Джон Гришэм - Последний шанс
Стадион команды «Носорогов» являлся не чем иным, как старым полем для европейского футбола с несколькими секциями открытых трибун. Команда много лет барахталась во втором дивизионе и лишь в прошлом сезоне поднялась в первый. Разве это противник для могучих «Пантер»? Тогда как же объяснить перевес противника на двадцать очков в первой половине игры?
Время до перерыва стало для Сэма настоящим кошмаром. Как он и предвидел, команда вела себя вяло и бездеятельно, и никакие крики не могли вернуть игроков к жизни. После четырех выносных атак Слай, запыхавшись и хватая воздух ртом, оказался на боковой. Франко потерял мяч, едва получив. Ас-квотербек двигался, словно в замедленной съемке, а его пасы невозможно было поймать. Зато два из них перехватили защитники «Носорогов». Во время передачи Рик упустил мяч и не побежал за ним — к ногам будто привязали кирпичи.
Когда команда трусцой убегала на перерыв, тренер подошел к квотербеку.
— Ты с перепоя? — спросил он громко или по крайней мере достаточно громко, чтобы слышали остальные игроки. — Сколько времени ты провел в Милане? Все выходные? И беспрерывно пил? Выглядишь, как дерьмо, играешь как дерьмо и сам это знаешь!
— Спасибо, тренер. — Рик продолжал семенить к раздевалке, Сэм бежал рядом, и итальянцы расступались перед ними.
— Ты лидер команды, так?
— Спасибо, тренер.
— А выходишь на поле с надира с покрасневшими глазами и не способен попасть мячом в сарай! Меня от тебя воротит!
— Спасибо, тренер.
В раздевалке Алекс Оливетто набросился на итальянцев, и тем мало не показалось. Многие из «Пантер» сверкали глазами на Рика, а Слай, превозмогая тошноту, скрипел зубами. Трей в первой половине игры не допустил серьезных промахов, но и не совершил ничего выдающегося. А Паоло выжил лишь потому, что прятался в общей массе на линии схватки.
В голове Рика вспыхнуло воспоминание: больничная палата в Кливленде: он смотрит канал И-эс-пи-эн и хочет дотянуться до капельницы — повернуть регулятор так, чтобы викодин свободно лился в вену, раз и навсегда избавив его от стыда.
Где были химпрепараты, когда он так в них нуждался? И почему ему настолько нравится эта игра?
Когда Алекс выдохся, Франко попросил тренеров покинуть раздевалку, что они с удовольствием выполнили. Судья повернулся к товарищам по команде и, не повышая голоса, попросил сделать все возможное. Времени еще достаточно. А «Носороги» не сравнятся с ними по мастерству.
Он говорил по-итальянски, но Рик понял, о чем идет речь.
Вторая половина матча началась с драматического момента, но на нем все и кончилось. После второго розыгрыша второй половины игры Слай прорвался сквозь строй противника, пробежал шестьдесят пять ярдов и легко приземлил мяч. Но, оказавшись в зачетной зоне «Носорогов», выдохся навсегда. Едва доплелся до боковой, согнулся пополам за скамьей и изверг все, что веселило его в выходные. Рик слышал, как он давился, но предпочел не оборачиваться.
На поле выбросили флаг, игра была остановлена, но после небольшого совещания продолжена. Нино сорвал маску с лайнбекера и уперся коленом ему в промежность. Его прогнали с поля. И хотя это разожгло пыл «Пантер», но так же разозлило «Носорогов». Ругань и насмешки перешли за предел приличий. Рик улучил момент и протащил мяч вперед. Выиграл пятнадцать ярдов и, показывая свое превосходство, снял шлем, вместо того чтобы выйти за пределы поля. На него накинулась половина защитников «Носорогов». Рик отступил к месту схватки и объявил Фабрицио пасовую комбинацию. Новый центровой, сорокалетний игрок по имени Сандро, осуществляя отрыв мяча, выпустил его из рук. Рику с трудом удалось накрыть его собой, и его тут же вмял в землю крупный злобный защитник. Во время третьей попытки, имея четырнадцать завоеванных ярдов, квотербек отдал Фабрицио пас, но слишком сильно и попал ему в шлем. Принимающий сорвал его с головы и швырнул в сторону распасовщика.
Больше Фабрицио на поле не видели — он убежал в раздевалку.
Линия нападения Рика лишилась возможности проводить пасовые и выносные комбинации. Что оставалось делать? Франко снова и снова героически врывался с мячом в самую гущу игроков.
В конце четвертой четверти при счете 34:0 Рик в одиночестве опустился на скамью и наблюдал, как отважно борется защита, пытаясь сохранить лицо. Пьетро и Сильвио, два бешеных лайнбекера, бились словно ненормальные и призывали своих защитников убить каждого, кто завладеет мячом.
Рик не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь в конце матча чувствовал себя более гадко. Его вывели из игры и усадили на скамью.
— Отдыхай, — приказал тренер, и вместо него на поле вышел Альберто. Атака продолжалась в течение десяти розыгрышей — получались только выносные комбинации — и заняла четыре минуты. Франко наступал в центре, а по правому и левому краю его поддерживал заменивший Слая Андрео. Он медленно бежал, неумело маневрировал, но был полон решимости. Ни на что не надеясь, команда боролась только за честь. За десять секунд до окончания матча Франко пробился в зачетную зону, и «Пантеры» размочили счет.
Возвращение домой было долгим и мучительным. К Рику в автобусе никто не подсел, и он переживал один. Тренеры расположились впереди и кипели от негодования. Кто-то получил по сотовому телефону известие, что команда Бергамо выиграла у Неаполя со счетом 42:7, и от этого и без того паршивое настроение только ухудшилось.
Глава 16
К счастью, «Газзетта ди Парма» ни словом не обмолвилась об игре. Рано утром в понедельник Сэм открыл спортивную страницу и впервые порадовался, что его персона мало кому интересна в вотчине европейского футбола. Он листал газету в машине, напротив отеля «Мария Луиджия», где ждал Хэнка и Клодель Уитер из Топики.[28] В субботу Сэм показывал им кое-какие места в пойме реки По, и они захотели провести там целый день.
Лучше бы он занялся с ними в воскресенье и не ездил в Милан.
Зазвонил мобильный телефон.
— Слушаю.
— Сэм, это Рик.
Тренер ответил не сразу — его так и подмывало сказать что-нибудь резкое.
— Что надо? — наконец спросил он.
— Ты где?
— Работаю сегодня гидом.
— Есть минутка?
— Нет. Я же сказал, что занят.
— Где ты находишься?
— У отеля «Мария Луиджия».
— Буду там через пять минут.
Через минуту он появился из-за угла. Квотербек бежал изо всех сил, запыхался и вспотел так, словно час не сходил с дистанции. Сэм нехотя вылез из машины и привалился к крылу.
Рик остановился на тротуаре и пару раз глубоко вдохнул.
— Симпатичная машина, — одобрил он черный «мерседес» тренера.
Сэм только буркнул:
— Взял напрокат.
Новый вдох, Рик сделал еще шаг в его сторону и, глядя в глаза, попросил:
— Извини за вчерашнее.
— Может, для тебя это развлечение, — проворчал Сэм, — но для меня работа.
— У тебя есть все основания злиться.
— Премного благодарен за признание.
— Этого больше не повторится.
— Будь уверен, я об этом позабочусь. Попробуй появиться еще раз на игре в таком состоянии, и я не выпущу тебя со скамьи. Лучше потерпеть достойное поражение с Альберто, чем продуть с мучающейся от перепоя примадонной. Ты выглядел отвратительно.
— Давай. Облегчи душу. Я все стерплю.
— Вчера ты не только проиграл. Ты потерял команду.
— Они были не особенно настроены играть.
— Это правда, но не надо переводить стрелки. Ты ключевой игрок, хочешь того или нет. Все остальные питаются от тебя — по крайней мере так должно быть.
Рик проводил взглядом несколько проезжавших машин и снова посмотрел на тренера:
— Извини. Это больше не повторится.
— Посмотрим. — Из гостиницы появились Хэнк и Клодель и поздоровались со своим гидом. — Позже, — прошипел Рику Сэм и забрался в «мерседес».
У Габриэллы воскресенье оказалось таким же провальным, как и у Рика. Во время последнего представления «Отелло» она, по собственным словам, была не в форме, пела невыразительно, и публика соответственно оценила ее выступление. Габриэлла неохотно рассказывала об этом во время ленча, и Рик, хотя его сильно тревожило, освистали ее или нет, спросить не решился. Она была мрачной и подавленной, и он, желая поднять ее настроение, описал, как плачевно сыграл в Милане. Униженным нравится общество себе подобных, а Рик не сомневался, что выступил хуже, чем она.
Но это не помогло. В середине трапезы Габриэлла грустно сообщила, что через несколько часов уезжает во Флоренцию. Ей необходимо возвратиться домой и держаться подальше от Пармы и сцены.
— Вы обещали остаться на неделю. — Рик изо всех сил старался не выдать своего отчаяния.
— Нет, надо ехать.
— Мне казалось, вы хотели посмотреть футбольный матч.
