Джон Хьюминик - Двойной агент
Вот те раз!, - подумал я. Этот парень уже продумал все детали. - Вал, - обратился я к нему. - У меня к тебе важный вопрос. Что будет, если у меня возникнут проблемы с ФБР ? Что мне нужно будет делать? Наказания за сотрудничество с вашей страной очень суровы. Скажи, что ты сможешь сделать, чтобы я не оказался в тюрьме?
Его ответ прозвучал для меня как удар молнии. - Я смогу переправить тебя в Советский Союз!
Произошла некоторая пауза, в течение которой он внимательно смотрел на меня, изучая мою ответную реакцию.
Мне следовало отвечать быстро и продуманно, иначе у него могли возникнуть подозрения. - Если учесть, что я не владею русским языком, то что я смогу делать там, чтобы заработать на жизнь?
- Джон, я уверен, что при твоих знаниях и талантах, ты наверняка сможешь быстро освоить наш язык. Ну, а о работе не беспокойся. Я позабочусь, чтобы у тебя была работа, соответствующая твоему уровню. Моя страна будет рада принять тебя. Для нас ты ведущий инженер и ученый.
- Как же я смог попасть туда?, - спросил я тихо. - Ведь если ФБР заинтересуется мной, то я не только не смогу выехать из США и отправиться туда обычными средствами транспорта, но даже не успею пересечь улицу.
- Если потребуется, то я все устрою для твоего побега.
В этот вечер Ревин был очень горд собой. Он втянул меня в свою операцию. Он успешно выполнил свою работу. Его шеф наверняка будет доволен.
Остальная часть встречи носила малозначимый характер, если не считать того факта, что он опять не принес с собой обещанных денег. - Придется немного подождать, - сказал он. - Мое правительство держит свое слово, а я говорю с тобой от имени моего правительства. Тебе заплатят и заплатят хорошо.
Затем Ревин объяснил мне методику, в соответствии с которой на следующей нашей встрече должна будет осуществлена передача документов.
- Отныне передача материалов во время обеда в ресторане исключена. Это для тебя слишком опасно.
Готовя меня к следующей встрече, он объяснил мне: - Ты подъедешь к телефонным будкам около бензоколонки Галф в торговом центре Ригс Плаза в северо-восточной части Вашингтона. Ровно в девять вечера ты должен зайти в одну из двух имеющихся там телефонных будок.
Он схематично нарисовал расположение будок. - Сделаешь вид, что звонишь по телефону, потом перейдешь через улицу и сядешь в свою автомашину. Затем около телефонной будки появлюсь я и тоже сделаю вид, что набираю телефонный номер для звонка. Ты будешь внимательно следить за моими действиями, и когда я на машине отъеду, ты последуешь на своей машине за мной. Я остановлюсь в безопасном месте и разыграю ситуацию, будто у меня случилась поломка автомашины. Ты подойдешь ко мне и, спросив, не требуется ли помощь, бросишь документы на переднее сиденье. Я специально оставлю стекло боковой дверцы немного опущенным.
Наша встреча на этом закончилась, и я высадил его на углу одной из вашингтонских улиц. Затем я отправился домой, почти не веря в то, что произошло. Но, когда на следующий день я встретился с агентами ФБР, они, видимо, не слишком удивились моему рассказу о событиях вечера накануне.
Один из них сказал: - Это их обычная методика действий в ходе перспективной и важной операции. По всей видимости, они приняли окончательное решение о твоей вербовке. Тебе следует быть очень осторожным. Они относятся к своему делу очень серьезно.
Мы обсудили новые запросы советских представителей в отношении информационных материалов. Я сказал агентам ФБР: - Я смогу достать документы, а затем мы встретимся и решим, что с ними делать перед тем, как передавать их ему.
Один из трех присутствовавших агентов заметил: - Наша лаборатория может предложить для передачи Ревину другие материалы, которые являются стопроцентной дезинформацией.
Агенты ФБР посвятили меня в тщательно разработанный ими план, в соответствии с которым мы должны были отныне проводить встречи и другие операции по связи друг с другом. Этот план превращал любые действия Ревина в некое подобие детской игры. Согласно этому плану я получил быстродействующее средство связи, которое должно было безотказно работать в любой момент в течение оставшихся десяти месяцев этой операции. До настоящего времени это средство связи остается секретным, поэтому я не могу рассказать о нём.
В то время я работал в одной из научно-исследовательских лабораторий фирмы Мельпар в качестве советника-консультанта по конструкционным материалам, исследованиям и маркетингу. По служебным делам я часто посещал военные учреждения и ведомства. Мне также доводилось принимать участие в конференциях представителей правительственных ведомств по многим техническим вопросам, включая выживание в джунглях Вьетнама, броневую защиту боевой техники и проблемы космической программы.
Это была конечно изнурительная работа, и все потому, что я не смог получить достаточно заказов для Кемпрокса. Это была моя беда. Я не очень удачно подобрал себе служащих и мне приходилось делать самому почти всю работу. Одновременно я считался командиром одного из резервных подразделений Армии, а именно 419-го химико-биологического-радиологического Центра, расположенного неподалеку от военно-воздушной базы Эндрюс.
ГЛАВА IХ
Дорогой подарок
2 декабря 1965 года. Я подъехал к бензоколонке Галф рядом с торговым центром Ригз Плаза. Было 9 часов вечера. Пройдя к двум телефонным будкам около поворота дороги, я вошел в одну из них и набрал номер одного из акционеров Кемпрокса. Мы поговорили с ним несколько минут и, повесив трубку, я вернулся к своей машине. Сидя в машине с погашенными габаритными огнями и открытым окном, поеживаясь от ледяных порывов ветра, я напрягал слух и зрение в попытке обнаружить признаки какой-либо активности вокруг. Так я просидел около десяти минут, гадая о том, появится ли Ревин. Рядом со мной лежал большой пакет, набитый несколькими, специально подготовленными дезинформационными материалами, которые наверняка должны были заинтересовать его.
Ревин подъехал в новой автомашине, которую он, по его словам, приобрел по дипломатической скидке. Это был темно-синий Рэмблер с черными шинами. Если бы не дипломатические номера, такой автомобиль не выделялся бы в массе других автомашин. Без электронных средств слежения, за ним трудно было бы уследить в городе.
Ревин шагал к телефонной будке и уже заметил меня. Одна его рука была в кармане пальто, а другой он вставил в прорезь телефона-автомата десятицентовую монету и набирал на диске номер. Я продолжал гадать насчет того, что могло быть у него в кармане. Может быть только замерзшая рука, а быть может и пистолет.
Затем он вернулся к своей машине. Мы оба завели двигатели, и пока я медленно выезжал с парковки, он быстро пересек площадку и выехал на шоссе. Я добавил газу и догнал его, когда он вливался в поток автомашин. Мы проехали несколько кварталов и затем он скользнул влево в боковую улицу и дал двигателю полный газ. Потом он снова повернул, затем через несколько улиц - ещё раз. В одном месте я успел заметить название улицы, но скорость для меня была слишком высока, а маневры - просто бешенными, чтобы уделять внимание чему-либо еще, кроме дороги и вождения.
Мы ездили таким образом по улицам Вашингтона около часа. Мне казалось, что при той скорости, с которой мы ездили, какой-нибудь полицейский непременно должен был остановить одного из нас или обоих. Во многих местах мы вдвое превышали разрешенный предел скорости. В конце концов мы оказались в районе Силвер Спринг на северной окраине города. Мы ехали по извилистым дорогам в парковой зоне, пока наконец не замедлили движение у знака остановки. Я взглянул направо, так как Ревин дважды мигнул своими фарами. Какой-то Фольксваген в ответ на его мигание фарами повернул в нашу сторону и на полной скорости направился к нам. В этот момент Ревин вывернул на парковую дорогу, которая тянулась на несколько миль без единого пересечения с другой дорогой. Я последовал за ним, и в этот же момент Фольксваген пристроился за мной и стал замедлять скорость. Его задача явно заключалась в том, чтобы перекрыть дорогу сзади нас.
Я ощутил тяжелые предчувствия. Мне это не сулило ничего хорошего. Вполне возможно, что Ревин выявил мое сотрудничество с ФБР. Эта пустынная как в сельской местности дорога была идеальным местом для "автоаварии". Вскоре Фольксваген уже настолько отстал, что исчез из виду, а я продолжал ехать, следуя за советским шпионом вдоль извивающейся дороги с односторонним движением и плотным лесом по обеим сторонам,.
Наконец Ревин затормозил на обочине у знака остановки, которым заканчивалась дорога. Он вышел из машины и поднял капот двигателя. Я подъехал сзади, остановился, вышел из машины и подошел к нему со словами: Да, старик, ну и бешенная гонка!
- Тише, Джон. В такие моменты не до разговоров.
