Эдна Бьюканан - Тени прошлого
— А вы знали, что за несколько месяцев до убийства за Саммер начал следить некий субъект? — спросил Берч.
— Нет! — ахнула Спринг, схватившись за сердце.
— Он подглядывал за ней через окно ее комнаты. В ночь убийства он тоже был там.
— Это он убил отца? — побледнев, спросила Спринг.
— Нет. Мы думаем, что он был лишь свидетелем. Он видел, как все произошло.
— И кто же, по его словам, это сделал? — спросила она, подавшись вперед и пристально глядя на Берча.
— Мы пока не имеем точных сведений относительно стрелявшего.
— Это был мужчина? — недоверчивым шепотом спросила Спринг. — Моего отца застрелил мужчина?
Она явно была потрясена.
— А вы думали, это была женщина?
Спринг некоторое время молчала, переваривая информацию.
— Нам ничего об этом не известно, — наконец ответила она, справившись с волнением. На лице ее вновь появилась вежливая непроницаемая маска.
— Тип, который подглядывал за Саммер, сказал, что она знала об этом. Она вам когда-нибудь говорила, что кто-то бродит вокруг дома?
— Нет. Но я бы не удивилась, — криво усмехнулась Спринг. — Саммер любила выставлять себя напоказ. Всегда танцевала так, словно вокруг никого нет. Но все, конечно, смотрели, не отрывая глаз. Она обожала всеобщее внимание.
— Она, как я слышал, стала актрисой?
— Очень посредственной.
— Еще один момент, — вмешался Назарио. — Семье было известно, что ваш дед, капитан Клиф Нолан, не утонул у берегов Кубы, как считалось, а воевал в Испании во время гражданской войны?
Спринг звонко расхохоталась, приведя детективов в некоторое замешательство. Потом совсем по-детски захлопала в ладоши:
— Как забавно, ну просто прелесть! Обязательно расскажите об этом матери!
— Возможно, нам придется зайти еще раз, — сказал Берч, подходя к двери.
Не ответив, она пошла в дом, продолжая смеяться.
Глава 17
Подождав пять минут, Стоун перезвонил.
— Это что, звонок с того света? Кто вы, черт возьми? — Голос Андерсона дрожал от гнева.
— Я же вам сказал. Можете позвонить в полицейское управление Майами и поговорить с моим сержантом или лейтенантом. Я хочу знать, почему мой отец записал ваш телефон в 1987 году, незадолго до того как их с матерью убили.
Андерсон надолго замолчал.
— Будь я проклят. Да, кажется, у них был маленький сын. Это вы?
— Да. Работаю в группе расследования нераскрытых убийств полицейского управления Майами.
— Уф. Как время-то летит. Чем могу помочь?
— Мы сейчас расследуем убийство моих родителей. Оно до сих пор не раскрыто. Откуда вы знали моего отца?
— Так, значит, это дело так и заглохло? — удивился Андерсон. — Я думал, это было ограбление. Какие-то подонки, которые нападали на мелких предпринимателей. Так по крайней мере мне сказали следователи.
— Нет. Убийцы до сих пор не найдены. Тех грабителей поймали, но к этому делу они не имели никакого отношения.
— Проклятие! Жаль, что я этого не знал. Извините, что я на вас так набросился. Решил, что это какой-то придурок развлекается. Намучились мы с тем делом. И все зря. Потратили на него столько сил и времени, пока наконец чего-то добились. Ваши родители согласились дать показания и свидетельствовать в суде по одному старому делу.
— Какому делу?
— Об убийстве. Вы, наверное, знаете, что в то время было раскрыто несколько преступлений, связанных с борьбой за гражданские права в семидесятые годы, — взрыв в церкви в Бирмингеме, когда погибли дети, убийство Медгара Эверса в Джексоне.
Ваши родители были единственными свидетелями по одному такому делу. Я тогда работал в секторе гражданских прав криминального отдела полиции. У нас ушла уйма времени, чтобы разыскать их. После телефонного разговора с вашим отцом мы были просто на седьмом небе. Но я задержался на пару дней, а когда приехал к ним, оказалось, что обоих убили вооруженные грабители. Я встречался с местными следователями.
— В деле об этом ничего не сказано.
— Наверное, они не сочли это важным.
— Вы уверены, что мы говорим об одних и тех же людях? — озадаченно спросил Стоун. Ему казалось, что он знает о родителях абсолютно все. — О каком убийстве идет речь?
— Позвольте мне уточнить, с кем я имею дело, и потом я вам все расскажу. — Через несколько минут Андерсон перезвонил по главной линии полиции Майами: — Мы пересматривали одно дело семьдесят второго года. Тем летом сюда съехались борцы за гражданские права, чтобы зарегистрировать избирателей в негритянских кварталах. Местный ку-клукс-клан попытался выдворить активистов из штата, чтобы они не вносили лишней смуты. Обстановка здорово накалилась.
— Подождите минутку, — перебил его Стоун. — Я знаю, как познакомились мои родители. Мама с несколькими школьными подружками приехала в Миссисипи из Нью-Йорка помогать активистам. И мой отец приехал туда с приятелями. Там они и встретились. У них оказалось много общего: оба принимали участие в маршах протеста и сидячих демонстрациях, выступали против раздельных пляжей и все такое. Но я никогда не слышал ни о каких убийствах. В чем там было дело?
— Чернокожего парня из Пенсильвании выволокли из машины и застрелили. Подозрение пало на трех белых полицейских.
Стоун ахнул.
— Борцы за гражданские права всегда старались держаться вместе. В тот день на окружную предвыборную регистрацию ехало четыре машины с добровольцами. Полиция велела им покинуть город и направила патрульные машины, чтобы они сопровождали их до городской черты. Но две машины с тремя полицейскими последовали за ними и дальше.
Когда на пустынном участке дороги они остановили третью машину, в которой сидел Эрнест Уэнделл Хилл, два первых автомобиля быстро уехали. В четвертой ехали Сэм Стоун и его подружка Энни Оливер. Сэм остановился на обочине, чтобы не бросать товарища одного. Они видели, как полицейские вытащили Хилла из машины и стали избивать. Потом оттащили его в кювет и несколько раз выстрелили в упор. Стоун в панике нажал на газ. Если бы он не уехал, их с Энни, вероятно, ждала бы та же участь.
Но они уцелели и могли опознать убийц. Это были те же полицейские, что угрожали им раньше. Молодые люди спешно покинули город и уехали в Майами. Они по-настоящему испугались. И я не могу их в этом винить. Если уж полицейские убивают людей, где тогда искать защиты?
Следствие по этому делу тянулось очень долго, но в конце концов мы вышли на этих полицейских. Группа по расследованию нераскрытых убийств работала по принципу исключения. Мы связались со всеми организациями по защите гражданских прав и бывшими активистами, искали имена участников демонстраций в газетных репортажах, книгах, документах, статьях, тюремных списках и больничных журналах. Копались, как кроты.
В конце концов мы вычислили Сэмуэля Стоуна. А заодно и Энни Оливер, вторую свидетельницу, которая стала его женой. Я дважды разговаривал с вашим отцом и один раз с матерью. С годами чувство страха несколько притупилось, да и от Миссисипи их отделяло приличное расстояние. Но все же они предпочитали отмалчиваться, ссылаясь на то, что у них ребенок.
Я пообещал им защиту, если на суде они дадут показания под присягой. Они сказали, что могли бы опознать тех полицейских и даже слышали, как те называли друг друга по имени. Такие вещи не забываются и через пятнадцать лет. Когда я впервые вышел на вашего отца, он предпочел сначала обсудить все с женой и матерью. Потом перезвонил и сказал, что они решили помочь следствию. Должна же, в конце концов, восторжествовать справедливость. Наши ребята были вне себя от радости. Мы возлагали большие надежды на это дело. Можете представить, каким ударом стало для нас убийство ваших родителей!
— А вам не показалось подозрительным, что их убили сразу же после того, как они согласились дать показания?
— В то время мы решили, что это просто трагическое совпадение. Мы столько усилий приложили, чтобы их найти. Я понимаю, к чему вы клоните, но ведь с момента преступления прошло пятнадцать лет и все в мире изменилось. Вряд ли подозреваемые знали, что Стоуны собираются дать против них показания.
— Почему вы так уверены? Разве в вашем департаменте не могло быть утечки информации? — На другом конце провода замолчали. Стоун слышал только тяжелое дыхание собеседника. — Вы знаете, в Майами был полицейский по имени Рей Гловер, — тихо сказал он. — Он, как мне кажется, попытался сам раскрыть убийство моих родителей, но что-то ему помешало.
Когда Стоун закончил, в голосе Андерсона зазвучало волнение.
— Вы должны позвонить следователю по нераскрытым преступлениям, который сейчас занимает мое место. Эши просто зубами ухватится за эту историю. Ведь это существенно меняет дело. Нам не удастся поднять дело Хилла без показаний ваших родителей, но мы вполне можем привлечь этих мерзавцев к суду за тайный сговор, убийство свидетелей, и если ваши подозрения подтвердятся, то и полицейского Гловера тоже. Они от нас не уйдут.
