Гарри Кемельман - В воскресенье рабби остался дома
— Ну что ж, вполне разумно.
— Может и так, но я не могу избавиться от ощущения, что Бен преувеличивает. Вряд ли рабби способен на такое, более того… — он заколебался.
— Что?
— Что-то во всем этом не так, мне кажется.
— Что ты хочешь сказать, милый?
— Видишь ли, во всей этой игре я новенький. Членом храма я стал всего несколько лет назад — и потому, что меня убедил Бен Горфинкль, и в надежде, что смогу использовать его для своих целей — например, для фонда социальной активности. Но я же всего-навсего новичок. До этого я заходил в храм не чаще, чем раз в год. И вот я уже среди тех, кто указывает рабби на какие-то рамки, и даже — может быть — увольняет его, а ведь это дело всей его жизни. — Он покачал головой. — Знаешь, я начинаю подозревать, что с моей стороны это черт знает какая наглость.
Глава XXXVIII
— Хорошо, значит, начался дождь, и вы побежали к дому, — сказал рабби, — а дальше?
— Сначала мы пробовали укрыться под карнизом, — сказал Билл Джейкобс, — веранды там нет, — но тут начался гром и молнии, и девочки испугались. Гроза была ужасно близко. Это можно определить по тому, как скоро гром следует за молнией. Надо посчитать…
— Я знаю, как это делается.
— Ну да, в общем, тогда Муз и предложил войти внутрь.
— Это предложил Муз? Вы уверены?
— Это правда, — сказала Диди, — я помню, как кто-то из ребят — кажется, это был Адам Зусман — спросил, как это мы войдем, и Муз очень так высокомерно говорит, что все покажет. Кладет ладони на оконное стекло и вроде как вращает его, и шпингалет ослабляется. Теперь, говорит, нужно засунуть что-нибудь тонкое и жесткое — у него была маленькая пластмассовая линейка — между рамами и отодвинуть его. — Она показала, как это делается.
— И вы что, не боялись, что вас увидят?
— А там рядом только один дом, где живет этот Бегг, который сообщил в полицию, как я понимаю, — сказал Билл, — но Муз был уверен, что он не будет соваться.
— И кто-то из вас забрался внутрь и впустил других…
— Адам Зусман. Он самый маленький и самый легкий. Девочки отказались.
— Вы говорите про заднее окно и черный ход, правильно?
— Правильно.
— Но потом вы пошли в гостиную, которая находится в передней части дома. Почему?
— Мы не хотели включать свет, рабби, а в той комнате было немного света от уличных фонарей с другой стороны дороги. Кроме того, кажется, это была единственная комната, где было много стульев.
— И вы все вместе были в той комнате?
— В основном, да. Немного побродили по дому, когда вошли, а потом кто-то ходил искать туалет, но в основном все оставались в гостиной — все, кроме Муза, конечно.
— Почему «конечно»?
— Потому что он вернулся с бутылкой виски. Так что, наверное, он кое-где пошастал.
— Сколько в ней было? Я имею в виду, бутылка была полная?
— Да, конечно. Он ее распечатал. И сначала предложил пустить ее по кругу, а когда все отказались, выпил ее залпом, так же, как пил пиво там, на пляже — напоказ.
— А потом?
— Потом он начал выпендриваться.
— Что ты хочешь сказать этим, Билл?
— Начал гоняться за девочками, особенно за Бетти Маркс и Диди.
— А вы?
Джейкобс покраснел.
— Он же был пьян в стельку. Я хочу сказать, поймать их он все равно бы не смог, так что нас это просто забавляло. Пару раз мы сказали ему, чтобы он завязывал с этим, но в основном только хохотали. Ты же не волновалась, правда, Диди?
Она покачала головой.
— И тут вдруг он выдохся, покраснел весь и уселся на пол. Он вспотел и выглядел ужасно. Я предложил ему полежать немного. По-моему, он согласился, потому что попытался встать. Но тут же опять сел, я помог ему подняться, и мы с Адамом попробовали отвести его в ту комнату, которую я заметил из холла. Но Муз же здоровенный — я имею в виду, был, — а Адам довольно маленький, и я позвал Дженкинса, цветного парня, втроем мы дотащили его до той комнаты и уложили на кушетку.
— Понятно.
— А когда уложили, он увидел Дженкинса и снова набросился на него — понимаете, обзывал его, говорил, что ему не нужна никакая помощь ни от какого проклятого черномазого — всякое такое. Он размахивал руками и пробовал встать. Кушетка была накрыта большим куском полиэтилена, как и остальная мебель, и я предложил завернуть его в этот кусок. Он почти тут же и отрубился.
— Откуда вы знаете, что он спал? — резко спросил рабби.
— Потому что он храпел.
— Хорошо. Потом вы вернулись в гостиную?
— Ага. А потом пришел Стью.
— И потом вы вернулись, чтобы забрать его.
— Да, — сказал Билл. — Мы вошли в ту комнату, где оставили его. У меня был фонарик… — Он остановился, облизнул губы и вопросительно посмотрел на Стью и Диди.
— Продолжай, — хрипло сказал Стью. — Расскажи все.
Глава XXXIX
— Да, у меня есть ключ от Хиллсон-Хаус, — осторожно сказал Мейер Пафф.
— И вы были там сегодня вечером? — спросил лейтенант Дженнингс.
— Я был там, но не входил в дом. Скажите, что все это значит?
— Случилась небольшая неприятность, и мы просто проводим расследование, — спокойно сказал Дженнингс. — Итак, в какое время вы были там?
— Видите ли, я должен был встретиться там кое с кем в половине девятого. Я немного опоздал, шел сильный дождь, и я подумал, что он может вообще не прийти. Поэтому когда я увидел, что никого нет, я просто поехал дальше.
— И вам не пришло в голову, что он тоже мог опоздать? Удивительно, что вы не подождали немного.
Пафф пожал плечами.
— Вообще-то мы должны были встретиться вчетвером. И вот один звонит и говорит, что не может прийти. Потом звонит другой, и он тоже не может прийти. С самого начала меня это достало — ну, черт знает что! Я был почти уверен, что и третий начал бы отнекиваться, если бы успел меня найти. А тут идет дождь, гром, молнии, я и думаю — какого черта, эти двое меня подвели, а я чем хуже? Как все, так и я. А когда добрался домой и позвонил, выяснилось, что ему показалось, будто он заболевает, и что в такую погоду выходить и не собирался.
— Ну что ж, все ясно, — сказал Дженнингс, закрывая свой блокнот. — И все же я был бы признателен — просто для полной ясности, — если бы вы заехали в отделение и сделали заявление.
— Что вы, собственно, имеете в виду?
— Я имею в виду обычное заявление, которое стенографистка может записать, а вы подпишете.
— Вообще-то…
— Это не займет много времени, ну, полчаса или около того, — заверил его Дженнингс.
— Хорошо, я заеду туда утром…
— Думаю, шеф хотел бы, чтобы вы сделали это сегодня вечером.
— Вы хотите сказать, прямо сейчас?
— Почему нет? Вы одеты. Я довезу вас за десять минут, а потом привезу обратно.
Паффу не хотелось ехать, но он не мог придумать никакой причины для отказа.
— Хорошо. Я только предупрежу жену и надену ботинки. Галстук, надеюсь, не нужен, — чуть шутливо добавил он.
— Прекрасно, — признательно сказал Дженнингс.
Пафф направился к двери, потом остановился.
— Послушайте, а что там случилось? Кто-то забрался в дом или…
— Почему вы так думаете? — быстро спросил Дженнингс.
— Насколько я знаю, прежде такое уже случалось.
Дженнингс кивнул.
— Да, туда снова забрались, но на этот раз дело немного серьезнее. Там нашли мертвого человека. Кстати, это ваш служащий, — спокойно добавил он.
Глава XL
— Мне крайне неприятно говорить это представителю духовенства…
— Я не представитель духовенства.
— …но это ужасная наглость, рабби. Эти детки сообщают мне, что нашли одного из своих друзей убитым, и вы просите, чтобы я отпустил их.
— Почему нет?
Лэниган перечислял по пальцам.
— Во-первых, потому что они виновны во взломе и вторжении…
— Не Стью Горфинкль.
— Во второй раз он там был.
— Дверь была приоткрыта.
— Давайте без уверток, рабби. Есть факт незаконного вторжения. Во-вторых, они находились в одной комнате с человеком, у которого были наркотики.
— Они не знали об этом.
— Закон не делает различия — здесь, в штате Массачусетс, не делает. В-третьих, они находились в том же самом доме, где убили человека. В-четвертых, они могли совершить убийство. И в-пятых, они не сообщили об этом властям. И вы просите, чтобы я освободил их! — Лэниган покраснел от возмущения.
— Да, я прошу вас отпустить их, — серьезно сказал рабби. — Это не бродяги; это приличные дети приличных родителей, жители этого города. Если вам понадобится допросить их, они будут в вашем распоряжении. Они, безусловно, виновны во взломе и незаконном вторжении — они признают это, — хотя из-за грозы их, в общем-то, можно понять. И если вы все же решите привлечь их за это к судебной ответственности, они явятся. Что касается обвинения, связанного с наркотиками, то оно основано на законе, который явно никогда не был предназначен для буквального применения — разве вы арестовали бы всех ехавших в трамвае, если бы, например, один из пассажиров вез наркотики? Нет, этот закон просто дает вам возможность возбудить дело против человека, если у вас есть основания считать, что он связан с наркотиками, даже если они и находились у его спутника. Вы что думаете, ожидая, пока их отвезут домой, они сидели и покуривали травку?
