Карин Эдстрём - Фуриозо
— И чем же мне откупиться? — улыбнулся Рауль.
— Придумай сам что-нибудь оригинальное, — ответила Хелена, выходя из кухни.
Анна следила за Раулем: вот он наливает кофе, намазывает масло на хлеб, кладет в рот кусочек сыра, делает бутерброды с сыром и апельсиновым джемом. Ах, Рауль по-прежнему предпочитает на завтрак бутерброды с сыром и джемом. Рубашка не заправлена. Волосы завиваются колечками на затылке. Обычное утро. Изысканная простота существования.
Сердце Анны затопила нежность.
Почему он не завтракает каждое утро в ее кухне? А лучше — в их общей кухне в красивом особняке!
Рауль обратился к Анне:
— О чем вы говорили?
— О наследном принце, естественно, — усмехнулась она.
— А… — протянул Рауль. — Жаль фигуру Каролины. Такая красавица!
Анна горько вздохнула. Допила кофе и поплелась в студию. Вскоре оттуда послышались звуки ее скрипки.
Рауль посмотрел в окно: чайки беззаботно кружили в синем небе, издавая гортанные звуки. Решив позавтракать на свежем воздухе, он вышел из кухни, но тотчас же остановился, услышав шаги на лестнице. Показались сначала длинные ноги, потом — плоский живот, затем — длинные кудрявые волосы, ниспадавшие на грудь, наконец — лицо Мадонны.
Рауль улыбнулся.
— Доброе утро, Каролина! Хорошо спалось?
Она отрицательно покачала головой. Рауль кивнул в сторону двери:
— Иду завтракать на крыльцо. Там солнечно и тепло. Присоединяйся.
— Я не голодна.
— Ну и что? Составишь мне компанию.
Каролина вопросительно посмотрела на Рауля.
— Пойдем, Карро. Если будешь хорошо себя вести, угощу кофе.
Они вышли на крыльцо. Утро выдалось на редкость теплое. Остров купался в солнечных лучах, хотя вдали, над материком, скопились тяжелые серые тучи. Здесь они могли говорить спокойно: из окон их не видно, а если кто-то выйдет из двери, они сразу заметят.
— Все так запуталось, — печально сказала Каролина и добавила: — Но это и твоя вина!
— И моя, конечно, тоже.
Рауль, играя локоном Каролины, подумал, что легко признавать свою вину, когда по-настоящему влюблен. Каролина, сидевшая ступенью ниже, откинулась ему на грудь.
— А ты не думала, что это судьба… что нам суждено встретиться и влюбиться друг в друга?
— Судьба? Это что-то серьезное… мистическое…
— Какое это счастье — обнимать тебя! Когда ты, прижавшись ко мне, заснула, я гладил твою нежную кожу. Очень осторожно, чтобы не разбудить. Ощутил тонкий шрам на животе и подумал: «Тут у Каролины вырезали аппендицит». Потом провел пальцами по соскам — они цвета лесных орехов — и подумал: «Грудь у Карро очень красивая». Я коснулся кольца в твоем пупке и подумал, что, наверно, было ужасно больно делать прокол. Мне хотелось бы вытирать тебе слезы во время прокола, раз уж ты решилась на него…
Каролина улыбалась и щурилась от солнца. Казалось, она дремлет.
— Потом я погладил твой плоский живот и спустился ниже. Сердце забилось быстрее, когда подумал о ребенке…
Каролина открыла глаза, Рауль положил руки ей на грудь:
— Как бы мне хотелось быть отцом твоего ребенка, Карро! Как бы мне хотелось, чтобы это был наш ребенок! Знать, что ты принадлежишь только мне. Какое это было бы счастье!
Он не замечал ее слез, пока одна слезинка не обожгла руку.
— Мне тоже этого хочется, — едва слышно прошептала Каролина.
С нежностью Рауль отвел локоны к затылку и поцеловал девушку в ухо. Потом легкий поцелуй в висок. Волна удовольствия охватила тело Каролины. Губами он прикоснулся к ее губам, сначала нежно, потом страстно. Каролину бросило в жар. Она высвободилась из объятий и почти простонала:
— Господи, что нам теперь делать?
Затылком она чувствовала горячее дыхание Рауля.
— Ты не понимаешь, что происходит, Карро?
— Я не знаю, что нам делать дальше.
— Есть только один выход, любимая, — уверенно сказал Рауль.
Она обернулась к нему и посмотрела в глаза:
— Ты серьезно?
— Всерьез ли говорю, что люблю тебя? — Каролина замерла от этих слов, а Рауль рассмеялся: — Ой, прости! Я вдруг понял, каким счастливым меня делают эти слова. Да, Каролина, я люблю тебя. Люблю больше жизни. Сможешь ли ты вынести столько любви?
Каролина как будто сомневалась в истинности услышанного и переспросила:
— Ты сказал, что любишь меня? Хотя… то есть несмотря ни на что?
Вместо ответа Рауль крепко прижал Каролину к себе. Ощутив блаженство, она отдалась ему. Но спустя пару минут сказала, волнуясь:
— Я должна кое в чем признаться. После этого можешь меня презирать. Да я и сама себя презираю. Рауль, я никому этого не рассказывала, но с тобой хочу быть честной.
* * *Все ждали возвращения на остров Яна и Шеля: запись шестого квартета Стенхаммара назначили на послеобеденное время. А эти утренние часы решили посвятить репетиции. Хелена что-то помечала в нотах, Анна разыгрывалась, а Луиза задумчиво сидела в кресле. Отсутствовали первая скрипка и виолончель. Ни Анна, ни Хелена не испытывали особого желания разговаривать с Луизой по этому поводу.
Отсутствие Каролины и Рауля Луизу угнетало. Она предпочла бы для собственного спокойствия видеть их все время, чтобы не давать волю мрачным фантазиям. Ночью Луиза не сомкнула глаз из-за Каролины, а та явилась под утро. Когда девушка забралась под одеяло, Луиза с надеждой ждала, что подруга прижмется к ней, обнимет, положит голову на плечо, как всегда делала раньше, но Каролина повернулась спиной и сразу заснула. Луиза убеждала себя, что это от усталости: девочка всю ночь репетировала, да и первые месяцы беременности сопровождаются упадком сил. Об этом Луизе поведала «Настольная книга молодой мамы». После турне, впрочем, Каролина все время выглядела уставшей, равнодушной и даже не скрывала, что ей неприятны прикосновения Луизы.
Обиженной невниманием Луизе удалось заснуть на рассвете, но ненадолго. Открыв глаза, посмотрела на спящую Каролину: спокойное, красивое лицо, длинные ресницы отбрасывают тени на нежные, как персики, щеки. И тут Каролина улыбнулась во сне! Что ей снилось? Будущий ребенок? Это объяснение показалось Луизе настолько прекрасным и романтичным, что тут же она приняла его за истину и решила отбросить подозрения. Не надо задавать Каролине неприятных вопросов! Но стоило той открыть глаза, как у Луизы невольно вырвалось:
— Где ты была ночью?
Улыбку Каролины как рукой сняло. И только Луиза протянула к ней руку, желая смягчить резкость вопроса, как Каролина скрылась в ванной комнате.
Вспоминая эти события, Луиза старалась не смотреть на Хелену и Анну: они мешали анализировать случившееся.
Побег в ванную комнату не на шутку испортил Луизе настроение: она почувствовала неладное, закрутились черные мысли в голове. Рано или поздно, Луиза это понимала, придется взглянуть правде в глаза. Но так унизительно признавать свое поражение! И если есть хоть один шанс на спасение близости с Каролиной, все остальное она готова отрицать. Луиза знала: она не из породы сильных людей, просто никому не показывает слабости. А беспомощность, которая делает ее жалкой, ненавидит.
Луиза поймала на себе взгляд Хелены, и та улыбнулась ей. Луизе стоило огромных усилий ответить на улыбку. Она тотчас же проанализировала: в улыбке Хелены иронии нет. Да и быть не может, поскольку она не понимает, в какой сложной ситуации оказалась Луиза. Прежде все проблемы с Каролиной удавалось снять беседами.
Конечно, Хелена — женщина разумная, давняя хорошая подруга, поэтому могла бы дать дельный совет. Но есть одно «но»: Хелена — сестра Каролины. К тому же Луизе известно, что Хелена всегда возражала против ее близости с Каролиной. Луиза взглянула на Анну. Тоже нет: кроме Рауля, никого и ничего не замечает. Луизу всегда удивляло, как можно так хорошо играть на скрипке, оставаясь в остальном полной дурой. Анна настолько тупа и глупа, что не замечает, как Луиза, да и не только она, использует ее. Всегда усердна, всегда услужлива и настолько не уверена в себе, что радуется любому проявлению интереса к своей персоне. Всеми своими проблемами, подвела итог размышлениям Луиза, она может поделиться только с Педером.
* * *Луиза вышла на террасу и устремила взгляд на серое море. Ветер шуршал осенней листвой. Внезапно в кустах раздался треск, и Луиза вздрогнула от неожиданности. Дрозд — сразу пришла в голову мысль, но, к ее изумлению, из зарослей сирени показался Рауль. Увидев Луизу, он резко остановился, и Каролина, идущая следом, ткнулась ему в спину.
— Ой, привет! Я не знал… — начал Рауль, но его одолел приступ смеха. Каролина тоже рассмеялась.
Луиза переводила взгляд с одного на другого: причину внезапного безудержного веселья она не понимала, но чувствовала себя третьей лишней.
