Лин Гамильтон - Мадьярская венера
Милый человек. Хотя, возможно, он прав.
* * *Оставшиеся пять див пообедали в ресторане на улице Ваци — главной торговой улице города, очень близко от моста Эржебет через Дунай. Предположительно это был один из старейших ресторанов в Будапеште. Возможно, так оно и было. Там же я познакомилась с так называемым непременным атрибутом города — грубым официантом. После двух минут общения с ним, мне впервые в жизни жутко захотелось, чтобы кто-нибудь опустился на колено возле моего стола и сказал, что его зовут Джейсон и он счастлив услужить мне сегодня вечером. Этот человек забыл все, что мы ему заказали, и принялся спорить с нами, когда принес нам совершенно другую закуску. Этот тип умудрялся следовать самыми длинными маршрутами, ни разу не встретившись взглядом ни с одним из посетителей. К тому же ему понадобилось аж сорок минут, чтобы принести нам счет. Но это была наименьшая из моих проблем.
— Мы немного удивлены тем, что ты просто взяла и уехала в Будапешт, ничего никому из нас не сказав, — начала Грэйс довольно воинственно, как только мы уселись.
— Что-то я не припомню, чтобы я была обязана сообщать вам, куда направляюсь, — резко ответила я. — Вы попросили меня проследить происхождение венеры, этим я здесь и занимаюсь.
— Ты не вернула мне мою папку, — заявила Диана.
— Кстати, о твоей папке, рада, что ты подняла этот вопрос, — пикировала я. — Я вот тут все спрашиваю себя, это нормально хранить копии всех документов, с которыми имеешь дело, работая бухгалтером? Хранить эти копии у себя дома?
— Я была наемным работником. И работала дома, — ответила она.
— Уверена, что у Дианы были на то причины, — попыталась защитить ее Грэйс.
— Но это были не все текущие рабочие документы, — продолжала я, проигнорировав замечание Грэйс. — Полагаю, некоторые из них относятся к тому времени, когда Кароль только начал работать в Коттингеме.
— И что с того? — насупилась Диана. — Я просто принесла всю папку домой.
— Вообще-то, не все документы были расходными квитанциями, — был следующий мой ход. — Технически они не должны находиться в одной и той же папке.
Я заметила, что остальные наблюдали за этой пикировкой с некоторым интересом.
— Когда он уволил меня, я вернулась и забрала те из папок, что показались мне полезными, — нашлась она. — Меня вышвырнули незаконно, и я хотела доказать свою невиновность, поэтому вернулась и собрала некоторые из папок.
— А вот и нет, — парировала я. — Они сменили замки в двери твоего кабинета до того, как тебя уволили.
— Ты не можешь этого знать! — воскликнула она.
— Но знаю, — твердо сказала я.
— Откуда? — потребовала она объяснений. — Единственный человек, который мог сказать тебе об этом, — Кароль Молнар.
— Я видела тебя, Диана. Ты не могла попасть к себе в офис, — это не было правдой, но я не собиралась рассказывать, что пряталась за шторой, когда услышала эту новость.
— К чему это ты клонишь? — прищурилась она.
— Я бы сказала, что ей просто интересно, впрочем, как и мне теперь, почему ты собирала информацию на Кароля все это время, — вставила Моргана. — Если я правильно поняла весь этот разговор, то, кажется, за этим стоит нечто большее, чем твое увольнение?
— Вовсе нет, — запротестовала Диана.
— Тогда зачем ты это делала? — присоединилась к допросу Сибилла. — Зачем так долго хранила все эти документы?
— Ладно! Если вы так хотите знать, я скажу, — сдалась она. — Мне нечего скрывать. У меня ученая степень, а я тут работаю на полставки какой-то бухгалтершей! Я живу в убогой квартирке, у меня нет машины, я даже нормально в отпуск съездить не могу, и все это из-за Кароля Молнара. Знаете волшебное слово, когда преподаете в университете? Тенюре, или постоянная должность. Я получила докторскую степень, батрачила еще студенткой, затем ассистентом преподавателя и, наконец, в должности профессора. А потом настал момент подавать заявление на заключение бессрочного договора. Однако я написала диссертацию на тему, которую Кароль считал своей. Более того, мои выводы противоречили, нет, не просто противоречили, они уничтожили одну из его великолепных теорий, а когда пришло время и я подала на рассмотрение заявление на постоянную должность в университете, он выступил с правом вето против меня. Мне рассказали, что он говорил так красноречиво, как может только он, и не в мою пользу. Думаю, мне не стоит говорить, что это положило конец моей научной карьере. Ни один университет теперь не хотел иметь со мной дело, а все мои многолетние усилия и труды — коту под хвост! Я теперь из кожи вон лезу, чтобы просто заработать на жизнь, и с тех пор берусь за всякую мелочь, какую бы ни предложили.
— А когда он вернулся в Канаду, ты поняла, что есть шанс отомстить, — заключила Сибилла.
— Да, так и есть, — кивнула Диана. — Я получила работу в музее. Меня даже Кароль нанял. Вероятно, он забыл, что сделал со мной, и это было не слишком разумно с его стороны. Я была наслышана о его привычке растрачивать деньги от своего бывшего коллеги, который работает теперь в Англии. Я решила выждать, найти несоответствия где-нибудь в его счетах на расходы, и тогда, например, совет директоров уволил бы его. А потом появилась Мадьярская венера, которая, я уверена, подделка. И мне все равно, что вы думаете обо мне и о том, зачем я сохраняла его документы.
— Но почему же ты раньше нам об этом не рассказала, — воскликнула Сибилла.
— Согласна, — присоединилась Грэйс. — Не стоит все это копить в себе. Мы ведь твои подруги. Если выговоришься, станет легче, сможешь спокойно жить дальше.
— Да какая разница, — проворчала Моргана.
— Но из всего этого рождается вопрос, почему мы все сегодня собрались здесь, в этом ресторане, — выступила Сибилла. — Полагаю, я здесь потому, что хочу верить, что Анна погибла не из-за моей бесчувственности, моего невнимания к подруге. Мне было бы легче поверить в то, что Кароль как-то причастен к этому, хотя не могу предположить, каким образом. Но причина подобных выводов — мои личные душевные метания.
Мы все посидели с минуту, погрузившись в мысли. Грэйс погладила руку Сибиллы:
— Тебе не стоит винить себя в том, что случилось.
Моргана состроила гримасу:
— Лара уже знает, почему я здесь, но сейчас я лучше промолчу, — произнесла она. — Лара, пожалуйста, скажи им, что я уже призналась.
— Так и есть, — подтвердила я. — А ты, Грэйс? У тебя есть какая-нибудь причина, которой ты с нами еще не поделилась? Неужели из-за того, что он бросил тебя в университете? Сомневаюсь.
— У меня свои причины, — ответила Грэйс. — Предпочитаю не говорить об этом.
— А ты, Лара? — обратилась ко мне Диана. — Из-за чего конкретно ты здесь? Естественно, используя твое выражение, это не потому, что он не узнал тебя в тот вечер. В это я не поверю.
— Возможно, я здесь, чтобы доказать, что вы все не правы, Диана, — выдала я. — Об этом ты не задумывалась?
Глава седьмая
1 июня
От Т. пришло известие. Он говорит, что задерживается на несколько недель ввиду неотложных дел в Вене и не сможет приехать в Будапешт. Поэтому я отправляюсь к холмам на северо-восток от города, чтобы удостовериться в правдивости прочитанного мной описания. Если все правда, то нужно выяснить, пригодны ли они для моего научного исследования. Если холмы, как мне рассказали, сформированы из осадочных пород известняка, глины, сланца и доломита, если в них много пещер, то нет более подходящего места для обитания доисторического человека. Еще меня заинтриговали некоторые кусочки камня и кремня, что показала мне Фэкэтэ Нэни. Двое ее сыновей, Петэр и Паал, работают в поместье Надашди, недалеко от того места, которое совсем недавно, если мои знания венгерского меня не подводят, получило название Лиллафюрэд. Юношам нравится исследовать пещеры, они-то и принесли эти предметы матери. После весьма тщательного изучения и у меня появилось основание полагать, что такую форму камни приобрели не под действием сил природы, а вследствие работы человека. Пещеры начинают все больше интересовать меня.
Я нелегко завожу друзей, поэтому меня просто покорила доброта Фэкэтэ Нэни, а также семейство Надашди, которым я безмерно восхищаюсь: каждое их слово, каждый жест исполнены такой грации, утонченности и изысканности. Детей обучают домашние учителя. Ребята разговаривают на нескольких языках, особенно хорошо на французском. Однажды мне посчастливилось отобедать с ними, возможно, меня пригласили для того, чтобы дети поговорили со мной по-французски. Гостиная, обставленная великолепной мебелью, может соперничать с любой как в Лондоне, так и где-либо еще. Особенно меня очаровала картина, изображающая горный пейзаж. Семья говорит, что это место, где находится их загородный дом.
