Марина Серова - Старые амазонки
Я удивленно вскинула брови.
— А если писал пьяный?
— Нет, даже если легкая степень опьянения, экспертиза это выявит. Здесь пусто. Ну, ручка, которой было письмо написано, тебя не интересует, это обычная шариковая.
— А если у меня будет именно эта ручка, определить можно?
— Я думаю, да. Но это уже улики. Еще: характер неуравновешенный. Скорей всего это действительно ребенок, и у вас в подъезде кто-то просто чумится.
— Может быть, но тогда при чем здесь Света? — пробормотала я.
— Света — это кто?
— Это потерпевшая. Только там вышла крупная накладочка с деньгами…
Нет, все не так просто. И я очень надеюсь, что сегодняшняя ночь многое прояснит.
— К тебе когда зайти?
— Часов в десять будет нормально, чтобы тебе по ночам не шляться. А то на следующее утро ты будешь первым подозреваемым, а ко мне потянется народ, который, если честно, порядком надоел со своими трактовками случившегося.
— Опять будем гримироваться? Мне это нравится.
— Нет, не будем. Я расследую убийство с поддержки всего дома, и мне необходимо попасть в квартиру убитой. В данном вопросе общественное мнение меня не интересует. К тому же мое перевоплощение в убитую в прошлое посещение ее квартиры, — Мишка хмыкнул, — вызвало широкий общественный резонанс.
И я вкратце поведала ему историю с привидением.
Мишка опять развеселился.
— Да уж, нам действительно не стоит гримироваться.
— Ты куда сейчас?
— Я еще здесь побуду, — указывая на здание, ответил Мишка, — еще кое-какие дела есть.
— Тогда до вечера, у меня тоже еще куча дел, а уже и вечер почти.
На допустимо предельной скорости я рванула домой. У подъезда — подозрительная тишина и пустота. Это неспроста, подумала я, но это меня уже не интересовало.
Как всегда, игнорируя лифт, я поднялась на девятый этаж. Семья Скомороховых была почти в полном составе. Не хватало только папы, но к этому, похоже, все привыкли.
— Ой, Танечка, — обрадовалась Ольга Ивановна, — а я к вам несколько раз заходила, но не застала.
— Да, у меня очень много дел. Что-нибудь новенькое?
— Хотела узнать, как идут дела, — каким-то упавшим голосом ответила она, — времени очень мало остается. Может быть, нам все-таки занять денег?
— Я думаю, не стоит. У меня вопрос. Больше писем не приходило?
— Да, сегодня утром. Я сейчас принесу. Да вы проходите, — спохватилась она.
Я прошла в гостиную, и тут же из своей комнаты выскочила Лина. Ей, похоже, было просто интересно. Для нее это был необычный эпизод в ее жизни — не более.
О том, что угрозы, приведенные в письме, могут быть выполнены, у нее не возникало мысли. В крайнем случае родители заплатят. Зато Ольга Ивановна, в отличие от дочери, заметно нервничала. Еще бы!
Она принесла из другой комнаты письмо и протянула мне.
Конверт был, как и все остальные, вот письмо было частично скопировано со Светиного письма. Я была даже несколько разочарована: «Если к вечеру в пятницу вы не оставите десять тысяч долларов (похоже, додумались написать буквами) в камере хранения № 60, код А 1219, то угроза будет приведена в исполнение. Если вы обратитесь в милицию, угроза будет немедленно исполнена».
У Светы был указан другой день, и то только потому, что Скомороховым уже прислали ранее письмо с указанием суммы и дня недели.
Я поблагодарила за письмо и, забрав его с собой, попрощалась.
— Мы хоть можем надеяться? — у порога поинтересовалась Ольга Ивановна.
— Я еще не разочаровывала своих клиентов.
— Хорошо, спасибо, — улыбнулась хозяйка.
— Я думаю, что завтра уже все закончится.
— Завтра же вы и получите свой гонорар. А как же насчет условия о милиции?
— Ни о чем не беспокойтесь. До свидания. Теперь я должна сходить к Маше. Что-то в этих письмах стало не так. На мое счастье, она оказалась дома и даже, по-моему, обрадовалась.
— Здравствуйте, проходите.
Из двери высунулась симпатичная морда мастифа и тут же скрылась.
— Маша, у меня всего один вопрос к тебе. Может быть, ты вспомнишь?
Я достала последнее письмо к Лине.
— Посмотри, у тебя был такой же текст? Я понимаю, прошло столько времени…
— Не волнуйтесь, такое не скоро забывается.
Она взяла листок и внимательно его прочитала, а я достала еще и Светино.
— Вот здесь, — указала она, — отличается, но не пойму чем. Особенно вот это, последнее. Про милицию ничего не было. И письма были короче. У меня этот текст был, наверное, письмах в трех.
— С психологической точки зрения, между прочим, гораздо правильнее, — вставила я.
— Может быть. Потому что, когда письма приходят практически через день, это очень надоедает.
— Маш, а у вас есть телефон?
— Да, конечно.
— А по телефону не звонили?
— Нет, ни разу.
— Хорошо, спасибо. Я зайду еще завтра?
— Конечно, заходите.
Выходя от нее, я ругала себя, что не спросила про телефон ни у Светы, ни у Лины. Но эта мысль пришла в голову только что. Почему преступники не воспользовались этим видом связи? Во всех приличных детективах делается именно так. Вероятно, потому, что телефон узнать немного труднее, чем адрес. Я чуть не рванула обратно к Маше, но решила, что до завтра ничего не изменится. Мне нужно только подтверждение. Вся цепочка встала в один ряд. Все просто и… не правдоподобно, хотя наша страна всегда славилась своими героями…
Так, на сегодня хватит. Все дальнейшие обходы квартир на завтра. Сейчас я хочу кофе, сигарету и подумать. Уж больно невероятная мысль пришла мне в голову. Надо все это осмыслить, да и поход в «частную собственность» многое должен прояснить, а то и все.
Мишка пришел раньше, чем договаривались. Но это даже хорошо. Я во всех подробностях рассказала о шантаже и о том, что завтра наша доблестная милиция раскроет еще одно дело.
— Тань, но у меня же нет потерпевшего. Нет заявления, нет и дела.
— Заявление будет. Я уговорю кого-нибудь написать. Надо же помогать повышать процент раскрываемости. А то меня в отделение перестанут пускать, а где еще можно так повеселиться, — намекая на сегодняшнего психа, сказала я.
— Бедный Володька. У него сын недавно родился. Теперь по ночам он совершенно не спит. Вот и пишет чисто автоматически.
— Да уж, его действительно жалко. А он не может отпуск взять?
— Не дают. Дел полно.
— Н-да. Таким образом он много чего наделает. Да, — я вспомнила про чашку, — Миш, вот здесь надо снять отпечатки.
— Будет сделано, — с готовностью проговорил он и принялся аккуратно ее упаковывать.
Я не стала ему мешать и ушла в комнату. Никак не могу прийти в себя до конца.
Подождав как можно дольше, чтобы не привлекать внимания, мы вышли «на дело» уже за полночь.
В подъезде была полная тишина. Было даже слышно, как на лестничной площадке умывается кошка.
Открывая комнату, я думала только о том, чтобы нам никто не помешал.
Внутри царили покой и мрак. Уже совершенно не скрываясь, мы включили свет и вошли в эту таинственную комнату. Мишка, удивленно оглядевшись и, вероятно, не поняв, почему такая секретность, занялся своим делом.
— Хорошо, что здесь давно не убирались. Да, действительно. Везде успел осесть слой пыли. А я теперь уже очень внимательно изучала каждый метр.
Просмотрев книги, я с удивлением обнаружила много изданий по психологии.
Интересно, зачем водителю троллейбуса изучать эту науку? Для лучшего понимания пассажиров? Надо будет завтра обязательно спросить у Наташи, может быть, она знает об этих книгах. Еще раз осмотрела в шкафу одежду. Очень современная, качественная и большого размера. По крайней мере явно не на Наташу, а так как в этой квартире больше никто не живет, то вывод напрашивается сам собой.
Я открыла стол и, выдвигая ящик за ящиком, удивлялась все больше. В первом из них лежали рекламные проспекты туристических фирм. Названия были знакомые. В другом были открытки с различными видами и фотографии, сделанные «Полароидом», но были и обычные. На некоторых была изображена вся троица у моря, на пляже, в горах. Все-таки на юг они ездили, только почему-то это скрывают. Но то, что я обнаружила в третьем ящике, заставило меня забыть обо всем. Я даже Мишке не стала показывать, просто тихонько вынула и спрятала.
Похоже, завтра наступит финал. Я еще раз посмотрела на фотки.
— Ого, кто это? Похожа на убитую? — раздалось у меня сзади. Мишка закончил свою работу и теперь тоже любовался снимками.
— Ты не ошибся. Мишка, ты мне завтра понадобишься.
— Всегда готов, зачем?
— Будешь брать преступников.
— Тем более готов. Мне вызывать подкрепление?
— Нет, не стоит. Сам справишься. Ты все закончил?
— Да, а ты?
— Почти. Еще осмотрюсь, чтобы ничего не забыть, Мне, правда, и этого хватит уже, но, может, еще что-нибудь интересное объявится.
— Хорошо, я не тороплюсь, тоже посмотрю. Еще раз внимательно окинув взглядом стол, пол и все остальное, мы покинули эту комнату.
