Алексей Биргер - Тайна знатных картежников (Приключения в стране озер - 2)
Так что, повторяю, недовольство моего брата было вполне объяснимо. Но у меня не было времени выслушивать его жалобы.
- Сиди спокойно и слушай в оба уха! - сказал я. - Это нечто!..
- Ты виделся с отцом Василием? - спросил он.
- Нет. Отца Василия не было дома. Но это неважно... Я виделся с другим человеком - со Степановым!
- Шутишь! - у Ваньки глаза округлились.
Я стал рассказывать ему все от и до, включая мои догадки о том, какую роль во всей этой истории играли монахи, Пижон и Степанов. Он слушал меня, затаив дыхание и подбадривая меня короткими нетерпеливыми возгласами, когда я примолкал, чтобы ещё раз продумать, правильно ли я сложил в своих догадках все кусочки головоломки и не остается ли "лишних" или, наоборот, недостающих деталей. Сперва я пытался держаться в небрежно-снисходительной манере Шерлока Холмса, но довольно быстро стал рассказывать, захлебываясь от волнения и ожесточенно размахивая руками. Мой брат переживал все не меньше меня. Он тоже долго смеялся, когда я в лицах изобразил ему, как, должно быть, происходил захват монахов Степановым, и тоже встревожился, когда я поделился с ним моими догадками о судьбе Пижона.
- У нас остается один - но, может быть, главный - узелок, который предстоит распутать, - закончил я. - Мы видим, что Степанов, монахи, Пижон, и, надо полагать, некоторые другие люди, о которых нам пока неизвестно, связаны прочными нитями, ведущими к нашему дому. Когда мы точно узнаем, что это за нити и почему они тянутся именно к нашим подвалам, мы окончательно поймем, кто похитил Пижона и почему. Разумеется, какие-то предположения мы можем строить и сейчас...
- Можем, - кивнул Ванька. - Совершенно ясно, что все эти нити ведут к спрятанным сокровищам. Пижон знал очень много - и его схватили, чтобы вытрясти из него все! Монахам тоже было кое-что известно. Во всяком случае, они знали, что искать надо в наших подвалах...
- Как им хотелось попасть туда! - поддержал я. - И если мы предположим, что их главной целью было проникнуть в наши подвалы, мы сразу увидим логику в их "грубой шутке". Они действительно не хотели причинить нам и нашему дому большого вреда, их задачей было "выкурить" нас на время. Если бы дом оказался слишком задымлен, мы бы перешли к кому-нибудь из соседей переночевать до утра, оставив все окна и двери открытыми. То есть, в распоряжении монахов оказалось бы не менее пяти часов - времени по горло, чтобы проникнуть в подвалы и найти сокровище, особенно если они приблизительно знали, в каком месте искать! И они бы преуспели в своих замыслах, если бы мы так вовремя не заметили дым - и если бы, разумеется, Степанов их не сцапал!
- Нас выручил домовой! - напомнил Ванька. - Ведь это он поднял такой шум, что сперва мы увидели огненные стрелы, а потом вовремя успели затоптать "дымовухи"! Опоздай мы на пять минут - и нам бы действительно пришлось драпать из дома на несколько часов!
- Хорошо, домовой нас спас, - согласился я. - Вопрос в том, каким путем нам теперь лучше всего двигаться в нашем расследовании...
- Я бы предпочел отправиться в заповедник, - задумчиво проговорил мой братец. - Но вот времени у нас в обрез, можем и впрямь не успеть туда и обратно, а ведь за это время и в городе могут произойти большие дела. И к тому же... - он с отвращением поглядел на альбом. - Сам представляешь, каково будет тащиться по лесу с этой увесистой штуковиной под мышкой. Я бы выкинул её, но она как-никак стоит сто пятьдесят очков, и вообще подарок для приезжих гостей из неё отменный - вся глянцевая, и с золотым краем, и фотографии озер и церквей такие роскошные, и... и... и... - произнося все это, он машинально перелистывал страницы альбома, и вдруг застыл с таким ошарашенным видом, что я испугался до смерти.
- Что такое? - спросил я, на всякий случай оглядываясь по сторонам и понижая голос до шепота.
- Вот... вот... - он трясущимся пальцем указал на альбом. - Это он!
- Кто?
- Пижон!
Я аккуратно взял альбом у него из рук - и увидел репродукцию. Батюшки, это действительно был наш Пижон - так сказать, ещё больше похожий сам на себя в старинном мундире с кружевами, золотыми пуговицами, золотыми эполетами, золотым шитьем и в красивом пудреном парике.
Подпись под репродукцией гласила:
"Ропотов А. В. Портрет графа Александра Кутилина (также известен как "Портрет игрока"), 1782."
ГЛАВА 8
НАШ ГЛАВНЫЙ КОЗЫРЬ ЧУТЬ НЕ ОКАЗАЛСЯ БИТ
Мы сидели на скамье, и я читал вслух:
"Графы Кутилины были самыми богатыми и могущественными землевладельцами во всей губернии... Его сын, Александр Кутилин, был известен также под прозвищем "Игрок", потому что после прибытия в Санкт-Петербург на службу в свой гвардейский полк, он стал одни из самых заядлых картежников в придворном обществе. Он, однако, сумел преодолеть свой порок, завоевать всеобщее уважение и, пройдя вместе с Суворовым практически все его кампании, дослужиться до чина бригадного генерала. Многие историки считают, что именно он послужил главным прототипом "были" великого русского поэта Николая Языкова - повести в стихах "Сержант Сурмин", в которой рассказывается про юного сержанта лейб-гвардии, который проигрывался в пух и прах и чуть не погубил себя, но в его судьбу вовремя вмешался всемогущий премьер-министр Екатерины II князь Потемкин. Согласно легенде, Потемкин, к которому обратился обеспокоенный Кутилин-старший, давний друг князя, пригласил молодого человека к себе и играл с ним до тех пор, пока "Сурмин"-Кутилин не проиграл все вплоть до мундира и нижней одежды и не оказался перед необходимостью возвращаться домой в самом постыдном виде. Тогда Потемкин простил его и вернул мундир и все проигранное, предварительно взяв с него клятву, что тот никогда больше не притронется к картам. Позднее князь Потемкин, продолжавший покровительствовать молодому человеку, помог ему жениться на одной из самых красивых, богатых и знатных невест (в поэме Языкова эти события объединены во времени). Перевоспитанный граф стал одним из самых блестящих и знаменитых людей своего времени. Он не только сделал великолепную военную карьеру, но он также покровительствовал искусствам, и его портрет работы Ропотова является одной из жемчужин коллекции местного музея. В своем завещании граф Александр Кутилин заклинал своих потомков не прикасаться к картам и предсказывал большие беды тому, кто посмеет нарушить его завет..."
- Озвереть можно! - с досадой сказал Ванька. - Представляешь, как давно мы бы обо всем догадались, если бы перелистали один из этих треклятых альбомов не полгода назад, а вчера или позавчера, перед встречей с Пижоном - и встретились с ним, хорошо помня портрет! Вот бы мы его огорошили! "Здравствуйте, граф Кутилин!" - сказали бы мы! Он бы, небось, от удивления копыта отбросил! Просто локти хочется кусать, как подумаешь, что главный ключ все время был у нас под самым носом - и мы его не заметили! Но кто ж знал, что надо всего лишь разок заглянуть в альбом, чтобы все стало простым и ясным? Ты знаешь, я теперь понимаю, почему лицо Пижона показалось мне смутно знакомым!..
Я кивнул.
- Топа не зарычал на него, потому что учуял в нем потомка законных владельцев всех окрестных земель. То, что Пижон - из графов Кутилиных, и, возможно, главный наследник всего рода, сомнению не подлежит. Остаются два вопроса: ЗАЧЕМ он приехал сюда и ГДЕ он сейчас?
- Не переусложняй! - сказал мой братец. - Зачем - это и ежику понятно. Он приехал сюда, чтобы забрать спрятанные семейные сокровища, которые находятся в подвалах нашего дома, а монахи тоже знают об этих сокровищах и узнали они об этом незаконно. Чисто случайно наткнулись на какие-то свидетельства о кладе, и теперь когти рвут, чтобы опередить законного наследника! Ты прав, это не Степанов, а они похитили Пижона, чтобы устранить его со своего пути! Вот тебе и ответ на второй вопрос - Пижон заперт где-то на острове!
- Пижон не был уверен, что то, что он ищет, - (сейчас, когда могли сбыться самые невероятные надежды, я из почти суеверной осторожности избегал слова "сокровище"), - находится в нашем доме, - напомнил я. - А вот монахи были уверены в этом на все сто! Я думаю, он знал лучше монахов, потому что им наверняка достались только обрывки сведений, по чистому везению, а у Пижона наверняка имеется на руках полный набор ключиков, оставленный ему его предками. И тогда вопрос, почему, схватив Пижона, они не оставили в покое наш дом - ведь они к тому времени должны были вытрясти из Пижона всю информацию и понять, что архиерейское подворье на острове Коломак является более вероятным тайником? Почему они не отправились туда?
- А почему ты так уверен, будто монахам удалось что-то вытрясти из Пижона? - язвительно возразил Ванька. - На его месте я бы пустил их по ложному следу, чтобы выиграть время! Ладно, раскалываюсь, сказал бы я им, тот дом, в котором мы все побывали - он самый, с сокровищами! И ни словечком не обмолвился бы про архиерейское подворье. Пижон виделся с отцом - и должен был понять, что он не из тех людей, с которыми стоит связываться и пытаться так или иначе надуть или выкурить из дому! Что если монахи не оставят наш дом в покое, то наживут крупнейшие неприятности! А за то время, пока они будут расхлебывать эти неприятности, любой разумный человек сумеет выбраться из старого амбара или заброшенной избы. И он ведь оказался прав! За эту ночь и утро он десять раз мог освободиться, выбив где-нибудь доски или сделав подкоп, и я не удивлюсь, если он уже давным-давно на острове Коломак и откапывает сейчас семейные сокровища - если уже не откопал!
