Татьяна Полякова - Я смотрю на тебя издали
На ходу наматывая шарф, я думала о словах Стаса, точнее, о том, что он не пожелал мне сказать. Теперь я была уверена: к убийству Лазаря он имеет прямое отношение. Оттого и не хочет, чтобы я копалась во всем этом. Мне в самом деле стоит соблюдать осторожность, но вовсе не страх перед бывшими бандитами тому причина. Я боюсь ненароком подставить Стаса. Он забыл свое прошлое, а оно его помнит.
– На тебе что, черти всю ночь воду возили? – спросила Агатка, когда я, заявившись в контору, устроилась в кресле напротив нее. А я попыталась решить: следует порадоваться своему провидческому дару или опрометью бежать к косметологу?
– Ты предсказуема, – съязвила я.
– Ага. Я бы на твоем месте начала делать зарядку по утрам. Говорят, это действует благотворно. Жизненный тонус поднимается и все такое.
– Физические упражнения и я просто не созданы друг для друга.
– Работа в числе твоих приоритетов тоже не значится. Опоздала на сорок минут, а теперь тоску на меня нагоняешь своей кислой физиономией.
– Всегда восхищалась твоей манерой общаться с людьми, – не осталась я в долгу. – Тебе стоит проводить тренинги или написать об этом книгу. Я серьезно. Это твой дар. Не борись с ним, лучше поделись с другими.
– Да пошла ты, – отмахнулась Агатка и тут же нахмурилась. – Что случилось?
– Ничего. Просто зашла сказать, что задание выполнила. Димка обещал поговорить с Рудневым.
«Правда, в свете последних событий я не уверена, что обещание он выполнит», – подумала я, но о них сестрице знать ни к чему.
– Будем надеяться, что он очень постарается, – кивнула Агатка. – А теперь будь добра…
– Удаляюсь, – сказала я, поднимаясь с кресла.
Работы в тот день было пруд пруди, и это оказалось спасением. Часов в пять возле моего стола возникла сестрица и сказала:
– Бубнов звонил. Тимоха возвращается. Димке твоему респект и уважуха. Иногда полезно иметь друзей-разбойников.
Выходит, Димка о своем обещании не забыл, и это хорошо. Вот сестрица радуется, но позвонил он не мне, а ей, может, в этом и не было ничего особенного, а может, затаил обиду. Не то чтобы меня это особенно огорчило. Наша нежная дружба до добра не доведет, ясно как день. Значит, обида его мне на руку.
Повеселевшая Агатка скрылась в своем кабинете, а я в монитор уставилась, а еще через час в конторе появился бывший за номером три, внеся в ряды коллег легкую панику. Физиономия его иногда мелькала на экранах в губернских новостях, и теперь девчонки гадали, чего понадобилось у нас высокому начальству. Появление Олега Викторовича и меня озадачило: в мою коммуналку он иногда заглядывал, но в контору никогда. Выходит, новости о бомже того заслуживали, однако радоваться я не спешила: кто ж знает, что за сюрприз меня ждет.
Бывший огляделся и спросил ворчливо:
– Где стул?
– У нас тут на всем экономят, даже на стульях, – порадовала я, вскочила и пододвинула ему свое офисное кресло на колесиках, он устроился в нем с удобствами, а я на краешке стола. Девчонки тихо снялись с места и покинули комнату.
Олег расстегнул куртку, достал из внутреннего кармана папку-файл, сложенную вдвое, и протянул мне. В папке был листок бумаги с машинописным текстом.
– Бомж твой, судя по всему, Кочетков Денис Николаевич, двадцати лет. Числится среди пропавших без вести. Год назад ушел из дома и не вернулся. Заявление поступило от его тетки. Парень сирота, воспитывала его бабка по отцовской линии, но она умерла еще до его исчезновения. Учился в колледже, характеризуется положительно. Вредных привычек, а также вредных друзей не имел. Ушел из дома, прихватив ноутбук и немного одежды, похоже, что отправился путешествовать. Но ни тетка, ни приятели о его намерениях ничего не знали. У него были деньги, остались от бабки, их он тоже прихватил. Тогда ему не было и девятнадцати, логично предположить: парня потянуло на приключения. Судя по твоему рассказу, огреб он их сполна. Вот, собственно, и все.
– Ему было всего двадцать? – удивилась я.
– Выходит, что так, – пожал Олег плечами.
– Тетке сообщили?
– О чем? – нахмурился он.
– О том, что парень нашелся.
– А кто ей должен сообщить? Я?
– Подожди…
– Парня кто нашел? – ворчливо спросил Олег. – Вот они пусть и сообщают. А мне с какой радости? У меня ни трупа, ни заключения патологоанатома, только фотки, что ты мне подсунула. И что я должен сказать его родне?
– Ясно, – вздохнула я. – Соседи тем более сообщать не станут. Труп обгорел, сфотографировать его не потрудились, лежит он теперь на кладбище под номером.
– Ну и пусть лежит. Парню все равно, а тетка не мать, за год, поди, успокоилась.
– Ты же понимаешь, нельзя это так оставлять, – начала я грозно, но быстро сникла, наблюдая физиономию бывшего.
– Ты просила узнать, кто он такой, я узнал. Ну, так скажи спасибо, и закончим на этом.
– Допустим, парень просто сбежал из дома. С какой стати в этом случае ментам затевать кутерьму с электропроводкой?
– А откуда уверенность, что менты следы заметали? – съязвил бывший. – Что, у нас пожары редко случаются?
– А трио на дороге мне почудилось? – в свою очередь съязвила я.
– Нет, не почудилось. Но события были тобой превратно истолкованы. При всей моей бесконечной любви к тебе скажи: что я могу сделать?
– Хотя бы сообщить тамошнему начальству, кто этот парень. Они, в свою очередь, сообщат тетке, и, возможно, кое-что прояснится.
– И как я это объясню? Моя бывшая в обход ментов сфотографировала труп в морге? Труп обгорел, теперь не докажешь, что фотка его, а тебе придется отвечать на вопрос, откуда у тебя фотография трупа и зачем ты ее сделала? Пойми, если ты права и менты очень постарались, чтоб парня не узнали, ничего, кроме геморроя, мое вмешательство не вызовет.
– Ты хотя бы попробуй…
Бывший досадливо покачал головой и поднялся.
– Попробуешь? – спросила я, тут из кабинета выплыла Агата, поприветствовала бывшего и спросила:
– Чего делите?
– Твоя сестра не может уяснить простую вещь… – начал бывший, но я перебила:
– Все я уяснила: земля не твоя, труп не твой, и фиг с ним.
– Нет, ты подумай, – всплеснул он руками. – Она мне еще мораль читать будет.
– Можете объяснить, чего скандалите?
Я сунула ей в руки папку.
– Наш бомж?
– Он самый, – кивнул Олег, направляясь к выходу. – Чтоб я еще раз… – махнул рукой досадливо и добавил: – Подумаю, что можно сделать.
Дверь за ним захлопнулась, а Агатка сказала:
– Оказывается, ничто человеческое ему не чуждо. А я всегда считала его пройдохой и карьеристом. И чего в тебе мужики находят, дорогая сестрица?
– Я прекрасна, это видят все, кроме тебя.
– Ладно, прекрасная моя, обрисуй суть своих претензий к бывшему.
Я, конечно, обрисовала. Агатка слушала меня, одновременно читая бумагу, которую принес Олег.
– Зря ты на него наехала, – вынесла она вердикт. – Соседи должны дружить, а в чужой монастырь…
– Не занудствуй, – разозлилась я. – Скажи лучше, что делать? Может, обратимся к отцу?
– Тяжелую артиллерию прибережем. Ситуация щекотливая, тут бывший прав. Как ты объяснишь, зачем сделала фотографию и с какой стати вообще в морг поперлась? Тамошним ментам не доверяла? Шериф у нас на подозрении? Для таких обвинений надо туз в рукаве иметь. А у нас что? У нас не туз, у нас девичьи впечатления. Желательно знать, чего парня вдруг из дома потянуло и где он шлялся целый год. Тогда, может, ясно станет, как он на той дороге оказался. А для начала не худо бы убедиться, что он действительно Кочетков, а не Петров и не Сидоров. Адрес тетки есть, придется с ней встретиться.
Вот так с легкой руки Агатки я и отправилась в областной центр, что находился в трехстах километрах от нашего города. Здесь год назад жил наш бомж.
Надо сказать, ехать мы собирались вместе, сестрица вдруг соизволила принять участие в расследовании. Поездку назначили на субботу. Но в пятницу вечером вернулся беглый Тимоха, и Агатка решила для начала ему хорошенько мозги промыть, а потом встретиться с человеком, имевшим отношение к его будущей судьбе, в неформальной обстановке. Это было не совсем корректно с точки зрения адвокатской этики, но кому до этого есть дело? Главное, не нарушать закон, эту заповедь сестрица блюла свято, но умела обходить ее и сзади, и спереди. За что неизменно получала весьма солидные гонорары. В общем, поездку перенесли на воскресенье. Но, проснувшись в субботу, я поняла, что день безделья сулит душевные муки, и рванула на разведку в одиночестве, сестрице об этом не сообщая, так как очень хорошо знала, как она отнесется к моей поспешности.
Триста километров я преодолела за три с половиной часа (здесь тоже мост ремонтировали, что несколько снизило скорость передвижения), перекусила в придорожном кафе и забила в навигатор адрес, что значился в бумаге, полученной от бывшего.
Маршрут закончился в спальном районе возле типовой девятиэтажки. Для начала, конечно, следовало позвонить Берковой Софье Николаевне, именно так звали тетку Дениса, но я предпочла объясняться при личной встрече, а не по телефону. Дома я могла ее и не застать, или она вовсе переехала в другой место, но подобные возможности меня никогда не останавливали. Агатка утверждала, что в моей голове больше одной мысли не удерживается. В общем, я решила справляться с трудностями по мере их возникновения.
