Марина Серова - Принцип неверности
— Из дома, — наивно улыбаясь, спросила я. — А что, я что-нибудь не так делаю?
— Ты глянь на нее, — вмешалась вторая. — Она еще спрашивает! Ты из себя целку не строй, тут такие не живут. Какого…, спрашивается, ты на чужую территорию бомбить пришла? Я, может, первая на этого клиента глаз положила, а тут явилась и увела! За такие вещи, знаешь, что делают?
Мне и так, в принципе, было понятно, чего хотят эти девицы. Связываться с ними не хотелось, но что-то мне подсказывало — без этого дело не обойдется. Был, конечно, и более мирный способ, если это можно так назвать, разрулить ситуацию. Например, показать им пистолет. Но я сильно сомневалась, что «ночные бабочки» визуально отличают газовое оружие от боевого. Пришлось мне атаковать первой. Тем более что охранники бара уже несли Арчирова на выход.
— Пошли, девчонки, — кивнула я головой. — Поговорим в другом месте. Только сразу предупреждаю, чтоб потом обид не было.
— Ты поговори еще. — Та, которая начала разговор первой, протянула руку вперед, видимо желая ухватить меня за волосы. При этом она совершенно не подумала, что весь корпус у нее открыт для атаки. Одного удара ногой в живот было достаточно, чтобы она отказалась от своих намерений. Ее товарки с удивлением смотрели, как их лидерша отлетает в сторону. Не дожидаясь, пока они опомнятся, я ударила вторую под коленную чашечку, а когда она, ойкнув, согнулась, ударом этой же ноги добила ее в шею. С третьей возни вообще не было. Увидев, как за несколько секунд две ее подружки по ремеслу оказались в нокауте, она обхватила голову руками и тоненько завизжала:
— Тетенька, не бейте мня, это все Лидка придумала, она у нас за старшую…
— Живи, — презрительно разрешила я ей. — И больше не приставай к незнакомым девушкам.
Охранники помогли мне загрузить тяжелое, как комод, тело арт-директора в машину, получили честно заработанные деньги и ушли, не задавая лишних вопросов. Арчиров во сне почмокал губами и блаженно улыбнулся. Видимо, снилось мужику что-то приятное.
Я завела двигатель и выехала с парковки. В зеркало заднего вида я видела, как из гостиничного холла выбежали две мои недавние соперницы. Все-таки неразумный у нас народ! Ну, повздорили, получили по соплям. Успокойся на этом и живи счастливо. Так нет, обязательно надо убедиться, что побили тебя не случайно. Ладно, если мы завтра встретимся, я попробую объяснить им их ошибку.
Арчиров всю дорогу мирно спал, иногда тоненько всхрапывая. Котехов жил в отдаленном районе города. Но мы добрались быстро. Все-таки вечером движение не такое активное, как днем.
Остановившись возле обшарпанной пятиэтажки, стоявшей во дворе, образованном несколькими такими же пятиэтажками, я несколько раз нажала на клаксон. Вообще-то, это запрещено, но уж очень не хотелось мне в одиночку тащить этого кабаняку. А подниматься на второй этаж, потом опять спускаться — такая морока!
Но, видимо, сегодня был не мой день. Вернее, ночь. Котехов никак не отреагировал на мой сигнал. Пришлось переться к нему лично. Дверь он открыл не сразу. Я уже начала злиться, когда наконец услышала его шаги за дверью, которая через несколько минут широко распахнулась.
— Ты спишь, что ли? — раздраженно спросила я. — Сказала же, что скоро приеду! А он спать завалился! Кстати, время-то детское, на тебя не похоже, чтобы ты ложился спать в десять часов с копейками.
— Женька, прости, задремал, — извиняющимся тоном проговорил Олег. Волосы у него были растрепанные, а лицо немного помятое, — понимаешь, мы спецвыпуск программы готовим, двое суток не высыпаюсь. Ты проходи, чего в дверях-то стоять?
— Погоди со своим «проходи». Оденься, поможешь донести одно туловище.
— Какое еще туловище?! — спросонок он, видимо, соображал туговато.
— Ну, Котехов, ты и тормоз, — возмутилась я. — Тебе же по телефону сказали, что я везу тебе сто килограммов компромата! Так что идем, поможешь затащить их к тебе.
— Нет, ты мне объясни, — почесываясь, начал было задавать вопросы Олег, но я его перебила:
— Слушай, Котехов, если ты сейчас же не соберешься и не поможешь мне, я тебя вытащу силой! И ты прекрасно знаешь, что у меня это получится.
Угроза подействовала на приятеля.
— Это верно, ты как питбуль — вцепишься — не отпустишь, — проворчал он, снимая с вешалки куртку и натягивая ее.
Увидев мирно спавшего на переднем сиденье Арчирова, Олег мгновенно сбросил с себя остатки сна.
— Это кто? — строго спросил он. — Ты что, начала подбирать всякую пьянь на улицах?
Вот, тоже мне, нашелся борец за мою нравственность! Уж чья бы корова мычала, а его бы молчала.
— Я тебе сказала — сто килограммов компромата, — внушительно проговорила я. — Ты что, плохо слышишь?
— Я нормально слышу, просто не пойму, за каким дьяволом ты привезла ко мне пьяного вдрызг мужика?
— Слушай, Котехов, хватит болтать, — разозлилась я. — Давай помоги мне дотащить это туловище, а потом я тебе все расскажу. Если сильно повезет, то уже сегодня тебе удастся пообщаться вот с этим, — я указала на Арчирова, — под диктофонную запись.
— Я, конечно, знал, уважаемая Евгения Максимовна, что вы авантюристка, но что до такой степени, даже не подозревал. Ты мне объясни, хотя бы вкратце, что это за информация?
Я поняла, что Котехов уперся и, пока не узнает все — как, что и почему, не только помогать, но и сочувствовать мне не станет.
— Это директор «Овации-95» Илья Семенович Арчиров, — вздохнув, начала рассказывать я. — Он сегодня здорово напился.
— Это я уже заметил, — вставил Котехов.
— Не перебивай меня! Так вот, напился он до бесчувствия и начал каяться. Завтра, а может, и сегодня из него можно будет выжать интересующую тебя информацию. Мне она, кстати, тоже не повредит. А теперь давай помоги занести к тебе этот пьяный ходячий магнитофон.
— Это что-то, — выдохнул Олег, — кто бы рассказал — не поверил бы! Ладно, берись. Попытаемся поднять этот говорящий диктофон.
На то, чтобы завести совершенно пьяного, а потому и вдвое более тяжелого Арчирова в квартиру Котехова, нам потребовалось больше получаса. О том, чтобы уложить его на диван, не могло быть и речи. На это у нас просто не осталось сил. Пришлось бросить его посреди комнаты. Когда с этим было покончено, Олег предложил выпить.
— Я не могу, — быстро отказалась я. — Во-первых, я за рулем, а во-вторых, на работе не пью.
— Во-первых, твой рабочий день закончен, значит, ты имеешь полное право расслабиться, — тут же возразил Котехов. — Во-вторых, после такого стресса просто необходимо принять энную дозу антидепрессанта, а в-третьих, никуда ты не поедешь. На улице ночь, мало ли что может случиться.
— Что может со мной случиться? — попыталась было возразить я, но не слишком уверенно. Откровенно говоря, мне и самой не хотелось никуда ехать. Слишком много сегодня событий произошло. Но оставаться у Олега на ночь — тоже не самая лучшая перспектива. Знаю я его кобелиный характер.
— Олег, тетка будет волноваться, — решила я привести последний аргумент.
— Не валяй дурака, Женька, — твердо сказал Олег. — Я прекрасно знаю, чего ты боишься.
— Я боюсь?! — возмутилась я.
— Ну, не боишься, так опасаешься, — отмахнулся Котехов. — Не придирайся к словам. Так вот, торжественно обещаю: приставать к тебе я не буду ни под каким предлогом.
Мне почему-то стало обидно. Что значит — не буду приставать? Я что, как женщина никого не могу заинтересовать? Это уже оскорбление меня как представителя слабого пола! Потом меня задело то, что Котехов так легко просчитал мои опасения.
— А ты только попробуй пристань! — запальчиво ответила я. — У меня, к твоему сведению, оружие есть. Я тебе мигом «достоинство» отстрелю. Посмотрим, кому тогда ты будешь нужен!
Вообще-то, пистолет я не взяла, посчитав это излишним, но надо же было как-то припугнуть этого кобеля.
Котехов захохотал так, что спящий Арчиров заворочался во сне и замахал руками, как будто хотел кого-то отогнать подальше.
— Так я и знал, — немного успокоившись, проговорил Олег. — Ты никогда не изменишься. Пошли в кухню.
— Сначала надо тете Миле позвонить. Предупредить, что я не приду.
— Передай от меня привет, — сказал Котехов, уходя на кухню.
— Сбрендил? — возмутилась я. — Чтобы тетушка решила, будто мы с тобой помирились, и начала доставать меня вопросом, почему Олежечка не приходит в гости?
— Ты хочешь сказать…
— Я ничего не хочу сказать, я знаю, что для тети ты — мой идеальный муж. А вот у меня другое мнение на этот счет, и менять я его в ближайшее столетие не собираюсь.
Котехов жил один. Квартира досталась ему, насколько я знала, от родителей. Почему он не женится, не знал никто. Лично он утверждал, что не родилась еще такая женщина, которая смогла бы вытерпеть все его капризы и причуды. Но у меня на этот счет было свое мнение.
