Джеймс Суэйн - Господин Счастливчик
— Это из телевизионного шоу, — ответил Валентайн.
— Это вам Мох сказал?
— Нет. Сам вспомнил недавно.
— И из какого же шоу?
— «Последний герой».
Гейлорд почувствовал, как вспыхнуло лицо. Каждый вечер добросовестно смотрел в ящик и «Последнего героя» видел миллион раз. Обычно при этом он сжимал в руке бутылку пива и пялился на симпатичных участниц в бикини, которые оказывались соперницами.
— И о чем, по-вашему, говорил Бисли? — спросил сержант.
— Мне думается, о том, что его турнули из какой-то компании и он рассвирепел.
Гейлорд заглянул в свои записи. Чуть раньше он задал Рику Смиту такой же вопрос. И получил такой же ответ. Интересно, он когда-нибудь сможет понять истинные причины таких вот совпадений? Краем глаза сержант заметил, что Валентайн ерзает на стуле от нетерпения.
— Да, да, скоро закончим, — заверил Гейлорд. — Мне еще одно покоя не дает.
— Что же?
— И Ларри, и Бисли держали оружие в руке. Но так и не выстрелили. Вы стояли на коленях, они в полный рост. Но вам удалось попасть им обоим в лицо. Вы что, циркач?
— Нет.
— Так как же вы это объясните?
— Я был в отчаянии.
— И все?
— Ну и повезло еще.
Гейлорд пристально посмотрел на Валентайна. Не тянуло это на правду. Ну еще в одного случайно застреленного грабителя он бы поверил, но в двух… Вероятность такого события совершенно ничтожна.
— Еще кофе хотите? — спросил сержант, подойдя к двери.
— Вы же сказали, я могу идти, — удивился Валентайн.
— Надо кое-что проверить, — ответил Гейлорд.
Гейлорд захлопнул за собой дверь. Он не мог стоять подолгу — спина начинала болеть. Сержант принялся мерить шагами коридор. Он понимал, что Валентайн начинает раздражаться, по крайней мере ведет себя тревожно. Если давить на него слишком явно, пружина может выстрелить прямо в лицо Гейлорда.
Может, Валентайну и впрямь повезло. Сержант начал склоняться к этой версии, поскольку ничего, кроме интуитивных подозрений, у него не было. Факт в том, что Валентайн остановил грабителей. Подвиг совершил. В результате которого малыш Роланда не останется без отца, Клод сможет наслаждаться стриптизом до конца жизни, а Рики Смит утвердится в звании самого везучего человека Слиппери-Рока. Благополучный конец — не подкопаешься.
В конце коридора был конференц-зал, а в нем — кофейный автомат. Сержант выудил из кармана два четвертака и вошел в зал. Там два его помощника уплетали гигантские сэндвичи и пялились в телевизор, стоявший на столе. Гейлорд посмотрел на черно-белое изображение на экране.
— Что смотрите?
— Запись ограбления в банке, — ответил один из полицейских.
Не сказав ни слова, сержант подвинул к ним стул. На экране двое грабителей в масках наставили оружие на Рики, Роланда, Валентайна и охранника, которые стояли на коленях. Изображение было нечетким и без звука. К тому же камера стояла под неудачным углом. Поэтому Валентайн попадал в кадр только частично.
Ситуация была очень напряженная. Грабители кричали на заложников, потом друг на друга. И вдруг, ни с того ни с сего оба оказались на полу с пулей в голове.
— Прокрути еще раз, — велел Гейлорд.
Один из полицейских перемотал пленку и прокрутил ту же сцену. Все произошло удивительно быстро. Только что были два грабителя, и вот уже — ни одного.
— Сержант, вам надо взять его к нам, — съязвил второй полицейский. — Он же стреляет, как Нолан Райан[32] подает.
Гейлорд велел ему прокрутить пленку в третий раз, глядя на часы на руке. По его не слишком научным расчетам, Валентайн выхватил пистолет из кобуры на лодыжке и пристрелил двух грабителей за две секунды, даже чуть быстрее. У него внутри все похолодело. Он был готов поставить всю зарплату на то, что ни один американский отставной полицейский не способен так орудовать пистолетом.
Вернувшись в кабинет, сержант застал Валентайна за чтением газеты, найденной среди мусора. Гейлорд похлопал его по плечу. Валентайн бросил газету в корзину для бумаг и встал.
— Вы можете идти, — сказал сержант. — Вероятно, мне захочется побеседовать с вами еще, поэтому прошу вас не покидать город до конца расследования. — Валентайн направился к двери. — Послушайте моего совета и не ищите неприятностей на свою голову, — не выдержал Гейлорд.
Валентайн остановился и обеспокоенно посмотрел на него.
— Это совет или предупреждение?
— Уж сами решайте.
20
Валентайн спустился к стойке дежурного, полагая, что там его дожидается Рики Смит. Тот обещал подвезти его до дома. Но дежурная протянула ему записку.
Привет, господин Валентайн!
Простите, что бросил вас одного, но мне надо домой.
Вас помощник сержанта подбросит, если хотите.
Спасибо, что спасли мне жизнь.
Рики.Валентайн скомкал листок и бросил его в мусорную корзину. Он ему жизнь спас, а этот парень не может подождать немного, чтобы отвезти спасителя домой. Вот тебе и благодарность! Через стеклянные двери Валентайн заметил солнечные лучи, пробивавшиеся из-за тучи. Наконец-то хоть какой-то намек на нормальную погоду. Он спросил дежурную, далеко ли до его нового дома.
— Мили две, если напрямик, — ответила она.
— А если нет?
Дежурная показала, куда идти. Валентайн вышел на улицу. День клонился к вечеру, воздух был чист и свеж. Он пересек улицу и пошел по тротуару в сторону города. Двигался Тони не спеша. В такую погоду хочется гулять, и с каждым шагом он чувствовал, как успокаивается.
Он шел, сунув руки в карманы, и думал о Бисли и пу́гале. За всю жизнь Валентайн убил семерых, включая этих двоих. И каждый раз в нем образовывалась незримая рана, которая очень долго заживала. Большинство его знакомых полицейских не чувствовали никаких угрызений совести, пристрелив кого-нибудь. Валентайн так не мог. Теперь он будет долго думать о Бисли и Ларри, изводя себя вопросом, нельзя ли было решить дело иначе.
Он прошел уже с милю, когда рядом с ним притормозил пикап. Валентайн услышал, как машина замедляет ход, и остановился. Потом посмотрел на водителя. Это была женщина средних лет, с волосами, убранными в пучок. Она уставилась на него встревоженно, и он узнал ее. Она подавала напитки в кафетерии и знала, что Рики любит фанту.
— Здравствуйте, — приветствовал ее Валентайн.
Она не сводила с него взгляд, словно остолбенев.
— Могу я вам помочь? — спросил он.
От ее дыхания стекло дверцы запотело. Женщина покачала головой.
— Хотите мне что-то сказать?
Она глянула в зеркало, чтобы проверить, не идет ли кто сзади, и опустила стекло.
— Город у нас маленький, — произнесла женщина, словно проклятие.
— Мне грозит опасность?
Она медлила.
— Ехали бы вы отсюда. Вам же лучше будет.
— Мне грозит опасность? — повторил Валентайн.
— Больше ничего сказать не могу.
— Послушайте, нам с вами по пути. Не подкинете меня?
Она задумалась. У нее было доброе лицо. Ему вспомнилась ее непринужденная беседа с Рики этим утром. Валентайн шагнул на дорогу, решив, что она все ему расскажет, если он сядет в машину. Женщина покачала головой, и пикап резко рванул с места. Стоя на месте, Валентайн озяб, поэтому, не теряя времени, пошел дальше.
Одно из проклятий пенсионеров — стремление копаться в детских воспоминаниях. Валентайн вычитал это в журнале, издаваемом ААП.[33] По утверждению автора статьи, пожилые люди тратят слишком много времени на размышления о том, что с ними происходило в детстве. Это капкан, в который легко попасть, учитывая бездну свободного времени, которым располагают пенсионеры. Журналист предлагал им обзавестись хобби, например, коллекционировать марки.
Статья не на шутку разъярила Валентайна. После переезда во Флориду он часто думал о детстве и пришел к выводу, что такие воспоминания — еще одна естественная стадия жизни. Человек стареет, жизнь его течет медленнее, и тогда он оглядывается назад, на свое прошлое. И никакой это не капкан. Нет тут ничего дурного.
Валентайн часто вспоминал отца. Доминик Валентайн был пьяницей и бил жену. Когда Валентайну исполнилось восемнадцать лет, он вышвырнул отца из дома. С тех пор они не ладили. Но теперь, думая о нем, Валентайн вспоминал его честность. Отец не понимал, как можно украсть или взять то, что тебе не принадлежит. Он и сына научил этому. И Валентайн был ему благодарен.
Он остановился. Впереди показался Слиппери-Рок. Валентайн шагнул в лес, начинавшийся сразу за обочиной, и встал под сенью огромного дуба. Выудил из кармана пачку леденцов и бросил один в рот.
Некоторое время он наблюдал за потоком машин, идущих в город и из города. Днем он казался не таким плотным, как ночью. Валентайн попытался прикинуть, сколько людей живет в этом городке. Тысяч девять? Наверное, меньше. Атлантик-Сити, в котором он родился и вырос, город небольшой. Его мать часто говорила, что сплетни там — местная валюта; все всё про всех знают, как в деревне. Слиппери-Рок вряд ли в этом отличается от других городков такого размера.
