Джордж МакМаннан - По головам
Слова Архангельского пока эхом отражались в гудящем от вчерашней вечеринки сознании Разумовского.
– Где ванная? – только и спросил он.
– Прямо по коридору и налево.
И Разумовский Сергей, более не проронив ни звука, направился по указанному маршруту.
О контрастном душе, который обладал поразительным эффектом приводить человека в чувство после попойки, Сергей прочел в журнале «Максим», когда ещё учился в Академии, а состояние, сродни сегодняшнему, не было для него чем-то редким. С тех самых пор он пользовался данным методом постоянно, когда требовалось восстановить форму за максимально короткое время. Конечно, стопроцентного эффекта не достигалось. Но, по крайней мере, глаза не были, как говорится «в кучу», лицо меняло цвет с мертвенно-бледного или серого, в зависимости от количества и вида выпитого спиртного, на бледно-розовый, а в голове пьяный туман сменялся способностью адекватно воспринимать существующий вокруг мир.
Разумовский смотрел на своё отражение в зеркале: лицо помятое, взор всё такой же нетрезвый. И это несмотря на десять минут контрастного душа. Как сам себя охарактеризовал Сергей, состояние было не «айс», однако в целом значительно улучшилось.
Осмотревшись, Разумовский обнаружил сложенный возле душевой кабинки белый халат, упакованный в полиэтилен и приготовленный как будто специально для него, в который он и облачился после непродолжительных раздумий.
Кроме того в стаканчике перед умывальником стояли запечатанная зубная щетка и тюбик с пастой. Разумовский повертел его в руках: простой белый без названия или каких-либо других указаний на то, что это зубная паста.
«Странно как-то все это».
Но мысль о странности растворилась в голове так же быстро, как и материализовалась. Разумовский лишь пожал плечами, распаковал щётку, отмерив по ворсу треть полоски зубной пасты, и принялся чистить зубы.
Покончив с водными процедурами, Разумовский решил, что на пути к восстановлению организма после вчерашней попойки самым подходящим будет чашка горячего кофе, терпкий аромат которого приятно доносился из кухни.
Он налил себе большую кружку кофе, сдобрив его порцией свежих сливок, которые после недолгих поисков обнаружились в холодильнике под «бочком» упаковки обезжиренного творога. Сказать, что холодильник ломился от продуктов, нельзя, но и пустым он не казался. Аккуратно сложенные на полках продукты выдавали в хозяине некоего «хранителя здоровых лакомств», человека чересчур заботившегося о здоровом образе жизни, ибо ничего лишнего в виде каких-либо солёностей и копчёностей там не наблюдалось. Всё исключительно натуральное и полезное для здоровья. Кисломолочные продукты «в лице» обезжиренного кефира, сливок и греческой феты заняли место у дальней стенки холодильника, уступив первый ряд банке со сметаной и упаковками йогурта. Полка ниже отводилась овощам: некрупные огурцы и помидоры, сложенные в деревянные коробочки с соломенной подстилкой, пекинская капуста, сельдерей, петрушка и укроп, а также ещё с десяток пучков одному Богу известной травы.
Для фруктов предназначалась полка ниже овощей – обычный набор без излишеств, но все натуральное и по виду выращенное в России на приусадебном участке какой-нибудь «бабы Люси».
Пробежавшись ещё раз по полкам, дабы убедиться, что ничего съестного им не пропущено, Сергей захлопнул дверцу холодильника.
– Не густо, – вздохнул он, сделав глоток кофе.
Приятное тепло по телу растеклось моментально, согревая изнутри и тонизируя. Какие всё-таки чудеса творит горячий свежесваренный кофе.
– Просто майор не любит гастрономический «мусор».
У входа на кухню стояла невысокого роста, миниатюрная девушка, если не сказать девочка, судя по первому впечатлению, которое она производила.
От неожиданности Разумовский поперхнулся, а на глаза навернулись невольные слезы.
– Что, прости?
– Ты глухой? – безразлично спросила девушка, которая, судя по всему, чувством такта и гостеприимства не обладала. Похоже, в компании майора Архангельского все, включая его самого, предпочитали в начале знакомства не представляться.
– Просто бухой, – съязвил Разумовский в ответ.
– М-м-м, – протянула в ответ девушка, – ничего необычного. Диван не заблевал, надеюсь? А то Катерина на дух такие вещи не переносит.
Мягко говоря, Разумовский вообще ничего не понял из всего, что за какие-то полчаса произошло в этом доме.
«И кто такая Катерина? – между тем думал Разумовский. – И почему она должна быть недовольна?»
– Нет, – сухо выдавил он в ответ.
– Лапочка, – не уступая Сергею, так же съязвила девушка.
После чего, цокая каблучками элегантных черных классических туфелек по белому кафелю кухни, – вся кухня, как и имевшаяся в ней утварь, кроме кастрюль, была белого цвета – подошла к холодильнику, взяв с верхней полки стаканчик клубничного йогурта.
– Что ты так таращишься – жирность 1,2 процента, – срывая крышку, выдала она.
Разумовский промолчал.
Самая удобная тактика против язвительных нападок привлекательной девушки – просто не обращать на неё никакого внимания и продолжать заниматься своим делом.
«Февральский номер журнала за 2002 год», – добавил про себя Разумовский.
И принялся за уже остывший за время диалога кофе, демонстративно глядя в широкое окно, открывавшее потрясающий вид на тёмно-зелёные верхушки сосен, что сплошной стеной окружали дом.
Как успел понять Разумовский, он находился в частном двухэтажном коттедже, расположенном вдали не то, чтобы от городской суеты, а, возможно, вообще и от любых признаков цивилизации. Правее дома стояла небольшая, размером 10×10 метров, пристройка серого цвета, без окон и с одним входом, куда вела узкая тропинка, выложенная специальными тротуарными декоративными кирпичиками. Вообще, вся территория вокруг дома, словно паутинкой, была выложена подобными дорожками, между которыми росла ухоженная газонная трава.
– С торца дома есть классная яблоневая аллея со скамейками, – нарушила воцарившееся молчание незнакомка.
Поглощённый осмотром территории, Разумовский сделал вид, что не услышал.
– Что?
– С торца, – и девушка движением руки, как бы огибая дом, показала направление, – есть яблоневая аллея, со скамейками.
Промычав что-то невнятное, Сергей отхлебнул кофе.
– Я не представилась, – начала девушка, но её перебил вошедший в кухню майор Архангельский.
– С Наташей, я смотрю, ты уже познакомился.
Архангельский, одетый в летний костюм молочного цвета и шлепанцы-вьетнамки, вошёл в кухню.
«Помешанный на белом», – пронеслась в голове Разумовского мысль и тут же поспешила затеряться в массе других себе подобных – логичных и не очень, но одинаково язвительных – дабы не быть прочитанной присутствующими по его лицу.
На вопрос Архангельского Сергей только чуть кивнул, показывая, что не то чтобы познакомились, так, поболтали «о разном» в язвительных тонах, причем не он начал, но именно он проявил твердость и закончил.
– Советую подружиться с Наташей. Именно с ней будет связана большая часть времени, которое ты тут проведёшь.
Для Разумовского утро не задалось с самого начала, когда его, мирно спящего, окатили ледяной водой. Не самое приятное пробуждение, принимая в расчет вчерашний вечер. А озвученная майором новость лишь продолжила движение по взятой с самого начала траектории к конечному пункту «наперекосяк».
Архангельский говорил в своей манере: без эмоций и сухо, словно зачитывал статистические факты какого-то отчета об экономической деятельности предприятия, а не затрагивал судьбы живых людей.
– Каким образом? – поинтересовался Разумовский, отвлекшись от рассуждений на тему «Как я провел это утро».
– Наташа – твой преподаватель чеченского языка.
– Приятно познакомиться, – девушка протянула руку в знак приветствия, – Наташа Политковская.
Нехотя, Разумовский пожал поданную девушкой руку.
– Да уж, приятно! – Разумовский специально не стремился, но колкость сама проявилась в сказанном.
Так всегда бывает. Трудно остановить пробудившуюся язвительность, особенно, когда это происходит ни с того ни с сего, да ещё после тяжелой ночи и на гудящую с похмелья голову.
– Что ж, – прервал знакомство Архангельский, – теперь перейдем к делу. У тебя есть три вопроса, – обратился он к Разумовскому, – от того, какие вопросы задашь, будет зависеть: прояснишь ты для себя причины пребывания тут или нет.
С первым Разумовский даже не медлил:
– Вам корона не жмет?
Сергей не пропустил секундного замешательства Архангельского, и уголки рта приподнялись в усмешке.
– Что? – переспросил Архангельский, не ожидавший такого вопроса.
– Ну, корона, – пояснил Разумовский, показывая руками, как поправляет на голове воображаемую корону, – такая штука на голове королей.
