Александр Бушков - Волк насторожился
— Очень расписывал?
— Очень. Вадик же пацан был, а ты — ковбой, у тебя настоящий кольт висит, пояс скальпами увешан… Если бы его не убили, через день-другой он бы обязательно пришел брать тебя в долю.
— Это у него была личная инициатива?
— Ага. Только он рассказал остальным. Лева орал, что никто им не нужен, сами справятся, Марина виляла, а вот Юлия, я подметила, слушала очень внимательно и больше на ус мотала. Тогда-то и стала о тебе подробно расспрашивать. И режь ты меня без анестезии, но сдается мне, что у нее засвербила мыслишка насчет того, как бы организовать совсем другой состав игроков. То бишь — она и ты. И мне процентик, главным образом за молчание. Вообще-то ее понять можно, кто перевел бумаженцию? Она… Все остальные на подхвате, Марина статуэтки сперла, Леву держали за связи с милицией, Вадик вообще полюбовник, ну и лошадей мерил, на компьютере расчеты гонял…
— Зачем?
— Там так написано — что по долине, где закопан клад, долго гоняли десять тысяч коней. После такого табуна все было перепахано и поперек, и повдоль… Вот Вадик, пока она в Москве копала насчет новых названий и привязки к местности, вычислял места, где может уместиться десять тысяч коней… А я к тому времени из-за одной папашиной обмолвки начала их с Валентином слушать, услышала про старичка-гестаповца и, пока они не опомнились, первая взяла его за кислород…
— Какой еще старичок?
— Интересный. Спасу нет. Бывший чин МГБ, еще при Лаврентии Палыче. Семьдесят пять лет мухомору, но крепкий, как боровик. Не поверишь, но подбивал клинья. Пришлось даже для пользы дела вытерпеть порцию лапанья за все места, лапы сильные, я, признаться, испугалась чуточку, хватило бы бицепсов завалить, пришлось бы приемами отбиваться… Да оказалось, что ему на данном историческом отрезке наличные нужней, чем я. Вот и ухнул лимончик из твоих полутора. Я ему представилась первокурсницей с журфака, только он меня расколол чуть ли не моментально, я и охнуть не успела…
— А ты думала, они умели только месить сапогами? — фыркнул Данил. — Дурачки, конечно, были, но дебилов-костоломов и постреляли в первую очередь. А те, что выжили, были умные, они и нас с тобой, глядишь, переживут. Терпеть их, сук, ненавижу, но были это крутейшие профессионалы, каких давно уже не делают…
— Вот именно, — фыркнула Лара. — Пять минут — и я уже в нокауте, вилять не могу, как ни пытаюсь, слова на язык не идут под его умненьким взглядом… Пришлось в открытую, — она сердито сверкнула глазами. — А он, паразит, гладит меня по коленке и отеческим тоном поучает: «Пистолетик, деточка, во внутреннем кармане понимающему человеку виден моментально…» Что ты лыбишься? Тебе бы так, сидела, как изнасилованная…
— Горек хлеб частного сыщика, — сказал Данил философски. — А дилетанта — тем более… Что дальше было?
— Правду сказать пришлось, — огрызнулась Лара. — Ну, не всю, конечно, сказала, что я подруга Льва Костерина, а он пишет книгу о кладах в Сибири. Он, по-моему, определенно не поверил, но дальше нервы мотать не стал. Меланхолически так гладя меня там и сям, заявил, что в наши беспутные времена забвения идеалов информация больших денег стоит, ему, мол, это каждый день по телевизору рассказывают. Вот и сошлись на лимоне — за увертюру.
— А что он тебе продал за миллион-то?
— Он в пятидесятом служил в Байкальском областном управлении. И поступил однажды приказ, выбрали именно его для спецзадания. Пограничников отвели на двадцать километров вглубь от китайской границы и велели про старую границу забыть, а обустраивать новую. По той черте, куда их оттянули. Китайцы, между прочим, на своей стороне точно так же отводили погранцов на новую черту. И посерединке образовалось ничейного пространства сотни в две квадратных километров. Где, как втихомолку объяснили посвященным, собирались сваливать радиоактивные отходы. Тогда они как-то по-другому назывались, но суть та же…
— Ну и?
Лара торжествующе подняла палец:
— А в том-то и вензеля, что не было никаких отходов! Ничего туда так и не стали возить. Ни-че-го-ше-нь-ки! И оттуда ничего не вывозили — значит, это не засекреченный рудник… Получилась в пограничье «черная дыра». По карте вроде бы мы с китайцами сливаемся вплотную, согласно геометрии и географии, а на деле — есть белое пятно… Он как раз и должен был укорачивать языки тем, кто сдуру возьмет и удивится — почему не возят отходов, про которые объявляли? Я так понимаю, языков он там поукорачивал немерено. А в пятьдесят третьем началась вторая серия. Загребли болезного самого — его к тому времени перевели назад в Шантарск, тут и взяли. Повезли самолетом в столицу к самому Лаврентию Палычу, начали лупить как сидорову козу. Вопрос ставился один: «Где клад?» Он клянется и божится, что понятия не имеет ни про какие клады, а его — еще пуще… — она мстительно ухмыльнулась. — Хорошо, видимо, мордовали — до сих пор дергается, как вспоминает… И затоптали бы его до смерти, но тут как раз сам Лаврентий Палыч оказался врагом народа. Забыли на месяц про беднягу опера, а потом сунули подписать бумагу о неразглашении и выпустили. Те, кто его выпускал, похоже, не знали, зачем он понадобился Берии, но все равно загнали охранять лагеря на Чукотке, держали там без права выезда, только в шестидесятом оттуда перевели… Это интересно?
— Это интересно, — задумчиво сказал Данил. — Не мог он на пустом месте такое выдумать…
— Вот и я так думаю.
Данил встал и пошел искать географический атлас.
— Я тоже сразу сунулась… — сказала Лара. — Только граница там — на семьсот километров…
Данил кивнул, продолжая перебирать книги. Он прекрасно знал: даже во времена самого лютого обострения отношений т а е ж н о й границы с Китаем не существовало как таковой. Как и в степях, впрочем. Один его знакомый из расквартированных в Монголии частей даже заехал как-то в Китай, заблудившись, хорошо еще, издали заметил, что на красном флаге над открывшимися взору казармами не одна звездочка, а пять, успел вдарить по газам и умчаться незамеченным. Ну, а тайга — тем более… Никаких денег не хватило бы ни у желтых, ни у нас. Хорошо, если одна пятая оборудована контрольно-следовыми полосами, заграждениями и тому подобными недешевыми удовольствиями…
Он вынул атлас, нашел нужную страницу. Карта была довольно подробная. Населенных пунктов с той и с другой стороны — кот наплакал, железных дорог нет, автомагистрали проходят далеко. Зеленое море тайги. Без точного знания места бродить можно месяцами, но если и окажется в руках пресловутая карта с крестиком, не обойтись без проводника или точнейших военных двухверсток…
— Действительно, — сказал он, запихнув атлас назад. — И что было потом?
Под его пристальным и насмешливым взглядом кончики ушей у девчонки чуть заалели. Она сказала, отведя глаза:
— Сказал, что миллиона за такую увертюру вполне достаточно, а вот за точные координаты «белого пятна» — мало. И предложил на выбор: или десять лимонов, или… развернутый комплекс сексуальных услуг.
— Он что, в самом деле был так в себе уверен? — с любопытством спросил Данил.
— Тебе, конечно, хаханьки… Смог бы, скот, прикидывается дохлым, а руки как железо… Ну где мне взять было десять миллионов? Пришлось наступать гордыне на глотку. Только ты зря уши развесил, ничего не произошло. Когда я к нему пришла назавтра, через сутки примерно, он меня и в квартиру не впустил, притворился, будто в жизни не видел. Враз на десять лет постарел, челюсть трясется… Они его успели достать…
— Папенька?
— Ну конечно, кому же еще? В тот же вечер сидели с Валентином, картами шуршали…
— А что это за Валентин?
— Верный сподвижник, — сказала Лара. — Еще по Германии. Вообще-то он не Валентин, а Валентинас, литовец, только давно документы русифицировал. На пару их сюда и загнали…
— Значит, место они знают…
— Приблизительно, — возразила Лара. — Сами меж собой толковали — «двести квадратных километров»… И еще они знают… в о з р а с т.
— Чей?
— Понятия не имею. Валентин примчался вчера к нему с результатами какого-то анализа. Так и сказал: «Возраст подтверждается».
«Статуэтка? — подумал Данил. — Неужели Подснежник на глаголевскую фирму и работал? Или подрабатывал параллельно…»
— Они знают приблизительное место, — сказала Лара, — и возраст. Но отчего-то питают надежды, что установят все-таки т о ч н ы е координаты… Не так-то и легко их слушать, одним ухом всегда настороже, мамочка может войти.
— Тяжела ты, жизнь подростка…
— Ну вот, — продолжала Лара. — Рассказала я Юлии про старичка, и поворковали мы с ней довольно-таки откровенно. Она ко мне до самого конца относилась чуть свысока, как к маленькой, но все же взяла на должность запасного аэродрома. Точнее уж, своего персонального стукача при этой компании. Меня никто ни в чем таком не заподозрит, да и обидеть меня, дочь крутого папочки, гораздо затруднительнее, чем прочих кладоискателей… Между прочим, она как в воду смотрела. Получился из меня неплохой запасной аэродромчик. Я же ей регулярно сообщала про все наши светские новости. — Лара рассмеялась. — Ага! Супермен-то суперменом, но физиономия перекосилась, словно пыльным мешком из-за угла прилетело… Гожусь я в напарницы, как по-твоему?
