Мэри Кларк - Где ты теперь?
А потом Эстер Клайн подверглась роковому на-падению возле своего дома на Амстердам-авеню спустя почти год после исчезновения Мака. Мне пришло в голову, что могут быть и другие записи, которые он делал во время занятий. Если я права, то, что с ними произошло после ее смерти?
Я стояла в комнате Мака, держа в руках диктофон, и размышляла, насколько легко это будет выяснить.
Сын Эстер Клайн, Эрон, был ближайшим коллегой дяди Эллиотта. Обязательно ему позвоню.
Я спрятала диктофон в свою сумочку и начала упаковывать вещи Мака. Когда дело было закончено, ящики комода опустели, как и стенные шкафы. Однажды, одной особенно холодной зимой, мама позволила отцу отдать теплые куртки Мака: все благотворительные организации буквально умоляли о подобных пожертвованиях.
Закрывая второй чемодан, я на секунду замешкалась, а потом вынула строгий черный галстук, который повязала Маку накануне фотосъемки на рождественскую открытку в тот последний год. Я держала галстук в руках и вспоминала, как велела брату наклониться, так как не дотягивалась до его шеи.
Заворачивая галстук в бумагу и убирая в сумочку, чтобы забрать с собой на Томпсон-стрит, я вспомнила, как Мак со смехом сказал: «Постарайся как следует, Каролин, не напортачь».
26
Интересно, подумал он, прослушал ли ее отец сообщение или пока не успел. Можно себе представить его реакцию. Дочурка жива, но не хочет его видеть! Она сказала, что перезвонит на День матери! Ждать осталось всего пятьдесят одну неделю!
Папочка, должно быть, места себе не находит.
К этому времени копы наверняка поставили телефон доктора Эндрюса в Гринвиче на прослушку. Нетрудно представить, в какое бешенство они пришли. А вдруг они поднимут лапки кверху и решат, что Лизи имеет право на личную жизнь и поэтому можно прекратить поиски? Вполне возможно. Обычно так и поступали.
Ему же будет лучше, если они так сделают.
А журналистам они расскажут о ее звонке?
«Люблю читать заголовки, — думал он.— Особенно заголовки о Лизи Эндрюс». О ее исчезновении стало известно во вторник. Последние три дня все заголовки были только о ней. Но сегодня — какая досада! — эта новость оказалась похороненной на четвертой странице.
Та же самая история происходила с тремя предыдущими девушками: две недели — и все, история умирала.
Как и девушки.
«Я еще подумаю, как мне быть, чтобы имя Лизи подольше сохранилось в людских умах, а пока я позабавлюсь, перенося ее мобильник с места на место. Это должно сводить их с ума». Он зашептал:
— Гуси, гуси! — Га-га-га.— Есть хотите? — Да- да-да, — Ну бегите! — Нам нельзя.— Почему? — Серый волк под горой не пускает нас домой.— Ну, бегите, как хотите!
Он рассмеялся и подумал: «Вот и я побегу, куда захочу».
27
— Доктор, вы уверены, что на автоответчике звучит голос вашей сестры?
— Абсолютно уверен!
Грегг неосознанно разминал лоб большим и указательным пальцами. У него никогда не болела голова, и совершенно ни к чему, чтобы сейчас она заболела. Через три часа после отцовского звонка он уже сидел в общей приемной, где работали детективы из офиса окружного прокурора. Сообщение, оставленное Лизи на автоответчике отцовского телефона в Гринвиче, Коннектикут, было переписано с подслушивающего устройства и обработано усилителем. Детектив Барротт успел проиграть запись в техническом отделе несколько раз для него и Ларри Ахерна.
— Я согласен с Греггом, — сказал Ахерн Барротту, — Я знаю Лизи с детства и готов присягнуть, что это ее голос. Похоже, она нервничает, взволнована, но, разумеется, у нее мог быть какой-то срыв или...— Он метнул взгляд на Грегга.— Или ее заставили произнести эти слова.
— Ты имеешь в виду того, кто ее похитил?
— Да, Грегг, именно его.
— Вы получили подтверждение, что звонок был с ее мобильного? — спросил Грегг, стараясь не выдать волнения голосом.
— Да, получили, — ответил Ахерн, — Телефон засекли на башне, что на углу Мэдисон и Пятнадцатой. Поэтому, вероятно, ее удерживают в том районе.
С другой стороны, если она действительно предпочла исчезнуть, я не понимаю, как она вообще может хотя бы выйти за продуктами в том районе, не опасаясь быть узнанной. Ее фотография во всех газетах, в Интернете, на всех телеканалах.
— Если только у нее нет какой-нибудь маскировки типа паранджи, которая скрывает все, кроме глаз, — заметил Барротт, — Но даже это привлекло бы к ней внимание в Манхэттене, — Он начал перематывать запись с сообщением Лизи, — Наши ребята из техотдела работают сейчас над фоновыми шумами. Давайте прослушаем еще раз повнимательнее.
Ларри Ахерн перехватил взгляд Грегга, полный печали.
— Думаю, в этом нет необходимости, Рой.
— Что теперь будет? — спросил Грегг, — Если вы решите, что Лизи все-таки скрывается добровольно, то откажетесь от поисков?
— Нет. — Ахерн сделал ударение на этом слове.— Ни на одну минуту. Я отлично знаю Лизи и понимаю, что, если даже она исчезла по доброй воле, все равно произошло что-то ужасное. Мы продолжим круглосуточные поиски без выходных до тех пор, пока не отыщем ее.
— Слава богу...
«Я должен узнать у них еще об одном, — подумал Грегг, — А, вспомнил».
— Как насчет журналистов? Вы собираетесь рассказать, что мы получили от нее известие?
— Мы не хотим, чтобы кто-нибудь об этом узнал, — ответил Ларри, покачав головой, — Это первое, что я сказал вашему отцу, когда мы с ним беседовали.
— Ты говорил мне то же самое, но я подумал, ты просто хотел убедиться, что это не звонил какой-то псих, имитируя голос Лизи.
— Грегг, мы не хотим, чтобы в прессу просочился даже намек о звонке, — заверил его Ларри Ахерн, — Как бы ужасно это ни звучало, мы хотя бы знаем, что несколько часов назад Лизи была жива.
— Пожалуй, соглашусь. Но где же она, если до сих пор жива? Что с ней происходит? Других молодых женщин, исчезнувших после посещения одного из клубов в Сохо, так и не нашли.
— Но ни одна из них не звонила своим родственникам, Грегг, — напомнил Ахерн.
— Доктор Эндрюс, мы должны уточнить еще кое- что...— начал Барротт.
— Зовите меня Грегг, прошу вас.— На губах Грегга Эндрюса промелькнула слабая улыбка.— После того как я получил диплом, если мне звонили домой и спрашивали доктора Эндрюса, Лизи машинально передавала трубку отцу. Несколько месяцев не могла отвыкнуть от своей привычки.
Барротт коротко улыбнулся.
— У меня дома то же самое. Стоит сыну получить отличную отметку или добиться какой-то награды за учебу, как его сестра считает это ошибкой. Ладно, Грегг, — продолжил он, — в последний раз вы видели сестру неделю назад, в День матери. Ничего необычного тогда не заметили?
— Есть одно обстоятельство, которое до сих пор приводит меня в замешательство, — признался Грегг.— Мама умерла всего два года назад, поэтому, естественно, для нас это довольно печальный день. Мы сходили в церковь все втроем, навестили ее могилу, потом поужинали в клубе. Лизи собиралась вернуться в город на машине вместе со мной, но в последнюю минуту решила остаться на ночь у отца и утром поехать поездом.
— До смерти вашей матери был ли этот праздник особенным для всех вас, имел ли он какое-либо символическое значение?
— Ничего подобного. Мы отмечали его вместе, но не придавали ему особого значения. Когда были живы дедушка с бабушкой, они присоединялись к нам. Нет, не было в нем ничего необычного, — Грегг заметил, как переглянулись оба детектива, и Ларри Ахерн кивнул Рою Барротту, — Вы мне чего-то недоговариваете, — сказал он, — Что случилось?
— Грегг, ты знаешь Каролин Маккензи? — спросил Ахерн.
Теперь у него начало стучать в висках. Грегг порылся в памяти, потом покачал головой.
— Кажется, нет. Кто она?
— Юрист, — ответил Ахерн, — Ей двадцать шесть лет. Живет в студии на Томпсон-стрит, рядом с домом твоей сестры.
— Она знакома с Лизи? — быстро спросил Грегг.— Быть может, она знает, где сейчас Лизи?
— Нет. Они не знакомы, но ты, случайно, не помнишь дело десятилетней давности, когда студент колледжа вышел из съемной квартиры и больше нигде не появился? Его имя Чарльз Маккензи-младший. Все звали его Мак.
— Да, помню то дело. Юношу так и не нашли, верно?
— Верно, — сказал Ахерн.— Но он звонит родным каждый год в День матери.
— В День матери! — Грегг вскочил, — Он пропал десять лет назад и до сих пор дает о себе знать в День матери. Не хочешь ли ты предположить, что Лизи собирается последовать его безумному примеру?
— Грегг, мы ничего не предполагаем, — ответил Ахерн, стараясь успокоить друга.— Лизи было одиннадцать, когда исчез Мак Маккензи, поэтому нет причины думать, будто она его знала. Но мы предположили, что, быть может, ты или твой отец знакомы с семейством. Полагаю, вы вращаетесь в одних и тех же кругах.
