Эдгар Уоллес - Лицо во мраке
Так было и с ней. Лэси Маршалт умер. Если бы она не услышала в толпе перед домом это известие, передаваемое из уст в уста любопытными зрителями, она и без этого почувствовала бы, что он мертв, так как одним внезапным ударом она вдруг почувствовала себя свободной от своего безумного увлечения. На душе у нее было как у преступника накануне казни. Подлость и бессмысленность ее поступка, ужасное наказание, которое она понесла, вся ее ненужная ненависть, — все это терзало ее теперь…
Ручка двери медленно повернулась, и вошел Мартин. При виде его она невольно прижала руку к губам, чтобы удержаться от крика.
Его лицо и руки были в грязи, одежда была запачкана и покрыта пылью. На брюках свисал рваный лоскут, обнажая раненое колено. Лицо Мартина осунулось и как-то постарело, бескровные губы нервно дрожали. Он минуту постоял у дверей, глядя на Дору, но в его взоре не было ни злобы, ни упрека.
— Ну, — сказал он, закрывая за собой дверь, — полиция все-таки приходила?
— Полиция?
— Ты же направила ее сюда искать деньги. Я видел Гавона, он хочет сделать обыск. Разве ты забыла?
Она, действительно, все забыла, так много произошло с тех пор.
— Я остановила их: Гавон поверил, что я наговорила все это в истерическом состоянии.
Он протянул свои запачканные руки к огню.
— Да, я думаю, что это так и было.
Он посмотрел на свою изодранную одежду и улыбнулся:
— Я приму ванну, переоденусь и уничтожу это платье… Да, карабкаться было нелегко!..
Дора внезапно подошла к нему и опустила руку в его карман. Он не сопротивлялся, и позволил ей вынуть из кармана неуклюжий браунинг, вид которого больше заинтересовал, чем испугал ее. Дрожащими руками она поднесла пистолет к глазам, плохо видевшим из-за навернувшихся слез. Патронник был пуст, а магазина, который следовал за прикладом, вообще не было. Когда она понюхала дуло, лицо ее исказила гримаса боли. Из пистолета стреляли, и совсем недавно. Все еще чувствовался запах кордита.
— Ну, переодевайся, пожалуйста, — сказала она и потом добавила. — Тебя не заметили?
Он задумчиво облизал губы.
— Не знаю… может быть. Что ты хочешь сделать?
— Лучше переодевайся; если что-то понадобится, позовешь меня.
Когда он вышел из комнаты, она еще раз осмотрела пистолет. Это оружие ничем не выделялось из тысячи других, за исключением номера, выдавленного на стволе, но и это бы не помогло полиции. Бонни купил его в Бельгии, а там покупки регистрируются не слишком тщательно. Она сунула пистолет себе в карман, поднялась к его комнате и постучала в дверь.
— Я отлучусь на четверть часа, — сказала она.
— Хорошо, — последовал приглушенный ответ.
Дора знала, что за Эджвевен-роуд идет улица. Вдоль нее тянется высокая стена, за которой течет Риджент-Ченел. Посередине этой улицы находился пролет железной лестницы, ведущей к мосту, перекинутому через канал. Таксист высадил ее возле лестницы и исчез. Она бросила пистолет с середины моста, он упал в воду, пробив тонкий лед. Дора дошла до улицы по другую сторону канала, и через пять минут остановила такси.
Когда она вернулась домой, Мартин уже в халате прихлебывал кофе из дымящейся чашечки, сидя в гостиной перед камином.
— Боюсь, я поставил тебя в идиотское положение с этими деньгами, — сказал он, глядя на нее поверх чашки. — Я подумал, что лучше всего от них избавиться. Когда пришел Стэнфорд, я заставил его забрать все барахло обратно. Гавон приходил, когда нас не было — мне Люси сказала. Не знаю, для чего?
— Она кое-что мне рассказала, — сказала Дора безразличным тоном. — Я слышала краем уха. Что ты сделал с одеждой?
— В камине, — коротко ответил он.
Совсем недавно он как раз позаботился об отоплении в доме, камин был довольно большой.
— Я собираюсь идти спать, — сказала она и подошла, чтобы он ее поцеловал.
Мартин услышал, как закрылась дверь в ее комнате, и задумчиво поглядел на свои исцарапанные руки.
— Все-таки странные существа — женщины, — сказал он.
Он не лег спать. Его костюм лежал у него в комнате, на тот случай, если бы ему пришлось быстро одеться при ожидаемом вызове. Всю ночь он просидел у огня, раздумывая, строя догадки, но не жалея ни о чем…
Утро застало его перед потухшим огнем, спящим со склоненной на грудь головой.
В семь часов заспанная служанка разбудила его:
— Пришел джентльмен, желающий видеть вас, сэр… капитан Шеннон!
Мартин вздрогнул и встал с места.
— Попросите его наверх, — сказал он, и тотчас вслед за этим вошел Дик Шеннон.
— Здравствуйте, Элтон. Это ваша вещь?
Он держал в руке плоский золотой портсигар. Мартин взглянул на блестящий предмет.
— Да, моя, — сказал он.
Дик Шеннон спрятал портсигар в карман.
— Не можете ли вы объяснить, каким образом ваш портсигар оказался поблизости от того места, где был убит Лэси Маршалт? — спросил капитан.
— Что вы говорите? — вежливо удивился Элтон. — А в котором часу произошло убийство?
— В восемь часов.
Мартин кивнул головой.
— В восемь часов, — спокойно заявил он, — я был в полицейском участке на Уайн-стрит и объяснял инспектору Гавону, что моя жена страдает припадками невменяемости. Кроме того, пока вы мне этого не сказали, я и не знал, что Лэси Маршалт убит.
Дик уставился на него.
— Вы были в полицейском участке на Уайн-стрит? Это легко проверить.
— Я думаю, что это можно было проверить еще до того, как вы пришли сюда, — сердито сказал Мартин.
Они оба обернулись к двери, в которую в этот момент входила Дора.
Ее запавшие глаза и прозрачная бледность говорили о бессонной ночи. Она переводила взгляд с Шеннона на мужа.
— Что случилось? — тихо спросила она.
— Шеннон сообщил мне, что убит Лэси Маршалт, — спокойно ответил Мартин. — Это было новостью для меня. Ты знала?
Она кивнула головой.
— Да, знала. А зачем пришел капитан Шеннон?
Мартин улыбнулся.
— Он, кажется, подозревает меня!..
— Тебя? — Дора повернулась к Шеннону. — Мой муж прошлой ночью не выходил из дому!
Мартин тихонько усмехнулся.
— Моя дорогая, ты возбудишь у капитана Шеннона еще большее подозрение. Я ведь выходил из дому. Я только что сказал, что был на Уайн-стрит в полицейском участке, в то время, когда было совершено убийство. Каким-то таинственным образом мой портсигар оказался на крыше дома мистера Малпаса.
— Я этого не говорил вам! — резко прервал его Дик, и Мартин на минуту растерялся.
— Значит, это телепатия! Я часто читаю чужие мысли. Во всяком случае, его нашли на какой-то крыше.
— И этого я не говорил вам, — холодно повторил Дик.
— Тогда мне это показалось!
Элтон не особенно смутился от своей оплошности, которая другого на его месте заставила бы совсем запутаться.
— Я просил бы вас быть откровенным со мной в интересах вашей же безопасности, Элтон, — сказал Дик. — Я не думаю, чтобы вы настаивали на рассказе о вашем посещении полицейского участка в восемь часов вечера, если бы, действительно, не имели основания для такого утверждения. Каким образом ваш портсигар оказался на крыше дома 551 на Портмен-сквер?
— Я… я бросила его там, — заговорила Дора, — я одолжила его несколько дней тому назад Маршалту. Вы знаете, капитан Шеннон, что я была с ним в дружеских отношениях и что я… бывала у него?
Дик покачал головой.
— Его нашли не на крыше дома Лэси Маршалта, а на крыше дома Малпаса.
Вопросительный взгляд Шеннона встретился с глазами Элтона.
— Это я оставил его там, — спокойно сказал Бонни Элтон, — но рано вечером. Я хотел проникнуть в дом Маршалта, чтобы свести с ним старые счеты, но не смог взобраться на крышу его дома и поэтому решил влезть туда с крыши соседнего дома. Это было проще. Трудности начались, когда я начал искать путь в крепость Лэси. В прошлую ночь это было особенно трудно из-за того, что на крыше находился какой-то человек, по-видимому, сыщик.
— Как же вы спустились вниз? — спросил Дик.
— Это было удивительнее всего. Кто-то позаботился заранее о веревке, которая была привязана к одной из дымовых труб. Веревка была с узлами через каждый фут, и спускаться по ней было так же легко, как по лестнице.
Шеннон подумал и сказал:
— Одевайтесь! Мы отправимся на Уайн-стрит и проверим ваши показания.
Дик не сомневался в том, что вся история была выдумана. Но первым ударом для него в этот день было то, что он узнал, когда они прибыли в полицейский участок: не только показания Мартина Элтона подтвердились, но в книге, где с пунктуальной аккуратностью регистрировались все посетители, значилась пометка: «М. Элтон явился по поводу обвинения его в подделке», а в смежной графе: «восемь часов». Это было поразительно.
— Вот, — сказал Мартин, наслаждаясь разочарованием сыщика. — Может быть, вы спросите у инспектора, как я был одет?
— Я не помню точно, как вы были одеты, — сказал тот. — Мне показалось, что вы пришли с костюмированного бала, когда явились. В каком доме вы были, Элтон?
