Марина Серова - Белая и пушистая
– А кто был в халате – мужчина или женщина?
– Трудно было разобрать, – сказала Рита. – Но это все, что я знаю.
Она приложила руки к груди и смотрела на меня почти умоляюще.
– Ладно, – я поднялась, – будем считать, что на сегодня наша беседа закончена.
– На сегодня? – глаза Риты вновь расширились, она была неприятно удивлена.
– Думаю, что нам еще придется поговорить, – произнесла я, потом бросила карточку на стол секретарши и вышла.
На середине коридора я вдруг остановилась и осмотрелась вокруг. Что-то мелькнуло в голове и тут же исчезло. Чувство было такое, что я прошла мимо чего-то важного. Была какая-то ниточка, что-то мимолетное, только что мелькнувшее и исчезающее, как туман, рассеивающийся при солнечных лучах.
Я прошла немного вперед и снова оглянулась. Затем подошла к той самой учебной комнате. Нет, ничего не получалось. Я досадливо махнула рукой.
Теперь я направлялась прямиком в кабинет Навицкого. Я не стала предупреждать его о том, что хочу побеседовать, просто шла напролом. Подойдя к кабинету замглавврача, я увидела, что он не заперт. Следовательно, Сергей Юрьевич был на месте. Вот и отлично! Я постучала и, услышав «войдите!», толкнула дверь.
Навицкий в очках сидел за столом и что-то писал в толстой тетради большого формата.
– А, Татьяна, доброе утро! – поднял он голову. – Раненько вы сегодня. Присаживайтесь.
– Вы почему мне не сказали о том, что у вас был роман с Жанной Стрельцовой? – опустившись на стул, в лоб спросила я, чеканя каждое слово.
От неожиданности Навицкий выронил ручку, но тут же постарался совладать со своим волнением.
– Ну, вот, так я и знал… – в сторону пробормотал он.
– Что знали? – холодно уточнила я.
– Что вам все равно расскажут об этом. Кто, Рита? – усмехнулся он.
– Нет, я сама выяснила. Но Рита тоже кое-что интересное мне поведала. Так почему же вы скрыли от меня столь важный факт, а, Сергей Юрьевич? Вы же уверяли меня, что заинтересованы в скорейшем завершении расследования не меньше меня!
Навицкий снял очки, машинально протер стекла и отложил их в сторону.
– Потому что сей факт никоим образом не может повлиять на ваше расследование, – медленно произнес он.
– Вот как? – насмешливо переспросила я. – А я вот так не считаю! Вырисовывается неплохой мотив для устранения Жанны – как у вас, так и у Риты.
– У меня-то какой мог быть мотив? – со вздохом произнес Навицкий.
– Значит, то, что он был у Риты, вы признаете? – сощурилась я.
– Татьяна, ради бога, не ловите меня на словах! – поморщился Навицкий. – И давайте поговорим откровенно.
– Давайте, я именно этого и хочу! – с готовностью сказала я.
Навицкий поднялся и подошел к окну. Некоторое время он стоял не поворачиваясь, потом вернулся на свое место и начал говорить:
– Я понимаю, что выгляжу в ваших глазах в не совсем… приглядном свете.
– Да уж, – хмыкнула я. – Но читать мораль вам я не собираюсь. Я не священник, а частный детектив. И меня в первую очередь волнует раскрытие преступления, а не ваш нравственный уровень.
– Я понимаю, – кивнул Навицкий. – Но все же хочу кое-что прояснить. С Ритой у меня действительно было то, что можно назвать интрижкой, как бы пошло это ни звучало. Понимаете, моя жена стала инвалидом после одной чудовищной аварии, она совершенно обездвижена… Я, разумеется, не бросаю ее, но мне очень трудно без близости с женщиной, понимаете? Я, конечно, стараюсь держать себя в руках, но иногда не получается. Рита влюбилась в меня, я прекрасно видел это и в один момент не сдержался. Я же живой человек, в конце концов! Я не планировал наши отношения как далекоидущие. Но Рита… У нее были свои планы. Я знал, что она хочет за меня замуж, хотя я сразу предупредил ее, что не брошу супругу. Конечно, не нужно было вообще заводить с ней этот роман, но что уж теперь кулаками махать. Я собирался порвать с ней, хотя знал, что она так просто меня не отпустит.
Навицкий замолчал, машинально вертя в руках очки в тонкой оправе. Потом он продолжил:
– А тут случилось совсем неожиданное. В учебный центр пришла новая студентка, Жанна Стрельцова. И я понял, что влюбился. Влюбился по-настоящему. С Жанной все было совершенно не так, как с Ритой. Я и сам не заметил, как окунулся в эти отношения!
– То, что вы влюбились в молоденькую симпатичную девушку, понять можно, – кивнула я. – А Жанна? Она отвечала вам взаимностью?
Навицкий помолчал, потом сказал:
– В душе я понимал, что ей просто льстит внимание заместителя главного врача престижной клиники. Но… Кому из нас не хочется верить в то, что нас любят искренне, за нас самих, а не за нашу должность, деньги и возможности? Я обманывал сам себя, убеждал в том, что Жанна – моя судьба и все такое… Нет, я не могу пожаловаться на нее, она всегда была со мной нежной, но, конечно, она меня не любила так, как я ее.
– А Рита? – спросила я. – Как она реагировала на это?
– Рита так и не поняла меня, – покачал головой Сергей Юрьевич. – Она думала, что я бросил ее ради новой пассии.
– Разве это не так? – подняла я бровь.
– Это лишь отчасти так, если смотреть совсем поверхностно! – слегка раздраженно пояснил Навицкий. – Я же говорил вам, что так и так собирался порвать с Ритой, независимо от Жанны. Я даже не предполагал тогда, что встречу ее. А Рита решила, что в Жанне кроется причина ее бед, и возненавидела ее.
– То есть вы мне сейчас даете понять, что Рита хотела убить Жанну? – спросила я.
Навицкий ошарашенно посмотрел на меня.
– Убить? Нет, я ничего подобного не имел в виду, – сказал он.
– Как же? Вы же только что сказали, что Рита считала Жанну причиной того, что вы расстались. Значит, устранив ее, она могла рассчитывать снова на вашу симпатию.
– Рита этого не делала, – покачал головой Навицкий. – Я достаточно неплохо знаю ее. Она неспособна на убийство. Она начала бы делать всякие мелкие пакости, подстраивать козни, могла даже помчаться ко всяким гадалкам-колдуньям за приворотами-отворотами и прочей дребеденью. Вот этому я бы нисколько не удивился. Но убийство – нет! На это у нее не хватило бы решимости.
– Вы не можете утверждать этого с уверенностью, – сказала я. – Мы сами порой не знаем, на что способны, а на что нет.
– Ну, я все-таки знаком немного с психологией, – махнул рукой Навицкий.
– Я, знаете ли, тоже! – упрямо сказала я.
Не знаю, почему я так возражала ему. Возможно, потому, что вчера вечером я была уверена в скором завершении дела. Не скрою, я всерьез подозревала Риту. Сейчас же Навицкий пытался разрушить эту версию.
Сергей Юрьевич словно читал мои мысли, потому что следом произнес:
– Есть еще одно звено, которое не вписывается в цепочку ваших заключений.
– Какое же? – нехотя уточнила я.
– Света Малаева, – пояснил замглавврача. – Ее-то уж Рите точно незачем было убивать. К тому же ее отравили ночью, когда Рита спокойно спала в своей постели.
– Тут вы правы, – вынуждена была констатировать я.
– К тому же Рита не медик. Она не разбирается в лекарствах, не знает, какую дозу препарата нужно дать человеку, чтобы вызвать его смерть, – добавил Сергей Юрьевич.
Я задумалась. Логика в его словах, конечно, была. И задала еще один вопрос:
– Кстати, скажите, кто-то еще в клинике знал о ваших отношениях с Жанной?
– Не знаю, надеюсь, что нет, – чуть подумав, ответил Навицкий.
– А Света?
– Жанна никогда не говорила мне об этом. Думаю, что Светлана не была в курсе.
– Должна вас разочаровать, – не без злорадства усмехнулась я. – Света была в курсе.
Навицкий был неприятно удивлен.
– Даже так? – пробормотал он в сторону, кривя губы. – Ну что ж… Теперь это вообще выглядит таким мелким! Светланы же больше нет, и Жанны тоже.
– Вот именно! – глядя на него в упор, сказала я. – Их нет. Обеих. И обе, как я понимаю, многое знали. Всего доброго, Сергей Юрьевич, увидимся.
С этими словами я вышла из кабинета замглавврача. Настроение было хуже некуда.
Коридор медленно начал заполняться студентами. Многие внимательно и с интересом смотрели на меня. Я молча проследовала к выходу. Спустилась по ступенькам и прошла к своей машине. Сев в салон, обвела глазами здание. «Ситроен» стоял прямо перед входом. И тут в окне третьего этажа я снова увидела лицо симпатичной женщины, которая смотрела прямо на меня и явно наблюдала за моими действиями.
«Кто же это такая? – с удивлением подумала я. – Ведь в прошлый раз именно она так же интересовалась моей персоной».
Я уже раздумывала о том, что необходимо пойти и представиться незнакомке, как в боковое стекло постучали, и я увидела улыбающееся лицо Марины Гречишиной. Я открыла дверь и поздоровалась.
– Как ваши дела? – задала Марина дежурный вопрос. – Вы уже с утра здесь?
– Работа, – пожала я плечами. – Кстати, вы наверняка знаете, кто эта женщина?
Я кивнула в сторону окна на третьем этаже. Но там уже никого не было. Все окна были пусты, только белые занавесочки прикрывали их наготу.
