Владимир Голубев - Взрослое лето
– Ну что ты забубнила – это своё: «хорошо, мама», а? Перестань.
– Хорошо мама.
– Ладно, доедай сырник и пошли.
Вскоре путницы шагали среди берёз и тополей. Первой шла Мила, привычно обходя ямы. Алёнка вначале отставала, но вскоре втянулась, жизнь на природе, с ежедневными походами на огород, за ягодами и грибами давала о себе знать. Рюкзак привычно болтался на спине, а в руках, с максимальной предосторожностью, она держала плакат, что они написали с Женей.
На остановке автобус увёз маму в город, но вскоре и Алёна отправилась в посёлок. В полупустом салоне знакомых не оказалось, в основном люди ехали из города на работу. Строящемуся комбинату требовалось много мускулов и сил, и он, словно гигантский улей, вытягивал из городов, посёлков и деревень пчёл, способных ежедневно потеть, собирая нектар с утра до вечера.
На конечной остановке девочку уже поджидал дядя Эдик в серебристой иномарке.
– Здравствуйте. Я Алена.
– Привет! – сказал водитель и оживился. – О, как ты вымахала, скоро станешь, как твоя мама, настоящая красавица. Ну, садись, поехали.
Девочка села на заднее сиденье и по дороге глядела на знакомые с детства дома. Тонированное стекло оборотило посёлок в загадочный сумрачный мир, удлинив тени. Казалось, перед глазами того гляди промелькнёт Иванушка на Сером волке или из-за липовых крон вылетит летающая тарелка в поисках открытых ворот в космический портал.
– Приехали, – сказал водитель, и Алёнка вернулась на землю из родившегося за пять минут дороги мира. – Будь осторожна. Не знаю, что вы с мамой придумали.
– Я встану напротив их офиса.
– Давай, я развернусь и буду рядом. Оставляй рюкзак в салоне.
– Спасибо, ну лучше пусть будет со мной, там у меня телефон.
– У тебя вместо телефона планшет?
– Да вы что, у меня старинная «Нокиа», ещё моего дедушки.
– Забей в память мой телефон, на всякий случай, и набери меня. Я тоже буду знать твой.
Вскоре девочка чуть приоткрыла дверь, и первый шаг сделала не сразу, но все же, совладав с собой, шагнула на пустую и пыльную площадь перед административным зданием комбината. Пройдя полсотни шагов, остановилась прямо напротив окон конторы и развернула плакат. Бумага не слушалась и сворачивалась, но Алёна приспособилась и наконец-то расправила ватман.
На крыше третьего этажа здания стояли электронные часы, Алёна не сводила с них глаз, сменилась минута, затем вторая и третья… Ноги затекали, приходилось переступать с ноги на ногу. Мимо проезжали машины, редкие пешеходы проходили мимо девочки, чаще всего не замечая, словно не видя призрака. Девочка немного освоилась и стала рассматривать окрестности. Кроме трёхэтажного здания администрации комбината площадь окружали деревья и заброшенное с перестроечных времён здание весовой – собственно для стоянки грузовиков с прицепами, гружёнными дарами здешних полей, в семидесятые годы забетонировали огромную площадь. Только над головой на голубом куполе неба редкие перистые облака спешили куда-то вдаль. Какое им дело до людей с их проблемами и заботами? У вечного небосвода вечные дела.
А перед зданием новые хозяева посёлка разбили клумбу с яркими красными цветами, а справа на высоких флагштоках развевались флаги. А редкие туи, посаженные вдоль здания, словно часовые, охраняли покой олигарха. Вскоре ей надоело смотреть перед собой и она позвонила Жене:
– Привет, это я.
– О, привет, ты где? Уже на площади?
– Да, пугаю голубей и воробьёв. Здесь всё как вымерло! К нам не завозили птичьего гриппа или зомби-вируса?
– Подожди, сейчас буду, я в редакции.
Прошло не менее получаса, когда стало заметно, что в окнах конторы началась какая-то суета. Пару раз из дверей выходил перекурить мужчина в синей рубахе и черных брюках, при этом не сводил глаз с девочки. Вскоре со стороны стройки приехали две легковушки, лихо, со скрипом тормозов остановившись у входа. Из них вышли четыре человека и скрылись в здании. На двери машин она рассмотрела рисунок головы зубра, и надпись «Алый зубр».
«Испугались меня, дрожат, не знают, что делать», – подумала Алена и улыбнулась со страха. Руки похолодели, но утреннее тепло привело её в чувство.
Вскоре приехал Женя. Припарковав скутер в стороне, он принялся фотографировать девочку.
– Улыбнись, Лена. К вечеру ты станешь звездой интернета и всех социальных сетей.
– Может, не надо, а, Жень, что-то мне не хочется.
– Ты что, мать, симпатии всей общественности нашей бескрайней страны – вот твой ключ к успеху. Эти, в конторе, уже, наверно, охрипли, споря, докладывать олигарху о тебе или нет. А как только информация распространится в рунете, запрятать пикет будет невозможно! Сейчас ещё позвоню однокурсникам, вот будет шума, на всю Москву, да что там столицу, на весь мир.
Нащёлкав с полсотни фоток, журналист умчался на скутере в сторону редакции, клятвенно пообещав вернуться через час. Алёна устала стоять, она стала прохаживаться, демонстрируя прохожим свой плакатик. Мужчины улыбались, говорили «молодец», женщины как-то боязливо оглядывались и торопились уйти подальше от сумасшедшей девчонки. Только одна пожилая бабушка с голубыми волосами, спросила: – «А мать-то в курсе, что ты здесь стоишь?» «В курсе» – ответила девочка. «Совсем сошли с ума!» – сказала женщина и направилась в сторону садовых участков.
Из здания комбината опять вышел охранник и направился к девочке. Только теперь он был в галстуке и солнцезащитных очках. Подойдя поближе, он прочитал надпись на плакате и спросил:
– Девочка, а ты что здесь делаешь?
– У меня одиночный пикет! Я не нарушаю законодательство и прошу отойти от меня, ведётся скрытая видеосъёмка.
Охранник, услышав о видеозаписи, отпрянул в сторону.
– Как все у тебя серьёзно, – попробовал пошутить.
– Да, мне нужна встреча с хозяином строящегося комбината. Буду стоять до тех пор, пока он меня и маму не примет.
– О, как интересно. Подожди, я скоро вернусь.
Охранник повернулся на носках и поспешил через дорогу в офис.
– Фу-у-у-у, – выдохнула девочка. – Ха-ха-ха! Обманули дурака на четыре пятака, нет никакой камеры, ха-ха-ха!
Но не прошло и пяти минут, как вновь появился охранник и направился к девочке.
– Мы связались с Сергеем Геннадьевичем, он готов рассмотреть ваше обращение, можете написать ему письмо, передать мне или скинуть по электронной почте в адрес нашей пресс-службы.
– Нашли лохушку! Нет, только личная встреча! Мой дед выступал против строительства комбината и его с бабушкой три года назад убили. Олигарх ваш не помогает нам в расследовании, а просто прячется. Поэтому мне надо с ним поговорить лично. Никакой пресс-службы! Вечером весь интернет будет забит моими фотками, а завтра здесь будут журналисты из области и даже из Москвы! Передайте вашему ненаглядному олигарху, что я пропиарю его бизнес-проект на всю страну. Все от него шарахаться будут.
– Не много ли на себя берёшь, малолетка? – вдруг грубо спросил охранник и зло посмотрел Алёнке в глаза.
Адреналин закипел в крови девчонки, в эту минуту она не отвечала за свои поступки:
– Вали отсюда, дядя, а то я быстро напишу заяву в следственный комитет, что ты педофил и пристаёшь ко мне с развратными предложениями.
Охранник стоял столбом, кусая губы, не зная, что делать и говорить. Следом за выбросом адреналина поспешил страх, и девочка пошла ва-банк:
– Люди, люди, помогите, – закричала она, размахивая руками, – Мне угрожает расправой охранник с комбината! Вначале убили моих бабушку и дедушку, а теперь и мне угрожают! Помогите! Вызовите полицию!
Несколько прохожих остановились и как минимум двое мужчин и женщина устремились к девочке. При виде подмоги охранник дрогнул и огляделся по сторонам.
– Какой ужас, дитятко, я позвоню «ноль два», – откликнулась какая-то женщина, доставая из сумки телефон. – Мало им, срубили нашу рощу, теперь посреди белого дня угрожают ребёнку.
– Да не угрожал я, вы что, – стал оправдываться охранник. – Нашли кого слушать, девку.
– Ну, козел, вали отсюда, пока жив, – сказал подошедший дядя в тельняшке. – Вооще, в натуре, комбинатовские оборзели. Пусть стоит здесь, сколько хочет, ещё раз пискни, и мы с мужиками вам рога-то враз пообломаем.
Охранник стремглав бросился в офис, чуть не попав под проезжающую машину.
– А ты, дочка, забей мой номер, если чего, позвонишь, я с ребятами приду, и мы их на уши поставим, – уже мирно произнёс обладатель тельняшки. – Я с твоей матерью в школе учился, а бабушка у меня вела русский язык. Родиной не торгую и не продаюсь.
– Спасибо, дядя, спасибо, я перепугалась – шептала девочка, и волна перенапряжения спадала, но стоять на ватных ногах было тяжело.
Охранники больше не появлялись, люди разошлись по своим делам. Приехал Евгений и отчитался о проделанной работе:
– Ребятам позвонил, скинул фотки и информацию, всё выставил в социальных сетях. Даже зашёл на сайт губернатора и туда нажаловался.
