Дарья Калинина - Почему мужчины врут
Марише немедленно стало жарко. Расстегнув полушубок и размахивая видеокамерой с торчащими из нее проводками, она помчалась в знакомый ей магазин. За прилавком стоял другой продавец, но Маришу это не смутило.
– Вы продали мне барахло! – воскликнула она, подбегая к прилавку и шмякая на него видеокамеру.
– Что, простите?
– Ваша видеокамера не пишет в темноте!
– Не может этого быть.
– Я вам говорю!
– Возможно, вы взяли эконом-вариант?
– Конечно, я взяла самую дешевую! Вот она! А в чем дело?
На лице продавца заиграла снисходительная улыбка.
– Эконом-вариант рассчитан только на запись в светлое время суток. Желательно на улице.
– Другими словами, чтобы нормально работать в квартире, моей камере нужен еще и дополнительный источник освещения?
– Ну, конечно! Это же совершенно очевидно.
Для Мариши было очевидно, что покупателя надо предупреждать о таком существенном дефекте видеокамеры. Но продавец взирал на нее с таким неподдельным превосходством, что Мариша поняла: спорить с ним, только время терять.
– Хорошо, – вздохнула она. – Дайте мне камеру, которая будет работать и в темноте тоже!
– Пожалуйста! У нас отличный выбор! Вот, возьмите новинку. Она…
Но Мариша едва только взглянула на цену, как сразу же помотала головой.
– Нет, нет! Мне что-нибудь подешевле.
– Ну, как хотите. Вот неплохая камера, но она…
– Не надо лишних слов! Скажите только, в темноте она будет писать?
– О да! Но…
– Беру!
За вторую камеру пришлось заплатить чуть подороже, чем за первую. К тому же первую у нее магазин отказался принять обратно.
– Установку и демонтаж должен был произвести наш специалист. Вы устанавливали и демонтировали устройство самостоятельно? Увы, теперь ничего нельзя сделать. Надо было прибегнуть к услугам нашего специалиста.
– Ага! И заплатить еще десять процентов от стоимости камеры! Фиг вам!
Но впрочем, особенно Мариша не отчаивалась. Главное, что теперь у нее есть новая камера и с ее помощью таинственный лазутчик будет наконец изобличен. И Мариша наконец сможет понять, кто же шкодит у нее в квартире. Инопланетяне или кто-то другой?
Еще по дороге из магазина Мариша созвонилась с Гаврошем и извинилась перед ним. Так что он уже ждал ее возле дома. Установив новую камеру, он вопросительно взглянул на Маришу:
– Я сегодня прямо с утра хотел поговорить с этим Хамисом, – произнес он.
– С Хамисом?
– Да, я хотел расспросить его… О чем они вчера разговаривали с тетей Маней? Я всю ночь не спал, все пытался понять.
– А почему ты решил поговорить с Хамисом, почему не с тетей?
– С тетей я уже тоже пытался, – признался Гаврош. – Рано утром первым делом позвонил ей. Но она не захотела мне ничего сказать.
– Ты рассказал ей о том, что мы ночью следили за ней?
– Что я сумасшедший, что ли, по-вашему? – обиделся парень. – Нет, конечно!
– А как же ты тогда завел этот разговор?
– Ну, я спросил, что, по ее мнению, могло связывать моего отца и Воронцовых. Вот и все.
– И что ответила тебе тетка?
– Посоветовала забыть об этом. И еще сказала, что я должен готовиться к похоронам отца. Это для меня, дескать, сейчас первоочередная задача. Дала мне кучу распоряжений по поводу похорон. Если бы я сам не слышал ее разговора с этим Хамисом, ни за что бы не поверил, что у тетки в этом случае есть от меня какая-то тайна.
– И ты думаешь, что Хамис будет более податлив?
– Думаю, да.
Вообще-то Мариша тоже так думала. Что же, в их ситуации негоже брезговать свидетелями. Надо подловить Хамиса, когда он будет выходить из дома. И затем как-то надавить на него, чтобы выжать правду о том, что же хотела от него тетка Маня.
Но от этих мыслей ее отвлек голос Гавроша.
– Я так думаю, потому что уже поговорил с Ха-мисом.
Мариша вздрогнула и очнулась:
– Что?
– Я уже поговорил с Хамисом.
Мариша не верила своим ушам. Это она собиралась так поступить! Выходит, что этот парень опередил ее. Ловко! Молодежь обходит ее на виражах! А ведь на первый взгляд Гаврош кажется таким увальнем!
Но любопытство оказалось сильней охватившего ее возмущения, и Мариша жадно спросила:
– Ну? И что же Хамис тебе рассказал?
Гаврош вздохнул и приступил к обстоятельному докладу своей утренней вылазки. Он вообще, как заметила Мариша, все делал очень обстоятельно. Аккуратно продумывал фронт работ, а потом приступал и делал. Возможно, кому-то показалось бы, что Гаврош тормозит. Мариша и сама стала жертвой этой ошибки. Но продумав, что и как он будет делать, Гаврош принимался за дело без малейшего промедления. И дальше работал сноровисто и быстро.
Проведя ночь в размышлениях о том, как бы ему выудить правду из тетки и Хамиса, утром племянник сделал бесплодный звонок тетке. Но не огорчился, он и в своих планах тоже допускал, что тетка ничего ему не расскажет. А потому сразу же приступил к плану номер два. Отправился к дому Хамиса и занял наблюдательный пункт возле скамейки.
Как уже говорилось, погода сегодняшним утром выдалась замечательная. И уже к десяти часам на скамейке появились первые старушки. Сначала они недовольно косились на Гавроша, занявшего их скамейку. Но затем постепенно забыли о его присутствии и занялись своими обычными делами – перемыванием косточек всех, кто жил в их подъезде, и разговорами о том, как нынче все подорожало.
Последнее Гавроша совсем не интересовало. На его собственной короткой памяти жизнь в стране становилась все лучше и лучше. А что было еще при советской власти, он совершенно не помнил. Поэтому и мечтать о возвращении тех времен ему совсем не хотелось.
Между тем старушки окончательно раскрепостились, забыли про чужака и заговорили свободно. И наконец Гаврош услышал то, ради чего присел к ста-рушкам.
Одна из них – седоголовая бабулечка в кокетливом красном беретике, связанном собственными руками, сказала своим подружкам:
– Что ни говорите, а раньше в жизни тоже были свои проблемы. Это сейчас моя дочка с зятем за границу по два раза в год катаются, даже меня несколько раз с собой брали. И никаких проблем с оформлением документов. Загранпаспорт приобрел, билеты купил, и полный вперед. В аэропорту штамп с визой в паспорт ставят – и все дела.
– Так это вы в Турции были. Или в Египте!
– Ну и что? Мы и в Чехию без проблем летали. За неделю нам визу в консульстве сделали. Ничего лишнего не спросили. Мы только сели на самолет и полетели! А раньше…
– Что раньше?
– Будто бы не помните! Раньше надо было инструктаж с политруком пройти. Кучу разных бумажек собрать. Да и деньги за путевку заплатить немалые!
– Но и везли оттуда разные вещи!
– Правильно! А сейчас и везти ничего не надо. Все то же самое и у нас в магазинах свободно продается. Но мы-то ладно! Не ездили никуда из страны, и ничего. Тут тоже развлечений предостаточно находилось. А другим каково?
– Ты это о ком?
– А вот Хамис наш бедный так своего отца никогда и не увидел! А все почему? Потому что не пустили его батьку больше в Россию! Вот так-то! Железный занавес, чтоб ему пусто было!
– Это ты про какого Хамиса говоришь? Того, что из нашего подъезда, с четвертого этажа?
– Да, из сто двадцатой квартиры. Отец у него араб. То ли из Ирана, то ли из Пакистана. Учился тут. Ну а как выучился, назад на родину вернулся. А тут у него жена и мальчик остались. Хамис с его мамой, значит.
– Что же отец Хамиса с собой не взял?
– Так не разрешили ему на русской официально жениться. И матери Хамиса тоже разрешения на брак с иностранцем не дали. Вот так они и остались нерасписанные. А Хамис вроде как и без отца вовсе вырос!
– Ну, это частный случай!
– Частный случай, который лишь показывает общую практику!
Дальше Гаврош не стал слушать ударившихся в политическую дискуссию бабок. Он уже узнал то, ради чего просидел на лавочке битых полтора часа, отморозив себе, несмотря на теплую одежду, и попу, и ноги.
– И как только старушенции умудряются сидеть на ней целыми днями? А еще на здоровье жалуются! Да они всей современной молодежи фору в сто очков вперед дадут.
Совсем по-стариковски ворча себе под нос, Гаврош поднялся на четвертый этаж и позвонил в дверь с номером «сто двадцать».
– Кто там? – произнес женский голос.
Поняв, что там за дверью стоит жена Хамиса, Гаврош ответил:
– Муж дома?
– А кто его спрашивает?
– Инструменты ему принес.
– Какие инструменты?
– Он знает.
Гаврош рассчитывал, что женщина сейчас позовет Хамиса, чтобы тот разобрался с визитером. Но женщина произнесла:
– Мужа нет дома. Уходите!
– А когда он вернется?
– Я вам ничего не скажу. Уходите!
Ага! Не на того напала! Гаврош не собирался никуда уходить. Напротив, он расположился неподалеку от дверей и приготовился к долгому ожиданию. Но к его удивлению, уже через час дверь сто двадцатой квартиры вновь заскрипела. И на лестнице появился невысокий коренастый старик с большой седой головой, густыми седыми усами и кривоватыми ногами, сразу же выдающими в нем потомка древних кочевников.
