Дей Кин - Моя плоть сладка
Одетая в свитер и шорты, Селеста сидела на террасе посреди садового инвентаря. На руках у нее Коннорс увидел рабочие перчатки.
— Вот что любовь делает с человеком! — заметила Элеана.
— Мама так содержит коттедж, будто ждет к обеду возвращения отца. Когда мы уезжаем в Чикаго, она прикрепляет визитную карточку с нашим адресом к входной двери. Теперь, пока мы здесь, она довольствуется тем, что оставляет под ковриком ключ, а на кухонном столе — записку с несколькими словами.
Селеста радостно замахала им рукой.
— Уже приехали? — крикнула она Элеане, потом обратилась к Коннорсу. — Не ощущаешь, как летит время, не так ли, мистер Коннорс? Я успела сделать лишь половину того, что собиралась. — Она показала рукой на сад. — Он вам нравится?
— Очень, — ответил Коннорс.
Его ответ относился в равной степени как к саду, так и к садовнику. В своем зеленом свитере Селеста была так же красива, как и Элеана. Эд без труда поставил себя на место Джона Хайса.
Элеана критически осматривала сад.
— Ты знаешь, мама, надо слегка повыдергивать эти калифорнийские маки, они заглушают другие цветы…
Селеста еще больше запачкала нос, потерев его перчаткой.
— Они мне так нравятся! — Селеста сняла перчатки. — Но нас, вероятно, ждут к завтраку. Вы, наверное, оба проголодались. — Она улыбнулась Коннорсу. — Я сейчас буду готова, только надену юбку и кофточку. — Селеста послала Элеане воздушный поцелуй и скрылась в доме.
— Она восхитительна! — заметил Коннорс.
— Это любовь! — ответила Элеана. — У нее в жизни было немало плохого, и приятно видеть, как она стойко переносит все неприятности. Дядя Джон не лгал, когда говорил, что она мыла полы, чтобы заработать на мое воспитание.
Коннорс принялся рассматривать сад.
— Понимаю, что имел в виду твой дядя, говоря о святилище. Отец и мать вместе посадили этот сад?
— Не думаю, — ответила Элеана. — Даже уверена, что нет. Сначала тут были только дикие маки, потом мама стала сажать все новые и новые цветы.
— Ты веришь, что отец приедет сюда?
— Мой отец? — Элеана немного подумала, потом покачала головой. — Возможно, но я в этом сомневаюсь, очень сомневаюсь, Эд!
— Почему?
— Потому что разделяю твои взгляды на его характер. Пабло застал его в постели с Тамарой. Мой отец был вынужден убить его и сбежать с Тамарой. Адвокат Санчес пригрозил, что все расскажет, и отец заткнул ему рот самым примитивным образом. Но я не верю, что он может быть настолько мерзок, что явится сюда и во второй раз разобьет сердце моей матери, впутывая ее в эту грязную историю.
— Это весьма спорно, — возразил Коннорс.
— Что же здесь спорного?
— Или же ее сердце будет снова разбито, или возвращение мужчины, которого она любит, покажется ей достаточной компенсацией за перенесенные невзгоды.
Эд прикурил сигарету и предложил Элеане. Сперва она хотела взять ее, но потом покачала головой и отказалась. Послышался шум старой помпы, и внутри дома раздался звук льющейся воды. Потом сразу же занавески задернули, а окна закрыли. Несколько минут спустя на пороге дома появилась Селеста, одетая в легкую белую блузку и юбку на «молнии».
— Не очень-то приятно быть женщиной, не так ли? — улыбнулась она Коннорсу. — Нужно всегда следить за собой, тогда как мужчина может одеваться как ему заблагорассудится. — Она заперла дверь на ключ и положила его под коврик. — Женщина может показывать свои ноги на пляже, но не в городе. — Она рассмеялась. — И, конечно, на лошади в цирке.
Элеана смеялась вместе с нею, разглядывая лицо матери. Одно пятно грязи с лица исчезло, а другое осталось. Элеана намочила кончик носового платка.
— Подожди, дай мне стереть с твоего носа это пятнышко. И будет неплохо, если ты воспользуешься моей губной помадой.
Селеста не стала возражать. Она взяла у Элеаны помаду и зеркальце, вытерла сначала рот платком и, намазывая губы, обратилась к Коннорсу.
— Элеана очень строго ко мне относится. Не находите ли, мистер Коннорс?
Улыбнувшись, Коннорс повернулся, чтобы пойти подогнать машину, но Элеана остановила его, заметив, как в одном из окон развевается занавеска.
— Мама, ты оставила окно открытым. Давай я пойду и закрою его.
Селеста продолжала мазать губы помадой.
— Не надо, в этом нет необходимости.
— А если пойдет дождь?
Селеста пожала плечами и отдала помаду и зеркальце Элеане.
— Дождя здесь не будет еще долго. А я собираюсь вернуться сюда после обеда.
Селеста, проведя рукой по волосам, убедилась, что ее прическа в полном порядке, но Коннорс обнаружил, что ее пальцы немного дрожат.
— Мы так долго были разлучены — мой сад и я. Мне так много надо сделать. Мистер Коннорс, вы отвезете нас к Джону?
Коннорс дал задний ход, чтобы развернуться, и в этот момент машинально бросил взгляд на открытое окно коттеджа. Увиденное поразило его как удар грома. Он похолодел. Сначала он открыл рот, но тут же его закрыл. Дымок от сигареты или сигары вился из открытого окна и растворялся в воздухе.
Глава 14
Аллан Лаутенбах подцепил вилкой кусочек жаркого.
— Тогда на втором круге Флитвинг бросился вперед, и я был вынужден сильно натянуть поводья. Если правильно определил, думаю, что это был Нейрик, сын Сакры и Реда Вэлиэнта. Да, теперь вспомнил, я купил его на прошлой неделе у английского полковника. Жеребенок хорошей масти, это неоспоримо, но он еще не показал своей прекрасной крови. Однако…
Коннорс был бы рад, если бы Лаутенбах подавился. Лошади и женщины — вот единственное, что его интересовало. И о женщинах он говорил то, что приличнее было бы рассказывать в баре, а не в семейной столовой. Коннорс прогнал из своих мыслей Лаутенбаха и посмотрел на Селесту, сидевшую за другим концом стола. Она ела мало и время от времени улыбалась, будто ей в голову пришла хорошая мысль. Время от времени она проводила кончиками пальцев по щекам и губам. Когда к ней обращались, она отвечала, но, чувствовалось, что присутствовала за столом только физически.
Коннорс перенес внимание на Элеану. Та отвела глаза, и ее маленький подбородок упрямо выдвинулся вперед. Элеана пыталась сделать вид, что интересуется рассказом Лаутенбаха.
«Эта задаст ему жару, — подумал Коннорс. — Если, конечно, я позволю ей выйти за него замуж».
Эд находился в странном положении. Он не мог довериться Элеане. Он боялся довериться и Джону Хайсу. Оба они обожают Селесту и ради нее готовы погубить его, Коннорса. Эд глубоко и облегченно вздохнул, увидев, что обед, наконец, завершился. В течение нескольких минут Селеста порхала по залу, а потом заявила, что ей нужно вернуться в свой сад.
— Мне так много нужно сделать! — воскликнула она.
— А что, если мы отправимся в бассейн втроем? Можно поехать на машине Аллана, подвезти маму, а потом уже отправиться в клуб! — предложила Элеана.
— Втроем? — удивился Лаутенбах, потом взглянул в сторону Коннорса. — Ах, да, мистер Коннорс!
— На меня не рассчитывайте, — произнес Коннорс, — но я с удовольствием приму предложение довезти меня до города.
Элеана сначала запротестовала, но потом согласилась.
— Как хотите. Для спора сейчас слишком жарко. — Она улыбнулась Лаутенбаху. — Лучше, если мы переоденемся дома, Аллан. Кабины в клубе ветхие, а дядя Джон еще не добрался до руководства клуба, чтобы оно привело их в порядок.
— Понятно, — вымолвил Лаутенбах, — понятно.
Селеста поправила подушки на диване, потом занялась букетом роз, стоящим в вазе.
— Мистер Лаутенбах — очаровательный человек. Не находите ли, мистер Коннорс?
— Нет, — бросил Коннорс, — не нахожу!
— Нет? — Селеста остановилась, немного ошеломленная, потом рассмеялась. — А, понимаю. Начинаю понимать. Вы — один из давних поклонников Элеаны и приехали в Блу-Монд, чтобы помешать ее браку. Поверьте, я очень огорчена, мистер Коннорс. — Она потрепала его по щеке. — Но любовь — это что-то трагическое. А девушка должна выйти замуж как можно удачнее. Я счастлива, что получается такое сочетание — Элеана и Лаутенбах. Это отличный муж для нее. Она будет обеспечена на всю жизнь.
«Да, — подумал Коннорс, — и лошадьми тоже, по самую шею».
Он поднял голову, когда Элеана стала спускаться по лестнице в купальном костюме и белом шелковом халатике, развевающемся у нее за спиной. Когда она повернулась к Коннорсу, на ее губах играла провокационная улыбка.
— Итак, решено? Вы не поедете с нами, Эд?
— Решено, — ответил Коннорс.
Лаутенбах по пятам следовал за Элеаной. Что бы ни говорили его юристы, Элеане нетрудно будет выйти за него замуж. Глаза его выскакивали из орбит всякий раз, когда он смотрел на нее. Селеста взяла свою сумочку.
— Если вы готовы…
Коннорс уселся на заднем сиденье рядом с Селестой. Ветра больше не было, и занавески не колыхались в открытом окне коттеджа. Даже цветы казались заснувшими. Коннорс помог Селесте вылезти из машины в этот заснувший на жаре мирок, все время бросая взгляды на открытое окно.
