Мария Жукова-Гладкова - Герцогиня в подарок
Но рабочий не хотел и не мог уже оставаться в особняке с закрытыми окнами. Ему хотелось на улицу подышать, ведь рано утром в субботу даже в центре Петербурга воздух еще не загазован. А может, до Петропавловки прогуляться? Там же пляж. Сейчас бы окунуться с головой в прохладную водичку… Может, мысли прояснятся. Может, он что-то придумает.
Людей на улицах не было. Проехало несколько автомобилей. Потом он увидел двух пьяных на другой стороне улицы. Пьяные были прилично одеты, видимо, долго засиделись в каком-то кабаке. Пьяным не было до него дела.
Рабочий завернул на узкую улочку и резко остановился.
На тротуаре, метрах в двадцати от угла, стоял старенький дедок, возраст которого определить не представлялось возможным. То ли семьдесят с лишним, то ли восемьдесят, а может, и больше. Старичок был маленьким и худеньким – как сам рабочий. Только густые седые волосы были растрепаны и торчали во все стороны. На дедуле были серенькие брючки, клетчатая, какая-то сероватая рубашка с закатанными рукавами, видавшая виды жилеточка, на ногах – древние ботинки. Теперь такие вроде и не шьют.
Рядом с дедулей на тротуаре стояло небольшое ведерко с водой, а сам дедуля мыл «лентяйкой» окно на первом этаже.
Глава 10
Но я пока не побежала во двор, а быстренько юркнула в соседнюю комнату, тихо закрыла и заперла за собой дверь, бросилась к окну, вылезла на балкон, пригнулась и устроилась у окна комнаты, в которой остались Доброчинский, Бодряну и Олег.
Окно было чуть-чуть приоткрыто, так что я могла слышать все, что говорят в комнате. С улицы меня не должны заметить – ограда балкона, к счастью, состояла не из одних железных прутов, а имелся декоративный лист «под черепицу», который и прикрывал меня от любопытных (и, возможно, следящих) взглядов.
Бодряну кому-то звонил.
– Семен, почему вы столько копались? – заорал он на русском. – Хватайте труп и убирайтесь оттуда! Немедленно! Бросайте яму! Только инструмент возьмите! Вон отсюда! С территории! Потом перезвонишь! К вам бегут… Так, отключил связь. Будем ждать.
– Почему им потребовалось столько времени? – спросил Сигизмунд Сигизмундович.
– А труп что, в самом деле есть? – промычал Олег.
– Есть! – рявкнул Доброчинский. – И ты даже не представляешь, чей!
«Боже, только бы не Анькин!» – подумала я, но позвонить ей никак не могла. Хотя я ведь могу послать SMS…
Но первым делом не Аньке. Первым делом – работа и собственная безопасность.
Телефон стоял у меня на виброзвонке, и звуковое сопровождение нажатия клавиш было отключено. Я могу слушать, что говорится в комнате, и набирать текст. Сообщения я отправлю шефу и Джону. Одинаковые. Как хорошо, что появились мобильные телефоны, и я с питерской SIM-картой легко могу отправлять сообщения в Лондон!
Я стала вкратце описывать случившееся. Отрывочными фразами, без пробелов. Главное – чтобы поняли. А шеф и Джон поймут!
– А почему… – снова открыл рот Олег.
– Помолчи пока, – оборвал его Бодряну. – Сейчас дождемся звонка моего Семена, а там будем решать.
– Иностранка труп не видела? – тем временем уточнил Доброчинский у Олега.
– Нет. И не знает, что он вообще есть. Мы на русском говорили. Да и вообще про труп мало говорили… Но сейчас ей могут объяснить… Она же за ними побежала.
– Почему ты ее не удержал?!
– Я как-то не сообразил… И она так рванула…
– Да она, наверное, подумала, что пожар или землетрясение, – хмыкнул Бодряну. – Чего вы ожидали? Прибежали двое, что-то сказали, причем дрожащими голосами, девка вообще белая была от страха. Все тут же рванули из комнаты. Она совершенно естественно отреагировала. Но спрашивать обязательно будет. Наша единственная надежда на моих мальчиков.
Наконец у Бодряну зазвонил телефон.
– Да, Семен? Успели? Отлично! Отъезжаете от поселка? Куда ее? Сейчас обсудим, – он повернулся к Доброчинскому с вопросом на лице.
– В лес пока. Только место пусть запомнят. И подальше отсюда, но с другой стороны. Но очень далеко не следует заезжать…
Затем, судя по всему, неведомый мне Семен спросил, закапывать труп или можно забросать ветками.
– Со зверьем здесь как? – Бодряну посмотрел на Сигизмунда Сигизмундовича.
– Вообще-то тут озеро недалеко… – промямлил Олег.
– Никаких озер! – отрезал Доброчинский. – Как потом доставать-то?
– А вы его доставать хотите?!
– Ты сам захочешь. И не его, а ее. Это твоя Полина.
Олег издал нечленораздельный звук.
– Водички выпей, – уже мягче сказал Сигизмунд Сигизмундович. – А лучше коньячку. И нам с Николаем налей. Николай, я думаю, что все-таки надо закапывать. А потом можно и веточками…
«Полина?» – тем временем думала я. Но кто же ее…
Я застыла на месте и даже прекратила набирать текст, хотя как раз теперь следовало продолжать. Диктофон у меня, конечно, работал, но пока я передам диктофонную запись шефу…
Сюда ехала Анька. И не доехала. И мне больше не звонила (я бы почувствовала виброзвонок). Значит, она была в состоянии сильнейшего стресса. Но от того, что сделала, или от того, что увидела?
У Аньки нет пистолета. Или есть? И ведь с ней был неизвестный мне частный детектив. У него вполне может быть разрешение на ношение оружия. Но кто же убивает из зарегистрированного оружия? Ах да, мы ведь в России, у частного детектива мог быть нелегальный ствол.
Но раз эта компания решила труп спрятать, об Аньке и ее свободе, пожалуй, беспокоиться не стоит…
– Ну, теперь можем расслабиться и выпить за разрешение по крайней мере одной проблемы, – произнес Бодряну.
– Почему они так долго копались? – опять спросил Сигизмунд Сигизмундович.
– Вначале не могли инструмент забрать – так, чтобы не попадаться на глаза никому из пьяной компании.
– А у них с собой… – открыл рот Доброчинский.
– Нет, лопат у нас с собой нет. Знаешь ли, Сигизмунд, мы как-то не рассчитывали…
– Это в самом деле Полина? – промычал Олег, но на него не обратили внимания.
– Грунт очень сухой, – продолжал объяснять Бодряну, – дождей давно не было. И место нужно было найти такое, чтобы не привлекло ничье внимание. Чтоб никого туда не понесло. Кто же знал, что кому-то захочется заняться любовью под кусточком!
Бодряну помолчал и добавил, что раз я точно труп не видела, то по этому поводу можно успокоиться. Но теперь нужно было решить вопрос со мной. Я навострила уши.
– Могу переправить девчонку в Европу так, будто она в России не появлялась, – заявил Бодряну.
«Живой? Или мне нужно срочно уносить ноги?» – мелькнуло в моей голове.
– Каким образом? – по-деловому уточнил Сигизмунд Сигизмундович.
– Как я понимаю, в пограничных базах данных ее въезд как англичанки не зарегистрирован?
– Олег! – окликнул Доброчинский.
– Нет, она по чужому паспорту въезжала, как Ленка.
– Найти, кто именно въехал по Ленкиному паспорту, невозможно. И искать никто не будет.
– Ой, Ленка что-то говорила, будто по ее паспорту из Парижа выехали, а в Россию не прибыли. Вася еще вспоминал друга, которому при выезде из России как-то забыли поставить штамп, и мы решили…
– Что ты несешь? – прошипел Сигизмунд Сигизмундович. – Какой Васин друг? Я это имя вообще уже слышать не могу!
– Так, берем как данность, что Каллиопа оказалась здесь нелегально. И ее нужно вывезти без регистрации выезда как Каллиопы, – спокойным тоном заговорил Бодряну. – Чтобы здесь не осталось никаких следов ее пребывания. А что она у себя там будет говорить, нас не интересует. Умные люди подумают, что у нее наркотический бред.
– Считаешь, она наркоманка? – спросил Доброчинский.
– В любом случае не совсем здорова на голову. Разве нормальный человек может такое устроить из собственных волос? А на шее у нее что висит? А что в нос вставлено? И никто в полиции нормальной европейской страны не поверит, будто она побывала в России, если ни в каких базах данных и у нее в паспорте нет доказательств ее пребывания здесь.
– И что ты предлагаешь?
– Вывезти ее как гречанку, – невозмутимо заявил Бодряну.
– На гречанку она точно не похожа! – воскликнул Сигизмунд Сигизмундович. – И вообще я в Греции никого не встречал в подобном виде. Во Франции – да, в Голландии, в Германии…
– Сигизмунд, я тебе сказал, что решу проблему, и я ее решу, – все так же невозмутимо продолжал Бодряну. – Но не просто так.
Доброчинский крякнул.
– Да, Сигизмунд. Книга! – продолжил Бодряну. – Ты мне книгу, я – Каллиопу в Европу. Хоть завтра. Билет надо купить только. Кстати, имя у нее греческое. А девочки, которые за тем парнем приехали, собирались ее превращать в человека. Пусть сделают ее жгучей брюнеткой, а то светофором своей прически она очень привлекает внимание. Все побрякушки с нее снимем – и вперед. Я с девчонкой сам поговорю. По-отечески.
«Какую книгу?!» – хотелось закричать мне, но я сдержалась и продолжала подслушивать. Дело становилось все более интересным. Как удачно я здесь оказалась! Спасибо Васе с его идеями.
