Наталья Никольская - Фото на память
– А это кто? – Вершинина указала на фото.
– Анжелика, она здесь секретарем работает.
– Можно? – Вершинина взяла фотографию и принялась рассматривать ее.
«Так это та самая кудрявая брюнетка, которая понравилась Мамедову, когда я показывала ему фото из квартиры Рыбаковой. Наверное, Толкушкин запал именно на нее».
Валандра вспомнила, что когда она спросила Жукова об этой девушке, он назвал ее Анжелой. «Так значит, не Анжела, а Анжелика, ангелоликая, ангелоподобная… Перепутал Жуков, что ли?»
– А где она сейчас? – поинтересовалась Валентина Андреевна.
– С шефом, – ехидно усмехнулась Светлана, многозначительно посмотрев на Вершинину. Ясно было, что большой симпатии она к Анжелике не питает.
Валандра ответила Свете понимающим взглядом.
– А когда это было? Когда Рыбакова надписывала конверт?
– Четвертого.
– Может быть, у вас еще есть какая-нибудь информация?
– Да нет, обо всем, что знала, я уже сказала…
– Вот мой телефон, – Вершинина протянула Светлане визитку, если вдруг что-нибудь еще вспомните или узнаете, звоните. Спасибо вам большое, вы нам очень помогли!
– Правда? – недоверчиво, но с затаенной надеждой, блеснувшей в ясных голубых глазах, спросила Света.
– Еще бы! До свидания, приятно было с вами пообщаться, – Вершинина поднялась со стула.
– Взаимно, – улыбнулась Света.
* * *– Теперь на Девятого мая? – спросил Болдырев, когда Вершинина заняла свое место в машине.
– Подожди-ка, – она достала из плаща сотовый и набрала номер агентства.
– Алло, – раздался в трубке бодрый юношеский голос.
– Добрый вечер, не могли бы вы пригласить к телефону Жукова?
– Его нет, а кто спрашивает?
– Старая знакомая. Так он что же, домой ушел?
– Не совсем… – замялся парень.
– Что значит «не совсем»? – настойчиво спросила Вершинина.
– Он сейчас в кафе, у него там встреча…
– Понятно. А как называется это кафе?
– Я право не знаю… – манерно промямлил парень.
– Не волнуйтесь, мы с Евгением просто друзья, и мне он нужен по делу.
– «Флора», на углу Губернской и Сент-Экзюпери – «раскололся» юноша.
– Спасибо, Вершинина повесила трубку и обратилась к Болдыреву:
– Угол Губернской и Сент-Экзюпери, кафе «Флора».
Он молча нажал на педаль акселератора и тронулся с места.
– Ну, блин, эти новые названия улиц! – прервал он минутное молчание недовольным восклицанием, – что это за Экзюпери?
– У Толукшкина спроси, он тебе все об этом самом Антуане расскажет. А если коротенько, то писателем он был и военным летчиком, погиб при исполнении боевого задания. Я бы на месте хозяина кафе назвала его не «Флора», а «Маленький принц». Было бы оригинально и подходяще, а ты как считаешь? – с веселой поддевкой спросила она непросвещенного Болдырева.
– А почему это, «Маленький принц»? – недоумевал Сергей.
– Да роман у Экзюпери такой есть, советую почитать на досуге.
В ответ Болдырев промычал что-то нечленораздельное.
Минут через десять они были у «Флоры».
– Я недолго, – бросила Валандра, выходя из машины. – Хотя, нет, передумала она, отъехай-ка на квартал-другой и приготовься ждать, хорошо?
Она взглянула на Болдырева, лицо которого выражало живое удивление.
– Я свяжусь с тобой по телефону, скажу, что дальше делать…
– Окей, – скептически выдавил из себя Сергей, с крестьянской опаской относящийся ко всякого рода выдумкам и неожиданным решениям, вроде того, которое приняла вдруг повеселевшая Валандра.
Не обращая внимания на его недоверчивый взгляд, она направилась к входу.
Войдя в кафе, где играла приятная легкая музыка, Вершинина оставила плащ в гардеробе и подошла к зеркалу. Окинув критическим взором свое отражение и поправив прическу, она устремилась в зал. Народу было немного: за столиком в углу уютно устроилась немолодая пара, юная парочка вольготно расположилась в самом центре, а у окна, ковыряя что-то вилкой в тарелке, скучал в одиночестве Жуков. Перед ним стояла бутылка красного вина и до краев наполненный фужер, другой – с минеральной водой был отодвинут к противоположной стороне стола. Настроение у Жени, похоже, было не самое радужное.
Вершинина не стала гадать, почему он один, а не с тем или с той, с кем у него назначена была здесь встреча. Это было ей даже на руку.
Делая вид, что она не заметила Жукова, Валентина приземлилась недалеко от него. К ней тут же подошла официантка и протянула меню. Пробежав глазами список блюд, Вершинина сказала намеренно громче обычного:
– Мне, пожалуйста, салат из огурцов, жюльен, и телятину с грибами. Так, а на десерет… ладно, – улыбнулась она официантке, – ограничусь кофе.
– Может быть, закажете вино или коньяк? – вежливо предложила смазливая блондинка в белом переднике.
– Так, – Вершинина опустила глаза на карту вин, бутылку мукузани, пожалуйста.
Официантка молча кивнула и бесшумно удалилась.
Сидя вполоборота к Жукову, Валандра могла краем глаза наблюдать за ним. Женя, вне всякого сомнения, слышал, как она делала заказ. О том же, что он узнал ее голос, можно было судить по его мгновенной реакции: он поднялся со стула и подошел к столику Вершининой.
– Привет, не занято? – улыбаясь, резво поздоровался он и сел за столик, – вот уж не ожидал тебя здесь увидеть! – не отрывая глаз, он смотрел на Валандру.
Чуткий нос Валентины тут же уловил исходящий от Женьки «свежак». Вторая бутылка уже, – отметила она, бросив взгляд на столик, за которым он только что сидел.
– Представь себе, я тоже не ожидала встретиться с тобой в «Флоре», – Вершинина изобразила на лице живейшее удивление.
– Нечаянная радость – лучшая радость! – философски изрек Жуков, кладя локти на стол и опуская на сцепленные пальцы подбородок.
– Радость всегда в какой-то мере – неожиданная, даже самая незначительная мелочь может послужить ее причиной… – мечтательно произнесла Валандра.
– Трудно с тобой не согласиться… – Жуков продолжал буравить взглядом ее отрешенное лицо.
– А что же твоя работа? – полюбопытствовала она.
– Решил немного отдохнуть, – Женька быстрым движением откинулся на спинку стула и, картинно потянувшись, заложил руки за голову, – осточертело все!
Он поморщился и, прищурившись, склонил голову набок.
– А что же делать другим людям, чья работа далека от какого бы то ни было творчества? – усмехнулась Валандра, изучая Женькину физиономию.
«Симпатичный малый, манерный немного, строит из себя пресыщенного эстета…»
– Ох уж это творчество! – вздохнул он, – простор для воображения, конечно, есть… Еще бы бабки нормальные платили!
– Сколько человеку не дай – все ему мало, разве не так?
К столу, за которым они сидели, приблизилась официантка и принялась выставлять на кипельно-белую скатерть Валандрин заказ.
– О-о-о! – Женька взял в руки бутылку мукузани и стал внимательно изучать этикетку, – десять!
– Что десять? – спросила Валентина, ловя на себе заинтересованные взгляды блондинки в белом переднике.
– Медалей десять, – Женька опустил бутылку на стол, – налить? – проявил он галантность.
– Налей. И себе тоже, – обворожительно улыбнулась Вершинина, чувствуя себя Сарой Бернар или Гретой Гарбо.
«Вот они – подмостки! Все эти слова, жесты…»
Женька принес свой до краев наполненный фужер и узкую початую бутылку «Лидии». Официантка завершила свою работу и, одарив парочку внимательным взглядом, как будто прикидывая в уме шансы обоих, удалилась.
– Давай устроим пьянку?! – Женька заговорщически посмотрел на Валентину.
– У тебя неприятности? – сбилась она на сочувственный тон.
– А! – пренебрежительно махнул он рукой. Экстравагантный плоский браслет из серебра скользнул к запястью.
– Не хочешь говорить?
– Ты, прям, как из службы 911, – усмехнулся Женька, откидывая длинную челку, – лучше скажи, как идет расследование?
– А ты, я вижу, уже изрядно принял… – парировала Валандра.
– Что хочу – то и ворочу! – засмеялся Жуков, ставя перед Вершининой только что наполненный фужер.
– Спасибо, – она пригубила вино. – терпкое!
– А ты чего хотела?! У меня книга есть, «О вкусной и здоровой пище» называется, пятьдесят третьего года издания, так там этому вину такие дифирамбы поют! – Женька закатил глаза. – А знаешь что, Валентина, давай проведем вечер у меня, а? – карие глаза Женьки заблестели.
– Смелая мысль! И что же мы будем делать?
– Тебе сколько лет? – Женька лукаво приподнял одну бровь.
– В каком смысле? – посмотрела она на него с прохладцей.
– Ты такие вопросы задаешь!
– Ты что же, меня откровенно снимаешь? – Валандра перестала жевать и, не мигая, смотрела на Жукова.
