Наталия Антонова - Сон без пробуждения
Наполеонов злился и ругался себе под нос.
Мирослава внешне оставалась совершенно спокойной.
И как ни странно, ее машина легче преодолевала завалы. Может быть, спокойствие хозяйки передавалось автомобилю.
В управление они прибыли уже в десятом часу.
Незовибатько стоял на крыльце и крутил на пальце кольцо с ключами.
– Прибыли, пан капитан! – приветствовал он с притворной радостью Наполеонова.
– Извини, – Шура выбрался из машины, – дорога – просто жуть!
– Я, между прочим, тоже не сокол и не летаю, – пробасил эксперт.
– Здравствуйте, Афанасий Гаврилович! – поприветствовала Незовибатько покинувшая салон автомобиля Мирослава.
– Вы извините, что мы заставили вас ждать, – добавила она улыбнувшись.
– Доброго вам утречка, Мирославушка! – отозвался эксперт, мгновенно преобразившись. – Я могу, конечно, и подождать. Вот дело! Да ладно, чего это я сегодня разворчался?..
– Поехали, что ли, капитан? – обратился он к Наполеонову.
– Поехали, – вздохнул Шура, снова забираясь в салон.
Незовибатько сел рядом с ним.
– Как это вы оказались вместе? – поинтересовался он у капитана.
– Хочешь яблочко? – вместо ответа спросил Шура.
– В смысле? – насупился эксперт.
– В смысле наливное, – и Шура положил пакет с яблоками на колени криминалиста.
– Хм, впрямь яблоки, – довольно пробасил Незовибатько и выбрал самое большое.
– Ты только все не съешь, – забеспокоился Шура, – это на всех.
– Ладно, ладно, ты, капитан, не нервничай. На дорогу лучше смотри, – усмехнулся эксперт. – А яблоки хорошие! – похвалил он, – где покупал?
– Мирослава дала, свои, из сада. У них еще с осени сохранились.
– Ты, значит, у них был?
– Ну, был, – нехотя признался Шура.
– Везунчик ты, – вздохнул эксперт.
– Это еще почему? – удивился Шура.
– Одноклассница тебя домой приглашает, яблочками угощает, – улыбнулся Незовибатько.
– Не только одноклассница, – почему-то рассердился Шура. – Сколько раз тебе говорил: подруга детства, мы и жили в одном дворе. И вообще!
– Ладно, ладно, – рассмеялся эксперт, – пошутить нельзя, сразу заводишься.
– А ты не подначивай, – огрызнулся Шура.
– Капитан, по-моему, на следующем повороте нам сворачивать к Замятиным.
– Без лысых знаю.
– А я курчавый, – весело пробасил Незовибатько.
Две «Волги», подъехав к дому Замятиных, остановились у обочины дороги.
С тополиных ветвей медленно осыпался снег. Улица Парковая казалась безлюдной, только слышался собачий лай и грозное рычание.
Детективы выбрались из машины.
Шура первым подошел к воротам и постучал. В ответ только захлебывающийся лай волкодава. Следом за Шурой к воротам подошел эксперт. Он грохнул по ним два раза кулаком и ворота жалобно заскрипели.
– Не стучите так, ради бога! – раздался чей-то голос.
Ворота открылись, и детективы увидели перед собой хозяина.
– Извините, пришлось потревожить, – сказал Шура.
– Между прочим, – вздохнул Лев Наумович Замятин, – там звонок есть.
– Не заметили, – пробасил эксперт.
– Здравствуйте! – произнесла Мирослава, – мы можем войти в дом?
– Да, конечно, – неохотно согласился хозяин и посторонился, пропуская непрошенных гостей.
Мирослава окинула оценивающим взглядом особняк и сад.
– Впечатляет, – подумала она спокойно.
Вскоре они оказались в огромном холле.
– Марина Ивановна у себя? – тихо спросила Мирослава.
– Да, поднимайтесь наверх, – вздохнул хозяин, потом обернулся к Волгиной. – В прошлый раз вы, вроде бы, у нас не были?
– Не была, – легко согласилась она и эта легкость то ли успокоила хозяина, то ли сбила с толку, но спрашивать он больше ни о чем не стал.
Лев Наумович поднялся вместе с ними наверх, опередил детективов в коридоре и, открыв одну из дверей, произнес, – Мариночка, здесь товарищи… из полиции пришли.
– Что значит – советское воспитание, – с иронией подумал Шура и первым шагнул в комнату.
Замятина сидела в кресле. Она смотрела прямо перед собой, взгляд ее выражал полное безразличие.
– У вас ордер на мой арест? – спросила она тусклым голосом.
– Мариночка! Что ты такое говоришь! – воскликнул Лев Наумович.
– Мы хотели бы поговорить с вами, Марина Ивановна, – произнесла Мирослава.
Замятина, увидев ее, вздрогнула и натянула сползший на колени плед.
– Я вижу, вы знакомы, – тихо фыркнул Шура, так, чтобы его услышала только Волгина.
Мирослава не обратила ни малейшего внимания на замечание капитана, она подошла к Замятиной.
– Марина Ивановна! Мне кажется, только вы способны помочь и нам, и себе.
– Вы шутите? – невольно улыбнулась молодая женщина.
– Нет, нисколько, – Мирослава села на свободный стул.
– Лев Наумович! Оставьте нас, пожалуйста, с вашей женой…
– Но…
– Не беспокойтесь. Мы не причиним ей вреда. Просто так будет лучше для нее же.
– Марина! – забеспокоился муж.
– Иди, Лева. Пусть будет так, как они хотят.
Лев Наумович помялся еще минуту в дверях и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Афанасий Гаврилович! Вы пока снимите все до одного отпечатки пальцев со столика.
Эксперт пожал плечами, – так уже все сделано.
– Я имею в виду не верх стола, а все: и низ, и стойку. Все-все!
– Но к чему? А, впрочем, если желаете, – Незовибатько махнул рукой, раскрыл свой чемоданчик и, сложившись почти пополам, стал обсыпать порошком абсолютно неудобные для исследования поверхности.
– Марина Ивановна, – Мирослава посмотрела на осунувшееся лицо женщины, – я понимаю, что вам нелегко, но постарайтесь воспроизвести как можно точнее вашу последнюю встречу с Еленой Константиновной.
– Но я же уже! – слабо запротестовала Замятина.
– Нам понадобятся детали.
– Ну, хорошо. Значит так, – Замятина облизала пересохшие губы:
– Накануне Лена предложила мне разойтись с мужем и покинуть дом Замятиных, тогда меня и озарила догадка, что Лена неспроста принимала столько участия в моих сердечных делах. Я все высказала ей, и мы поссорились.
Марина задумалась, тяжело вздохнула и продолжила.
– В общем, я затаила на нее обиду, – ресницы Марины дрогнули, и одна единственная крупная слеза побежала по щеке, – я решила рассказать всю нашу историю мужу и Володе, но Лене, конечно, об этом не сказала.
– Как она вела себя после вашей ссоры? – спросила Мирослава.
– Сделала вид, что ничего страшного не произошло…
– Может быть, она, действительно, хотела заключить с вами мир?
– Нет, – решительно произнесла Замятина, – я уверена, что это было притворством.
– Скажите, – осторожно произнесла Волгина, – как долго вы пили снотворное в больших дозах?
– Не знаю… месяц, два. К тому же, успокаивающие. Сама не понимаю себя, я была в абсолютной прострации. Но после нашей ссоры с Ленкой я больше не выпила ни одной таблетки.
– Вы утверждаете, что Марева принесла вам пиво, – вмешался Шура.
– Да, – кивнула Замятина.
– А с чего это она решила, что вы станете пить его после праздничного застолья?
– Видите ли, я, когда была в депрессии, пристрастилась к пиву…
– Странно.
– Может быть, но я предпочитала запивать таблетки пивом.
– Это что, вам доктор посоветовал? – не удержался Наполеонов.
– Нет, конечно…
Шура хотел еще что-то сказать, но его остановил ледяной взгляд Мирославы.
– Марина Ивановна, – обратилась Волгина к Замятиной, – повторите свой рассказ, начиная с того места, как после обеда к вам вошла подруга с двумя бокалами пива и постарайтесь ничего не пропустить.
– Я постараюсь. Думаете, это поможет? – грустно улыбнулась Замятина.
– Надеюсь.
– Хорошо. Я прилегла отдохнуть в своей комнате. Мне нравится читать, лежа в постели, хотя мама всегда ругала меня. Ах, да, извините, – смущенно спохватилась Марина и вдруг тряхнула головой, – нет, я еще не легла, только собралась, и тут дверь открылась, я даже вздрогнула от неожиданности.
– Почему?
– В доме мужа принято стучать, прежде чем к кому-то войти…
– Понятно.
– Ленка влетела такая радостная, просто вся искрилась, щеки ее горели, глаза сверкали. В руках у нее был поднос с пивом. Наверное, я выглядела растерянной, потому что Ленка рассмеялась и сказала:
– Маришка, какая ты смешная! Давай выпьем за мир! Ведь нам жить под одной крышей!
– Вы согласились?
– Я не сказала ни да, ни нет, но Ленка не сомневалась в моем согласии. Она поставила поднос на круглый столик.
– Вот на этот, – указала Марина, – муж утверждает, что он старинный.
– Милый столик, – пробурчал Незовибатько.
Эксперту было абсолютно непонятно, зачем Волгина спрашивает, на какой столик, если он возится с ним не в первый раз.
– Странные эти частные детективы, – подумал Афанасий Гаврилович, – но у богатых, как говориться, свои причуды.
– Именно на этот столик…
