непостижимым для Руслана образом. Взять их теперь было негде. Золотые времена прошли. Шеф организации покоился на кладбище под красивым мраморным крестом, его приближенные в своем большинстве составляли ему компанию. Те, кого не успели убить или посадить, ударились в бега, посоветовав Лискову сделать то же самое. Он внял их разумным предложениям и умчался подальше от Приреченска, постоянно следя за жизнью родного города, готовый вернуться при первой же возможности. И вот возможность появилась. Руслан прижал к груди дочку и родителей и стал регулярно покупать газету, публиковавшую объявления о трудоустройстве, и искать работу. Одно предложение понравилось ему больше остальных. Одна обеспеченная дама разводилась с мужем, претендовавшим более чем на половину нажитого в основном им добра. Ни один из супругов не желал расставаться ни с дачей, ни с шикарной машиной.
