Владимир Колычев - Верная неверная
— Адрес ты мой знаешь.
— А как же Игорь Платонович?
— Он будет только через неделю…
Дима плотно сжал губы. Недоброе предчувствие усилилось. Бирюков уехал, Ирине скучно, и кто-то должен развеять грусть-тоску. А если Бирюков уехал навсегда?..
Ирина сменила ворота перед своим домом, теперь они открывались автоматически. Дима остался в машине, она зашла в дом, а спустя какое-то время оттуда вышла няня. Когда за ней закрылись ворота, появилась Ирина, она и позвала Диму в дом.
А дома ждала милая в своей беспомощности малышка. Хлипкие белокурые кудряшки, синие, широко распахнутые глаза, беззубый ротик. Дима взял Инну на руки, прижал к себе. И в душе — словно открылась какая-то дверца.
— Твоя дочка, — тихо сказала Ирина.
— Спасибо, что напомнила.
Раньше она старалась не поднимать этот вопрос, а сейчас вдруг расщедрилась. Неспроста все это.
— А ты забыл?
— Так я, в общем-то, и не знал. Но догадывался.
— Теперь не надо догадываться.
Дверца в душе не закрылась, поэтому Дима лишь усмехнулся, когда в нее хлынул теплый поток физиологического происхождения.
— Бывает и хуже! — Он уложил Инну на диван, снял мокрые ползунки.
Ирина подала сухие, он тут же их надел на ребенка.
— Ты прирожденный отец.
Он не ответил, но, переодев Инну, собрался уходить.
— Куда ты пойдешь? Оставайся у меня.
— Я не могу.
— Почему это? — Ирина обиженно оттопырила нижнюю губу.
— Ты девушка замужняя, я могу тебя скомпрометировать.
— Я не замужем. И ты это знаешь.
— Чего так?
— У Игоря семья, он не смог ее бросить.
— И где он?
— Мы с ним расстались… А зачем он нам? — Ирина уперлась ладонями ему в грудь и толкнула, заставив опуститься в кресло.
— Ну, мне он точно не нужен.
— И мне тоже… — Она села к нему на колени, согнутыми ногами обхватив его бедра. Фактически оседлала его. — Пусть проваливает в свой Ярославль, а мы останемся здесь. Построим гостиницу, ты будешь там хозяином…
— Хозяином?
— А почему бы нам не расписаться? — Выгнув назад спину, Ирина смотрела на него, как ковбой на покоренного мустанга. — У Инны должен быть отец, или ты так не думаешь?
— У меня есть Юля.
— Юля замужем. Она не твоя.
— Ну, пока замужем…
— И останется замужем. А ты исчезнешь… Я знаю ее мужа. Я знаю, что говорю.
— Ну, это мы еще посмотрим.
— Зачем смотреть?.. Просто встречайся с ней. Иногда… Я разрешаю.
— Ты разрешаешь?
— Я твой начальник или нет?
— Ну, не в личном же плане…
— И в личном тоже… Юля красивая девочка. С виду — чистая, невинная. Мне такие нравятся. Ты можешь быть с ней иногда… Но только с ней. Ты меня понимаешь?
— Только с ней и могу, — кивнул он.
— С ней и со мной.
— Только с ней.
— Что?! — Ирина соскочила с него, в гневе сделала круг по комнате.
Инна, глядя на мать, расплакалась. Ирина, взяв дочь на руки, зло глянула на Диму.
— Это все из-за тебя!
— Ну, тогда я пойду! — Дима направился к двери.
— Куда ты пойдешь? Землю за трудодни пахать?
Он остановился как вкопанный.
— Ну, не за трудодни… — подавленно пробормотал он.
— В Подреченске с работой трудно. Вся работа сейчас через меня.
Это была неприкрытая угроза. Тем более безосновательной ее не назовешь. В стремлении расширить свой бизнес, Ирина постепенно подчинила себе всю городскую торговлю. Дима мог устроиться, ну, например, администратором в кафе «Ландыш», которое пока еще не принадлежало ей, но стоит Ирине сказать слово, и он пулей вылетит оттуда. Да и какая там зарплата в «Ландыше» — курам на смех.
— Да ты не бойся, я тебя не уволю. — Ирина смилостивилась, уловив его страх, подошла к нему сзади, мягко положила руку на плечо. — Зачем? Мы с тобой уже почти родные. И нам никак нельзя ссориться…
— Да я не ссорюсь. Просто ты должна меня понять. Я дал Юле слово, что ни с кем не буду.
— Ты не будешь, а она будет. Со своим мужем.
— Она сказала, что нет…
— И ты ей поверил? — засмеялась Ирина.
— Ну, она сказала. — Дима закрыл глаза, осознавая несуразность своего лепета.
— У нее ребенок от мужа. С мужем она и будет спать. А у тебя ребенок от меня. И ты должен спать со мной. Все очень просто. И совершенно естественно…
Мягким, но требовательным движением Ирина повернула его к себе, стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Но Дима взял ее за руки. Нет, не мог он лечь с ней в постель. И дело даже не в Юле. Он не игрушка, которой можно попользоваться, — положить на запасную полку, а затем доставать оттуда за неимением лучшего.
— Ты же не хочешь, чтобы Юлин муж узнал о ваших похождениях? — пристально глядя ему в глаза, хищно улыбнулась Ирина.
И это была уже не просто угроза, а шантаж. Она действительно могла сдать его Климу, чтобы тот принял меры. И тогда может пострадать сама Юля.
Был и еще один момент, который нельзя было упускать из виду. В Подреченске был свой криминалитет, приблатненная братва, которой Ирина отстегивала процент за безопасность. И она запросто могла натравить этих ребята на Диму… Нет, с ней лучше не связываться.
— Он не должен узнать. — Дима растерянно мотнул головой.
— Правильно. И я так думаю.
Ирина все-таки расстегнула его рубашку. Сначала раздела до пояса, затем сняла с него брюки. После чего отправила в ванную. Там и забралась к нему в джакузи. И Диме ничего не оставалось, как на время забыть о Юле.
Глава 12
И снова шатается стол, и ходуном ходят стеллажи. И опять это ощущение полета. Над бездной. Юля парила на крыльях любви. Но сама-то любовь — запретная. Грешная, тяжелая. И крылья тяжелые, они тянут вниз, не позволяя взлететь. Но приземление на другой край пропасти прошло бурно, головокружительно.
И снова Юля отряхнулась, привела себя в порядок. И постаралась отогнать от себя неприятную мысль о том, что она ведет себя как последняя шлюха. Зато зациклилась на том, что ей нужно как можно скорее возвратиться в Семирадье и там уже сделать вид, как будто ничего такого не произошло. И себя в этом убедить.
— Я не хочу тебя отпускать, — сказал Дима, двумя руками держа ее за талию.
— Но мне нужно. — Она не вырывалась, но и к нему не льнула.
— Давай уедем!
— Куда?
— Сбежим от всех, и ну его к черту!
— Куда сбежим?
— Ну, в Москву, например. Там с работой сейчас без проблем, можно хорошо подняться.
Юля резко повернулась к нему и пытливо посмотрела в глаза:
— Прямо сейчас возьмем и уедем?
— Прямо сейчас и уедем, — кивнул Дима.
Но в его ответе не хватало уверенности. И смотрел он куда-то в сторону.
— Собирайся, поехали. Сколько там до Москвы?
Она уже ясно осознала, что счастья с Климом не будет. С ним стерпится, но не слюбится. А в ее жизнь пришла весна, она уже не могла жить без любви. Но бегство от мужа — слишком серьезный поступок, а она не уверена в Диме. Это ведь и ребенка придется с собой взять, на новом месте как-то устроиться. Дима из тех, кто хорошо говорит, но не разойдутся ли его слова с делом? А может, он и вовсе не собирается никуда ехать. Может, зовет ее в мифическую даль ради красного словца.
— Двести километров.
— К вечеру будем.
— К вечеру. Но не сегодня.
— Чего так? — усмехнулась Юля.
— Завтра давай. — Он снова посмотрел в сторону.
— Или послезавтра… А лучше я через недельку к тебе подъеду. С вещами. И с ребенком.
— С ребенком? — задумался он.
— Я же не могу бросить сына.
— Ну, его можно потом забрать. Когда устроимся…
— Вот потом и поедем. Как-нибудь. Когда-нибудь… Еще увидимся! — Юля поцеловала его в губы и выпорхнула за дверь.
А возле машины ее ждал Клим. Она глянула на него и остановилась, как будто ее молнией к земле пригвоздило.
— Ты как здесь?.. — пытаясь преодолеть растерянность, спросила она.
— А ты? — сухо спросил он, тяжело, с осуждением глядя на нее.
— Ну-у…
— Нехорошо.
— Что, нехорошо?
— То и нехорошо.
— Я тебя не понимаю! — мотнула головой Юля.
И в этот момент из кафе вышел Дима.
— А сейчас понимаешь? — глянув на него, спросил Клим.
— О! Дима!.. — Она изобразила удивление. — А ты откуда?
Клим скривил губы, осуждая ее за этот фарс.
— Да вот, работаю здесь. — Дима растерянно смотрел на Клима.
— Я с тобой потом поговорю, — негромко, но с явной угрозой в голосе сказал Клим.
И, открыв дверь, велел Юле садиться в машину. И она кивнула, соглашаясь занять предложенное место. Но Дима вдруг вспетушился, захлопал крыльями.
— А почему потом? — спросил он, подскочив к сопернику. — Давай сейчас!
— Не нарывайся.
Клим глянул на него резко, исподлобья, но голос его звучал спокойно, без надрыва.
