Джон Макдональд - Оранжевый для савана
Я почувствовал, что он отвлекает мое внимание, но не понимал, зачем.
— Давай вернемся ближе х делу, Уаксвелл. Эта женщина действительно так хороша, как показалось Уаттсу?
Он пожал плечами, сходил еще за двумя бутылками пива, вернулся, протягивая одну мне, и сказал:
— Она не отпускала Артура ни на шаг, как одну из этих маленьких мохнатых собачонок, что таскают за собой повсюду богатые женщины. Она вышла за него на законных основаниях. Кэлвин Стеббер говорил, что она всегда так делает. Получает развод в Алабаме. Без имущественных претензий это легко и быстро. Она уже одиннадцать раз так замуж выходила. Со Стеббером и Гизиком они раздевали всех этих мужиков до нитки одного за другим. В среднем, по человеку в год. Может, с твоим человеком у нее уже так здорово не выйдет. Она не ребенок больше.
— Где я могу отыскать ее?
Он непонимающе уставился на меня.
— А почему ты меня спрашиваешь?
— А почему бы нет? Уаттс говорил, что после того, как вы обчистили Уилкинсона, рванули с Вильмой прямо сюда.
Он обвел глазами комнату, словно видел ее впервые.
— Сюда? С чего это ему в голову взбрело?
— Потому что Уилкинсон рассказал ему, как это было. Потом через несколько месяцев, когда снова показался и потребовал денег. Артура отправили в Сарасоту искать ветра в поле. А когда он вернулся в мотель, Вильма уже смылась. Уилкинсон сказал Уаттсу, что нашел вас с Вильмой здесь, и ты избил его.
Уаксвелл откинул голову и загоготал, хлопнув себя по колену.
— Ах, это! Боже ты мой! Ну точно, он же приезжал сюда. То ли пьяный, то ли больной, Бог его знает. У меня тут подружка была, официанточка одна из Майами заглянула повидаться. Крохотулечка такая, не больше Вильмы, и волосы серебристые, как у ней. А дело-то к закату шло, освещение неважное. Вот этот дурак Артур и вбил себе в голову, что наверняка перед ним жена. Трудно сказать. Пришлось мне его немного вздуть и вышвырнуть отсюда.
Он покачал головой, перестал улыбаться и искренне поглядел на меня.
— Честно говоря, приятель, я бы не возражал, если бы Вильма тут немного потусовалась. Я сделал несколько попыток. Но вылетел горячей пулей, дружок, спотыкаясь и падая. Немного задело мою гордость, но я в пролете не первый раз, да и не последний. Каждому мужчине приходится сознавать, что есть женщины не про него. Все, что у меня с ней было, это бизнес. Она не видела во мне смысла для развлечения. Может, фригидная она. Не знаю. А может, нет денег — нет постели. Как я понимаю, когда Артур ехал на автобусе в Сарасоту, она уже давным давно была на пути в Майами со своей долей выручки. А уж куда ее понесло оттуда — Бог знает, куда-нибудь, где она сможет хорошо пожить, пока деньги не кончатся. Тогда придется к новому присасываться, чтобы и из него все до капли вытянуть.
Я отпил большой глоток из своей бутылки, чтобы он не заметил злобы, вспыхнувшей на моем лице. Сначала Бу пытался увести меня в сторону, а потом стал играть в откровенность. Дома и во дворе полно игрушек. Милдред Муни не могла выдумать эту мерзкую сценку у бассейна в доме на побережье. Да и Артур твердо помнил о тех маленьких часиках с бриллиантами, которые, как он считал, будто бы продала Вильма. В то же время, Уаксвелл понятия не имел ни о том, что их видела миссис Муни, ни о том, что Артур мог узнать часики. Сколько он мог получить после аферы с Уилкинсоном? Пять тысяч? Самое большее, десять. Ну, может, двадцать пять. А на них много новых игрушек не купишь. Внезапно я живо представил себе это маленькое, нежное пухлое личико, колышущееся на дне черного, медленного водного потока, и прекрасные серебристые волосы, вытянувшиеся вдоль течения, темные, едва заметные впадины, где когда-то были вишневые глаза.
— Тогда, я полагаю, что мне следует расспросить Стеббера, — сказал я.
— Он скорее всего знает. Возможно, сейчас они уже нового клиента обрабатывают.
— Но если мне придется работать со Стеббером, то он получит свою долю. Но моя меньше станет.
— Макги, что это тебе в голову взбрело! Почему ты хочешь использовать именно эту, конкретную бабу. Только потому, что ей в прошлый раз все удалось? Да я тебе другую хоть из воздуха достану. Уже сейчас одна на примете есть. Старая подружка из Клюнстона, а то она только талант свой попусту растрачивает. Официанткой работает. Имела лицензию на право преподавания, но навсегда потеряла. Хорошо одевается. Держится, как дама. Хорошенькое личико, но сложена лишь чуть лучше среднего. Миленькая, сладенькая и прирожденная воровка. Гарантирую, если уж она парня в постель хоть раз затащит, то с этого момента он имя свое с трудом вспоминать будет и до десяти считать разучится. А ведь это все, что тебе нужно, правда? Вильма так все и устраивала для Стеббера.
— Я хорошенько все обдумаю, Бу.
— Есть тут в Эверглейдз такой Райн Джефферсон, попечитель Кипплеровского поместья, он любое чертово письмо напишет, все, что я скажу. Он женился на младшей из девчонок Кипплера. После чего и пришлось ему взяться за эту работу. А она уже несколько лет как умерла. Он под мою дудку пляшет. Внизу, у горы, в Холстеде живет Сэм Джимпер, адвокат лживый, как клубок змеенышей, но зная, что за тобой я стою и глаз с него не спускаю, он скорее аллигатора в морду поцелует, чем хитрить и на два фронта играть вздумает. Я тебе расскажу, как все устроить, только ты забудь о Вильме, Стеббере и всей этой компании. Дай мне вызвать сюда Мелли, сам на нее посмотришь или лично проверку устроишь, коли мне не веришь. Эта не такую большую долю потребует, как Вильма. Но сам я хороший кусок отхвачу, потому что я тебе нужен, чтобы все организовать, а без настоящего большого земельного участка, соответствующих записей и предварительных переговоров не удается вызвать у человека зудящее желание удвоить свои денежки и выставиться перед новой женушкой-учительницей. А скажу я тебе, у Сэма Джимпера кабинет черным кипарисом отделан и такого размера, что в нем в мяч играть можно, не то, что чулан Уаттса. Дашь, скажем, Мелли пять сотен для начала, и останется лишь повернуть ее в сторону клиента да цель указать. Женат он или нет, у него не больше шансов будет, чем у сладкого пирожка на школьном дворе.
— Не говори мне, как все устроить, Бу. Не указывай, кого использовать. Может, мне не нужен идиот, пытающийся выбить мне коленную чашечку, не узнав, кто я, и чего хочу. Мне это надо обдумать. Я не желаю, чтобы все полетело к черту. Это самая крупная сумма денег, за которую мне только удавалось уцепиться. В данный момент я хочу все немного обдумать. Не знаю. Если я решу, что ты годишься, ты еще обо мне услышишь.
— А что если я придумаю такой финт, что дело наверняка выгорит?
— Скажешь, когда я свяжусь с тобой.
— А если не свяжешься?
— Тогда не рассчитывай на меня, Бу.
Он хихикнул.
— Значит, тебе нужно пойти и обсудить с кем-то этот вопрос. Похоже, у тебя партнер имеется.
— А тебе какое дело?
Он встал.
— Никакого. Ни малейшего, черт тебя побери, дружок. Это не мое дело. Может, ты всего лишь шестерка, изображающая важную птицу. Возвращайся. Не возвращайся. Старине Бу и так хорошо, в одиночестве. Ты машину на дороге оставил?
— Оставил лодку в Гудланде и пришел пешком.
— Подвезти?
— Не стоит беспокоиться.
— Мне все равно кое-кого повидать надо. Пошли.
Мы вышли и сели в «линкольн». Двигатель барахлил от плохого обращения, а Бу вписывался в повороты на узкой дороге, беспечно притормаживая, обрызгав весь корпус водой из канав.
Приехав на шумную и дымную стоянку у пристани Стеккера, он вылез вместе со мной и пошел, неразборчиво и дружелюбно болтая обо всякой ерунде. Старика не было. Цепь была не заперта и мне не хотелось проводить лишнее время под взглядом этих голубых глаз. Удаляясь на полной скорости от Гудланда, я обернулся и увидел его, неподвижно застывшего на палубе, наблюдающего за мной, запустив свои большие пальцы за тот самый фатальный ремень.
Все сначала шло прекрасно, а потом каким-то необъяснимым образом пошло как-то не так. У меня было такое чувство, что дело оказалось в нем самом. Что-то изменило его поведение, какой-то фактор или сомнение, какой-то особый сигнал тревоги. Может быть, догадка, мелькнувшая где-то в неразберихе, на задворках сознания, заставляющая поднять голову, прищурить глаза и навострить уши. Теперь я знал, что необходимо действовать быстро и уже не удастся пропустить ход. Хватит ломиться и идти наощупь. Раздались первые звуки обрушивающейся лавины. Настало время постараться избежать ее.
Глава 10
Пока я встречался с Бу Уаксвеллом, Чуки и Артур воплощали на солнечном пляже саму невинность. Она вертелась вокруг него, ободряя пронзительными визгами. Он прижимался к массивной скамье, держа руками одну из самых больших удочек, что были на яхте. Когда я причалил на «Рэтфинке» около «Флэша», Чуки крикнула мне, чтобы я назвал рыбу, с которой борется Артур.
