Найо Марш - Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)
– Есть улов, сэр? – поинтересовался Бейли.
– Да, пожалуй, так, сержант.
Инспектор подошел к пианино.
– Смотрите.
Бейли и Найджел приблизились к рампе. Предмет, который Аллейн держал в руках, оказался водяным пистолетом.
II– Как вы верно подметили, Басгейт, обратно в детство.
– Что это значит, сэр? – поинтересовался сержант.
– Кажется, это подтверждает одну из ваших теорий, – ответил Аллейн. – Я обнаружил эту штуку в каком-то шкафчике под сценой. Его запрятали в темный угол, но пыли на нем практически нет. Все остальное в тайнике уже пропиталось грязью. Посмотрите на рукоятку. Вы видите свежую царапину? Это очень хороший водяной пистолет, не правда ли? И нажимаешь не на резиновую грушу, а на настоящий спусковой крючок. Инспектор!
Фокс и Томпсон появились из комнаты отдыха.
Аллейн подошел к маленькому столу, где Бейли разложил остальные вещественные доказательства, поднял ткань, закрывающую их, и положил свою находку рядом с «кольтом».
– Длина одна и та же, с точностью до десятых долей дюйма, – сказал он. – И отметка на «кольте» идентична той, что на водяном пистолете. Полагаю, в этом месте он был зажат между стальными колками, где натягиваются струны.
– Но, черт подери, – изумился Найджел, – как это можно объяснить?
Аллейн снял перчатки и полез в карман за портсигаром.
– Где Ропер?
– Сейчас придет, сэр, – ответил Бейли.
– Странное обстоятельство, – серьезно произнес Фокс.
– Мне кажется, сержант, вы были правы, когда предположили, что эта смертельная ловушка в пианино слишком тщательно разработана, чтобы быть правдой, – проговорил Аллейн. – Только в книжках можно встретить такое причудливое убийство. Здесь очевидны признаки мины-ловушки и розыгрыша. Трудно поверить, что мужчина или женщина стали бы, как сказал Бейли, обдумывать преступление такого плана. Но что, если человек, задумавший убийство, наткнулся на такую ловушку, на этот водяной пистолет, целящийся через дырку в этой рваной шелковой тряпке? Что, если потенциальный преступник подумал о его замене на «кольт»? Тогда это уже не кажется надуманным, правда? Более того, здесь есть определенные преимущества. Убийца имеет возможность держаться в стороне от жертвы и от преступления. Кропотливая подготовительная работа закончена. Все, что осталось сделать преступнику, – это убрать водяной пистолет, втиснуть «кольт» и обвязать свободный конец шнура вокруг рукоятки. Это не идея. Это плагиат.
– Злоумышленник должен был удостовериться, что «кольт» той же длины, что и игрушечный пистолет, – рассуждал Фокс.
– Он должен был измерить игрушку.
– И потом пойти домой и сверить результаты измерения со своим «кольтом»?
– Или с чьим-то другим.
– Первое, что нам нужно выяснить, – сказал Аллейн, – это возможность доступа к военному сувениру Джернигэма. Ропер нам сообщил, что об этом наверняка известно всем. Видимо, он был в кабинете, там же проходили репетиции. Актеры собрались там в последний вечер, в пятницу. Сегодня воскресенье, помогите нам, небеса.
– Если бы доктор Темплетт узнал «кольт», – заметил Фокс, – он бы не признался.
– Он этого и не сделал.
Задняя дверь хлопнула, и из комнаты отдыха донесся топот сапог.
– А вот и Ропер, – сообщил Фокс.
– Ропер! – позвал его Аллейн.
– Да, сэр?
– Подойдите сюда.
Было слышно, как сержант споткнулся о ступеньку. И появился на сцене.
– Подойдите и взгляните вот на это.
– Конечно, сэр.
Сержант с грохотом спрыгнул на пол. Он подошел к столу и начал рассматривать водяной пистолет.
– Узнаете? – спросил Аллейн.
Ропер протянул руку.
– Не прикасайтесь! – жестко скомандовал инспектор.
– Прошу прощения, сэр, – извинился сержант. – Я сразу узнал эту игрушку и невольно к ней потянулся.
– Нужно учиться владеть собой и управлять всеми порывами, если вы хотите стать настоящим детективом, – посоветовал ему Аллейн. – Чей это водяной пистолет?
– Возможно, – заговорил Ропер предостерегающим тоном, – в нашем округе есть два пистолета такого типа, сэр. Или больше. Я не могу поклясться, что их не больше двух. Думаю, я смогу вычислить его реального владельца, учитывая, что ему удалось выстрелить в меня около гостиницы, хотя я был в форме.
– Ропер, – сказал Аллейн, – до рассвета осталось всего три часа. Давайте не будем растягивать вводную часть до восхода солнца. Кому принадлежит этот пистолет?
– Джорджу Биггинсу, – ответил сержант.
Глава 12
Новые подробности
В двенадцать часов машина Скотленд-Ярда привезла Аллейна и Фокса к гостинице «Герб Джернигэма».
Дождь прекратился, но утро было таким промозглым, мрачным, облачным, что казалось невероятным, что в долине уже рассвело. Бейли и Томпсон уехали в Лондон. Старший инспектор пристально смотрел на задние габаритные фары, пока Фокс барабанил в парадную дверь гостиницы.
– Там внутри кто-то ходит, – проворчал он.
– Идут открывать.
Это был мальчик из прислуги, весь взлохмаченный и с испуганным взглядом. От него пахло пивом. Старший инспектор подумал, что, наверное, именно так выглядят все мальчики во всех гостиницах мира по утрам.
– Доброе утро, – поздоровался Аллейн. – Вы можете предоставить нам номера на день или два и завтрак через час?
– Я спрошу-у-у миссис, – ответил мальчик. Он поморгал и пошел по коридору. Они слышали, как слуга крикнул ломающимся подростковым голосом: – Миссис! Вроде по поводу убийства мисс Кампанулы. Миссис Пич! Миссис!
– Орет на весь дом, – заметил Аллейн.
IIВ семь часов Генри неожиданно проснулся. Некоторое время он лежал, пытаясь вспомнить, чем этот день будет отличаться от всех остальных. Затем вспомнил. В мельчайших деталях женский затылок и шею в темных, блестящих полосках крови. В памяти всплыли ноты, измятые и прижатые головой к клавишам пианино. Картина была обрамлена горшками герани, как кошмарными подарками ко Дню святого Валентина.
Некоторое время его мысли занимали только подробности этого преступления: шея, белый лист с нотами, дурацкие зеленые листья. Крепко сжав руки, он постарался удержать это воспоминание, но Дина полностью завладела его мыслями.
– Если бы это была Элеонор, всем нашим проблемам пришел бы конец, – произнес он вслух.
Отогнав эту мысль, Генри убеждал себя в том, что это было бы ужасно, но она возникала вновь и вновь. Наконец он сказал:
– Притворяться нет смысла. Я искренне хотел, чтобы это была Элеонор.
Генри начал размышлять о том, что происходило после смерти Идрис Кампанулы. Как его отец подошел к старшему полицейскому офицеру Блэндишу с торжественным выражением лица. Также на память пришли объяснения доктора Темплетта и стоны мисс Прентис. Генри тогда посмотрел на мистера Коупленда, увидел, что его губы шевелятся, и с трудом понял, что пастор молился. Вспомнилось молчание миссис Росс и тот факт, что они с доктором Темплеттом не разговаривали друг с другом. И вновь его мысли вернулись к Дине. Генри провожал любимую и ее отца до дома, а на пороге открыто поцеловал ее. Пастор даже не обратил на это внимания. По пути домой в Пен-Куко эсквайр не мог забыть о том, что в отсутствие сэра Джорджа Диллингтона он был главным констеблем. С важным видом он рассуждал об убийстве, повторяя снова и снова, что Генри должен понимать: все услышанное там – строго конфиденциально. И с гордостью вспомнил, как вместе с Блэндишем принял решение о звонке в Скотленд-Ярд. Когда они наконец-то вошли в дом, Элеонор упала в обморок. Эсквайр насильно пытался влить ей в горло бренди, но у него так дрожали руки, что он ее чуть не задушил. Они помогли Элеонор дойти до комнаты, и Джослин так сильно нервничал, что случайно ударил ее по перевязанному пальцу, а кузина взвыла от боли. Генри с отцом выпили немного бренди в столовой, и эсквайр все рассуждал о возложенной на него ответственности.
Юноша вдруг похолодел, сердце бешено застучало в груди. И он вспомнил о самом страшном событии прошлого вечера, о чем старался не думать с момента пробуждения.
Это было воспоминание о том, как Джослин сообщил ему на правах исполняющего обязанности главного констебля, что, заглянув в шелковую дыру, он увидел блеск огнестрельного оружия.
– Это револьвер, – сказал эсквайр, – или какой-нибудь другой автоматический пистолет.
В этот момент в памяти Генри всплыла коробка из кабинета. Он отправил отца спать, но, оставшись один, долго боялся зайти в кабинет и поднять ее крышку. Сейчас юноша четко понимал, что сделать это необходимо. Быстро, пока не проснулись слуги, молодой человек оделся и тихонько спустился с лестницы. В холле он нашел электрический фонарь и отправился в кабинет.
Коробка была пуста. Осталась только прикрепленная сбоку табличка, на которой большими буквами было написано: «ЗАРЯЖЕНО».
