Феликс Меркулов - Президентский полк
— Так говорите вы. А у нас есть сведения, что там было обмундирование и оружие.
— Доказать вам это будет очень непросто.
— Все можно доказать. Было бы желание.
— И это желание у вас есть. Я вас верно понял?
— Наконец-то вы задали вопрос, которого я ждал, — удовлетворенно проговорил Литвинов. — К чему я все это веду? Правильно? Объясню. Ситуация для вас складывается крайне двусмысленная. Все ваши поступки можно толковать и так, и эдак. Можно сказать, что вы поступили как настоящий патриот России и постарались предотвратить незаконную закупку «стингеров»? Можно. Можно сказать, что вы являетесь тайным агентом боевиков и ведете какую-то свою игру, обеспечивая то, что мы называем операцией отвлечения? Тоже можно. Лично я верю, что вы действовали из самых высоких патриотических побуждений. Но вам придется доказать это делом.
— Продолжайте, — кивнул Асланбек. — Я вас внимательно слушаю.
— Ваш факс, Русланов, наделал в Москве очень много шума. Перед Федеральной службой безопасности была поставлена задача: сорвать эту сделку любыми способами. Каким образом это можно сделать быстро и с максимальным эффектом? Вы уже наверняка догадались, но я все же скажу. Вы единственный человек, который может распоряжаться этими сорока двумя миллионами долларов. Вы переводите эти деньги на так называемый депозитный счет российской Генпрокуратуры и возвращаетесь вместе с нами в Москву. Таким образом, закупка «стингеров» будет сорвана. Мы обеспечиваем вам и вашей семье стопроцентно надежную охрану и начинаем спокойно работать по всем направлениям. И в конце концов и Мусу выловим, и вашего таинственного Шамиля найдем. Вас устраивает этот вариант?
— Нет.
— Вот как? — удивился Литвинов. — Почему?
— Вы знаете почему. Если чеченские эмиссары нашли сорок два миллиона долларов, найдут и еще. Канал поставки «стингеров» не раскрыт. Мусу и Шамиля, даже если вы сумеете их поймать, с успехом заменят другие люди. И в один прекрасный день в Чечне появятся новые пятьсот «стингеров». И вы даже знать не будете, когда они появятся и откуда. Вы назвали меня патриотом России. Да, я считаю себя гражданином России. Но я еще и чеченец. Я не хочу, чтобы Чечня превратилась в кровавую мясорубку. Я люблю мой народ, я верю в него. Вы думаете о «галочке» в отчете своего отдела, а я думаю о людях. Поэтому я говорю: нет.
— Вы забываете о своей семье, — напомнил Литвинов.
— Что вы этим хотите сказать?
— Вовсе не то, о чем вы подумали. Мы же не бандиты. Мы действуем в рамках закона. Вашей супруге принадлежат пятьдесят процентов акций вашей фирмы. Она не занимается делами фирмы, но официально числится вице-президентом. И следовательно — несет ответственность за все дела фирмы. А дела у вашей фирмы, Русланов, с точки зрения закона весьма уязвимы. Сорок два миллиона долларов на вашем счету — это грязные деньги…
— Мне объяснили, что эти деньги были собраны в мечетях мусульманских стран. Их жертвовали мусульмане для помощи народу Чечни. Есть и крупные пожертвования арабских шейхов. Эти просто откупились, чтобы их не обвинили в равнодушии к страданиям братьев по вере. Я не утверждаю, что все это так и есть. Я говорю лишь о том, что мне сообщил Муса.
— Все это казуистика, — отмахнулся Литвинов. — Вы прекрасно знаете происхождение этих миллионов. Ваша фирма, Русланов, отмывает деньги чеченских бандитов, полученные с помощью рэкета, захвата заложников, торговли наркотиками.
— Может быть, — согласился Асланбек. — Но ваше утверждение, что я об этом прекрасно знаю, юридически безграмотно. Умысел должен быть доказан в суде.
— Докажем. Как это будет происходить? Объясняю. Генпрокуратура возбуждает уголовное дело. Поскольку вы останетесь на Западе и достать вас будет непросто, обвинение предъявляется Рахили Ильиничне. Мера пресечения, сами понимаете, — содержание под стражей. Следствие у нас дело небыстрое. Может и год пройти, и два, и три. Согласитесь, Русланов, три года в Бутырках для вашей жены — слишком дорогая плата за вашу упертость, которую вы, вероятно, считаете принципиальностью.
— Знаете, подполковник, не стоило вам этого говорить. Не стоило, — повторил Асланбек. — Даже если вы об этом действительно думаете.
— По-моему, он вас пугает, — насмешливо заметил капитан Сонькин.
— А мы уже испугались, — согласился капитан Карпов. — У меня так уже поджилки дрожат.
— Итак, Русланов, выбор за вами, — подвел итог Литвинов. — И времени на раздумья у вас нет. Завтра утром эта банковская операция должна быть проведена, а вечером мы уже будем в Москве. Либо… Ну вы уже поняли, что будет, если вы откажетесь.
— Вы мои документы видели, — напомнил Асланбек. — Видели?
— Ну видели, — подтвердил Литвинов.
— А теперь я хочу взглянуть на ваши документы.
— Это еще зачем? — недовольно спросил Сонькин.
— Ну почему? Имеет право, — проговорил Литвинов, достал загранпаспорт и бросил его на стол.
— Меня не интересуют ваши загранпаспорта, — возразил Русланов. — Я хочу увидеть ваши служебные удостоверения. У меня есть подозрение, что вы не те люди, за кого себя выдаете.
— У нас нет с собой служебных удостоверений. Мы находимся в Вене в качестве простых туристов. Из конспиративных соображений, — объяснил Литвинов.
— В таком случае, господа, позвольте пожелать вам спокойной ночи. Будем считать, что наша встреча не состоялась.
— В Вене есть человек, который может подтвердить наши полномочия.
— Кто этот человек?
— Консул российского посольства. Устроит? — спросил Литвинов.
— Звоните, — кивнул Асланбек.
— Наберите телефон, который указан в объявлении, — посоветовал Литвинов. — Чтобы вы не заподозрили никакого подвоха. А потом дайте трубку мне.
— Посольство Российской Федерации. Консульский отдел, — прозвучал в мембране хорошо поставленный женский голос. — Чем мы можем быть вам полезны?
— Литвинов, — небрежно представился подполковник, перехватив трубку у Асланбека и переключив аппарат на громкую связь. — Соедини меня с консулом. Срочно.
— Консул посольства России. Слушаю.
— Привет, это Литвинов. Со мной рядом Асланбек Русланов. Тот самый. Подтверди ему наши полномочия. Объясни ему, кто мы такие.
— Я вас слушаю, господин Русланов. Что вас интересует?
— Я хотел бы знать, кем являются господа Литвинов, Сонькин и Карпов.
— Подполковник Литвинов, капитан Сонькин и капитан Карпов — сотрудники Федеральной службы безопасности России. Они выполняют специальное правительственное задание. Что еще вас интересует?
— Больше ничего. Спасибо, — сказал Асланбек.
— Убедились? — спросил Литвинов.
— Да.
— Решение приняли?
— Да.
— Какое?
— А какое решение я могу принять? — разозлился Асланбек. — Вы же не даете мне выбора!
— Не даем, Русланов, не даем, — согласился Литвинов. — Потому что у нас тоже нет выбора.
— Сразу видно — математик, — одобрил капитан Сонькин. — Умеет быстро считать.
— Во сколько открывается банк? — спросил Литвинов.
— В девять.
— Значит, ровно в девять мы будем в банке. Из номера никто не выходит. Ночуем здесь.
— И без глупостей, Русланов, — хмуро предупредил капитан Карпов.
4
На следующий день в начале десятого утра по мраморным ступенькам центрального подъезда банка «Кредитанштальт» поднялись четверо мужчин, настолько отличающихся от обычных утренних посетителей банка, что на них невольно обращали внимание. Приличные, но вполне заурядные костюмы московских оперативников по сравнению с одеждой Асланбека казались унылым тряпьем, купленным на дешевой распродаже. Он надел белый костюм от Гуччи с отделанными белым атласом лацканами пиджака и укороченными, тоже отделанными атласом рукавами. На шее, под широко распахнутой черной рубашкой апаш, поблескивала золотая цепочка тонкой работы. Запястье левой руки украшал золотой «роллекс». В модной, трехдневной небритости бороде поблескивали серебряные нити седины.
Он весело поздоровался со швейцаром, сделал ручкой хорошенькой операционистке, выглянувшей из-за своего монитора, чтобы получше рассмотреть этого шикарного мужчину, дружески приветствовал менеджера отдела, курировавшего операции с Россией.
— Возникла необходимость в небольшом трансферте, — сообщил он, даже не удосужившись представить своих спутников.
— Сумма?
Асланбек наклонился над его столом и на перекидном календаре написал цифру. Глаза менеджера уважительно округлились.
— Господин Русланов, такие операции идут через вице-президента. Сейчас я провожу вас к нему, только сделаю один звонок. Пройдите, я вас догоню.
Вице-президент банка, предупрежденный звонком менеджера, уже поджидал клиента на пороге кабинета.
