Найо Марш - Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)
– Это местное оружие, и есть предположение, что оно было украдено, – ответил Аллейн. – Если полиция предоставит еще информацию, я сообщу вам об этом. Полагаю, у вас уже есть достаточно данных для газетных статей. А теперь идите отсюда.
– Я хочу пообедать, – взмолился Фокс.
– Когда вы собираетесь жениться, мистер Аллейн?
– Как только представится возможность. Всего хорошего.
Он ушел, оставив Найджела им на съедение.
Аллейн и Фокс пообедали за десять минут, вышли из гостиницы через черный ход и уехали на машине Биггинса прежде, чем иссяк поток красноречия практически ничего не знающего Найджела. Старший инспектор расстался со своим помощником в деревне. Теперь в его планы входила встреча с членами Молодежного общества, получение новой порции сплетен и присутствие на вскрытии. Инспектор свернул на Вейл-роуд и через пять минут подъехал к дому пастора.
IVКак и многие священники, по воскресеньям пастор принимал гостей. Входная дверь была распахнута настежь. На столе в холле Аллейн увидел аккуратную стопку детских книг с церковными гимнами. Из комнаты раздавался женский голос.
– Очень хорошо, мистер Коупленд. На этом можно закончить.
– Согласен с вами, – ответил пастор.
– Сквозь тьму сомнений и печали, – радостно добавила леди.
– Им это нравится?
– О, они любят это, мистер Коупленд.
– Очень хорошо, – устало ответил святой отец. – Благодарю вас, мисс Райт.
Крупная деревенская девушка вышла из комнаты в холл. Она собрала книги с гимнами в соломенную сумку и быстро ушла, пристально глянув на Аллейна.
Инспектор снова позвонил в дверь, и вскоре появилась пожилая горничная.
– Можно мне увидеть мистера Коупленда?
– Я сейчас уточню, сэр. Как вас зовут?
– Аллейн. Я из Скотленд-Ярда.
– О да, сэр. Следуйте за мной, пожалуйста.
Он прошел за ней через холл. Она открыла дверь и сообщила:
– Сэр, к вам полиция.
Инспектор вошел.
Рядом с пастором находилась девушка, в которой Аллейн узнал его дочь. Они действительно оказались очень похожи. На их лицах было одинаковое выражение испуга и тревоги. Мистер Коупленд, облаченный в длинную рясу, подошел и пожал гостю руку.
– Мне очень жаль, что приходится беспокоить вас в такой день, сэр, – начал Аллейн. – Я понимаю, это не лучшее время для беспокойства священника. Но, к сожалению, дело не терпит отлагательств.
– Ничего страшного, – ответил пастор. – Мы очень обеспокоены. Это моя дочь. Я боюсь, что не…
– Аллейн, сэр.
– Да, конечно. Садитесь, пожалуйста. Дина, дорогая…
– Прошу, мисс Коупленд, не уходите. Возможно, вы сможете нам помочь, – обратился к девушке инспектор.
Вероятно, перед его приходом они сидели с гостьей из деревни у камина, так как полукругом стояли очень старые стулья. Камин, в который только что подбросили свежие поленья, приятно потрескивал и обдавал теплом выцветшие зеленые обои, изношенные балки на потолке, милые гравюры на стенах и горшок с желтыми хризантемами из теплиц Пен-Куко.
Дина выбрала для себя стул, стоящий строго по центру, Аллейн и пастор сели по обе стороны от нее.
Инспектор сунул руку в карман пиджака, но затем торопливо вынул ее.
– Пожалуйста, курите, – быстро проговорила Дина.
– Вы очень наблюдательны, – отметил Аллейн. – Я уверен, что вы окажете нам неоценимую помощь. Мне правда можно курить?
– Пожалуйста.
– Это бывает очень редко, – сказал в свое оправдание инспектор. – Но в данный момент мне это необходимо.
Пока он набивал трубку, его посетила странная мысль. Он подумал о том, что находится на пороге новой дружбы и обязательно вернется в эту старую комнату и снова сядет у камина. Аллейн подумал о любимой женщине, и ему показалось, что в следующий раз он приедет с ней сюда и она будет счастлива. «Странная мысль», – решил он и отогнал ее от себя.
Пастор произнес:
– Это большое несчастье. Страшно думать о том, что среди знакомых тебе людей есть кто-то, в чьем сердце зародилась такая чудовищная злоба на своего собрата.
– Да, – согласился Аллейн. – Думаю, что способность убить заложена во многих людях. Но когда она реализуется, это нас поражает. Я часто это замечал. Реакция на убийство – почти всегда глубочайшее изумление.
– Для меня, – вставила Дина, – самым ужасным в этом преступлении стала гротескная сторона случившегося. Это похоже на очень жестокую шутку.
– Значит, вы уже слышали о том, как это произошло?
– Полагаю, за двадцать миль вокруг нет человека, который не слышал бы об этом, – ответила девушка.
– Понятно, – протянул старший инспектор. – Неутомимый Ропер постарался.
Он прикурил трубку и, глядя на своих собеседников, произнес:
– Пока я не забыл. Кто-нибудь из вас ставил ящик под одним из окон ратуши поздно вечером в пятницу или в течение дня в субботу?
– Нет, – ответили отец и дочь.
– Понятно. Ну, это и не важно.
– Возможно, я не должен об этом спрашивать, – проговорил пастор, – но есть ли у вас какие-то предположения о том, кто…
– Нет, – ответил Аллейн. – В данный момент ни одного. Необходимо очень многое прояснить, прежде чем что-то начнет вырисовываться. Например, по поводу ключа от ратуши. Где он был в пятницу?
– На гвозде между флигелем и главным зданием, – сообщила Дина.
– Я думал, он висел там только в субботу.
– Нет. Я оставила его там в пятницу – для членов Молодежного общества, которые работали в ратуше во время обеда. Они передвигали мебель, подметали и так далее. Когда они ушли в два часа дня, то повесили ключ обратно на гвоздь.
– Но мисс Кампанула попыталась попасть внутрь примерно в два часа тридцать минут и не смогла.
– Не думаю, что ей было известно о ключе. Я сказала девочкам и, кажется, также упомянула об этом на генеральной репетиции, подумав, что кто-нибудь решит зайти. Но я абсолютно уверена, что мисс Кампанула уже ушла к этому времени. Раньше мы никогда не оставляли там ключ.
– Вы заходили в ратушу в пятницу?
– Да, – откликнулась Дина. – Я ходила туда во время обеда, чтобы проверить оформление зала, но ушла до того, как они закончили, и вернулась сюда.
– А затем вы пошли по Топ-Лейну к Пен-Куко?
– Да, – удивленно ответила девушка, и в ее глазах мелькнуло то же настороженное выражение, что Аллейн уже видел у Генри.
– Находился ли Джорджи Биггинс в ратуше около двух часов, когда вы оттуда уходили?
– Да, и отравлял всем жизнь своим водяным пистолетом. Папа, это очень непослушный ребенок, – сказала Дина. – Ты обязательно должен изгнать дьявола из этого мальчика. В него как будто бесы вселились.
– А потом вы ничего о Джорджи не слышали? – осторожно спросил Аллейн. – От Ропера, к примеру?
– А что я должна была о нем услышать?
Аллейн все им рассказал.
– Мне хочется, – добавил в заключение инспектор, – чтобы о его причастности к этому делу было известно как можно меньше. Думаю, нет сомнений в том, что он с помощью водяного пистолета и «Игрушки для бездельников» не мог отлить пулю, которая была использована преступником для выстрела. Нельзя подозревать в этом ребенка, каким бы хулиганом он ни был. Боюсь, что рано или поздно об этом и так все узнают. Нам нужно сделать все возможное, чтобы по деревне не поползли слухи.
– Конечно, – сказал пастор. – Но в то же время он четко понимал, что совершает плохой поступок. Ужасные последствия…
– Они непропорционально ужасны, вам не кажется?
– Да. Согласна с вами, – сказала Дина.
Увидев в глазах священника намерение прочитать целую проповедь, Аллейн поспешил перейти к следующему пункту.
– Видите ли, – произнес инспектор, – замена водяного пистолета на «кольт» должна была произойти после двух часов в пятницу, когда Джорджи еще размахивал своей игрушкой. Мне известно, что потом он еще оставался в ратуше и оснастил пианино своим водяным пистолетом. Мальчик сам в этом признался. Шофер мисс Кампанулы по ее просьбе заглянул в окно в два часа тридцать минут и увидел пианино с поднятой крышкой. Его рассказ наводит нас на мысль, что в это время в здании кто-то прятался. Джорджи очень не хотел мне об этом рассказывать. Боюсь, что воспоминания о мисс Кампануле, ломившейся в дверь и требовавшей ее впустить, превратились для него в ночной кошмар. Но я не претендую на роль знатока детской психологии.
– Закон, – заметила Дина, – в лице его представителей становится на удивление милосердным.
Аллейн не придал никакого значения ее словам.
– Итак, все, что нам известно: два часа тридцать минут, пятница. Это время – отправная точка. Вы, мисс Коупленд, пошли вверх по Топ-Лейну и случайно встретили мистера Генри Джернигэма.
– Что? – воскликнул пастор. – Дина!
– Все в порядке, – громко ответила девушка. – Это получилось случайно, папа. Я действительно встретила Генри, и мы вели себя так, как ты предполагаешь. Срок нашего уговора об отчуждении тогда почти уже прошел. Это моя вина.
