Полякова Татьяна - Леди Феникс
— Хороший вопрос, но мы от него пока отвлечемся. Значит, вы видели машину? А случайно не запомнили, кто на ней приехал?
— Как не запомнил, — развел руками швейцар, удивляясь моему вопросу. — Если на этой машине жильца нашего подвозили, а всех постояльцев мне положено знать в лицо. Тут дело какое, — перешел он на доверительный тон. — Кто попало по гостинице шастать не должен, непорядок. А спрашивать на входе карту гостя по пять раз в день никак нельзя, среди постояльцев нервные есть, их раздражает, что надо без конца документ показывать. Оттого и следует всех запоминать в лицо. Если новый человек, надо сопроводить его к регистрации, ну и приглядывать, чтоб туда шел, а не в другое какое неположенное ему место, а если постоялец, так только козырнуть и улыбнуться. Я всегда всех запоминаю, оттого никаких нареканий не имею, а на посту, слава богу, пятый год, и люди разные приезжают…
— Отлично. Как выглядел постоялец?
— Невысокий, полный, солидный с виду мужчина, но… — Швейцар хитро улыбнулся и даже счел нужным подмигнуть. Я малость прибалдела от всей этой пантомимы, но тоже улыбнулась.
— Но?
— Настоящее начальство сразу видно. В нем солидность, так сказать, природная. А этот так… денежный мешок, одним словом.
— Вот как…
— Точно. Бизнесмен какой-нибудь. Похож на московского, эти всегда нервные, вроде боятся чего-то пропустить. Его сопровождали двое. Один охранник либо шофер, хотя за рулем я его не видел. Но и так понятно, что за птица. Второй вроде секретаря или доверенного лица. Очень важный, но к толстяку прислушивался, хотя тот годами младше. Эти двое жили не здесь, а толстяк, конечно, в люксе, на пятом этаже.
— Почему конечно? — улыбнулась я, беседа оказалась полезной, а дядька занятным.
— Потому что, когда природной солидности нет, надо пыль в глаза пускать.
— Ясно. Фамилию толстяка вы не знаете. Хотя, может, слышали случайно?
— Никак нет. Но слышал, что они собирались навестить клуб "Вестерн", тот, что по соседству. Было это в мое дежурство, то есть в среду. Если фотографии покажете, всех троих узнаю. В общем, всем, чем могу…
— Спасибо, — сказала я, поднимаясь. — Вы мне очень помогли.
— Помогать власти моя прямая обязанность, — заверил он. — Для того и поставлен, чтобы во всем был порядок. А порядка-то маловато, — совершенно неожиданно закончил он.
— Та-ак, — насторожилась я, вновь устраиваясь на стуле. — Что неладное заметили?
— Да все тот же Димка, — пожал швейцар плечами, приглядываясь ко мне, точно решал, стоит ли продолжать или лучше промолчать.
— Про Димку мне очень даже интересно, — заверила я.
— Не только вам. Менты им интересовались. К нему тут по ночам народ толпами идет. В основном молодежь, здесь же вокруг ночных клубов полно.
— Из "Вестерна" тоже заходят?
— Может, и заходят. Там порядки строгие, а молодежь сейчас разбаловалась… Димка деньги любит, хотя кто ж их не любит? Просто одни их честно зарабатывают, а другие готовы народ травить.
— Водкой паленой или чем похуже?
— Из-за водки менты бы суетиться не стали.
Я кивнула, и он и я решили, что сказал он более чем достаточно. Простившись с бдительным швейцаром, я вновь отправилась к Володе и уже вместе с ним к девушке за стойкой регистрации. Девушка, звали ее Катя, на Володю смотрела с нежностью, на меня с любопытством, поболтать тоже была не против.
— Сколько на пятом этаже люксов? — спросила я.
— Три.
В те дни, которые меня интересовали, был занят только один, и через минуту я уже знала фамилию. Тарасов Вадим Сергеевич.
— Ксерокопию паспорта сделали? — спросила я девушку, она покачала головой.
— Нет. Номер был забронирован, клиент расплатился сразу.
— А кто забронировал номер? — боясь упустить удачу, спросила я, но удача в тот день испытывала ко мне самые теплые чувства.
— Сейчас посмотрю в компьютере, — сказала девушка, щелкнула мышью, и очень скоро я узнала, что номер для господина Тарасова, бизнесмена из Москвы, забронировала фирма "Спектр".
— Не знаешь, что за лавочка? — спросила я Володю.
— Понятия не имею, — покачал он головой.
— Я тоже, — с прискорбием констатировала я. Теперь мне была известна фамилия человека, у которого мальчишки на площади предположительно стянули бумажник, правда, не ясно, что мне с этой фамилией делать. Надо еще доказать, что Тарасов имеет отношение к "Ягуару", а машина, соответственно, к убийству Симушина. Охранника на стоянке придется навестить еще раз.
Простившись с Володей, который вздохнул с облегчением, узнав, что я его покидаю, я отправилась на стоянку. На сей раз Димка сидел в будке, я открыла дверь, постучала с опозданием и с улыбкой на устах привалилась плечом к стене. Он взглянул на меня без намека на восхищение, однако, никого не обнаружив за моей спиной, все-таки заметно успокоился, хотя и чувствовалось, что к сотрудничеству не готов. Я не могла поверить, что потеряла свое обаяние, и пришла к выводу, что виной всему природная несговорчивость парня. Он смотрел как бы сквозь меня, а я улыбалась. Длилось это никак не меньше пяти минут, наконец парень спросил:
— В чем дело? — Знал бы меня, не стал бы тянуть так долго.
— А как ты думаешь? — удивилась я, прошла и села на свободный стул таким образом, чтобы меня не смогли увидеть с улицы. Он вроде бы оценил мои старания, по крайней мере, избавил от необходимости отвечать на множество глупых вопросов. — Тачка была здесь, хоть в журнале не зарегистрирована, — продолжая улыбаться, сказала я.
Парень не удивился.
— Палыч наболтал, да?
— Меня очень интересует эта машина, — усмехнулась я.
— Ну, поставил я тачку на стоянку, решил немного заработать, что с того?
— Ничего, — покачала я головой. Парень вздохнул так тяжело, что мне стало искренне его жаль, но планы мои от этого не изменились, и он это понял.
— Мужики в ночной клуб собрались. В "Вестерн". Это в переулке, — пояснил он, как будто я этого не знала. — У них стоянки нет, только парковка неохраняемая. Вот и попросили… Документов я у них не требовал и номера машины тоже не помню. Обещали забрать ее до восьми утра, забрали. Вот и все.
— Очень похоже на правду, — кивнула я, парень настороженно на меня смотрел, а я продолжала:
— Очень похоже, но есть еще кое-что, так?
— Что есть? — заволновался он. — Не знаю, что вам там дед наболтал, только…
— Мы сейчас вдвоем, — перебила я. — Но если договориться не сумеем, тебе предстоит долгая беседа со следователем. Так что поторопись с решением.
— Я же объяснил…
— Чего ты боишься? — сердито спросила я. — И перестань глаза таращить. Допустим, поставил ты тачку на стоянку, невелика провинность, опять же, место у тебя не такое уж шоколадное, чтобы бояться его потерять. Сейчас мы вдвоем, повода для беспокойства и вовсе нет. Но ты напуган. Этому должна быть причина, и я хотела бы ее знать.
— Да с чего вы взяли? — возмущенно воскликнул он.
А я тихо поинтересовалась:
— Кто был с ними?
Димкино лицо приобрело такое выражение, точно он наступил на змею. Он затравленно огляделся, а потом даже зажмурился, может, всерьез надеялся, что я возьму да исчезну. Делать этого я, естественно, не собиралась, и он это понял. Потосковал и сказал сурово:
— Не лезьте во все это. — Хотел, чтобы сие прозвучало устрашающе, но впечатления не произвел. Исчерпав все возможные средства воздействия на меня, он вздохнул и соблаговолил перейти к делу:
— Был один тип. Это он подошел и велел тачку поставить.
Я обратила внимание на выбор глагола "велел", а отнюдь не "попросил".
— Ну? — поторопила я, изрядно утомившись.
— Что "ну"?
— Про типа рассказывай.
— Я о нем ничего не знаю.
— Очень мило. Тогда чего мне следует бояться?
— Ладно. С ними был Седой.
— Прости мою необразованность, но данная кличка мне ни о чем не говорит. Это ведь кличка?
— Кличка. Зовут его Григорий. Фамилии не знаю, все называют Седым. В городе с ним никто задираться бы не рискнул.
— А чем он знаменит? Я уже поняла, что надо трепетать, но хотелось бы знать поконкретнее, отчего.
— Очень серьезный человек и очень опасный.
— Ты-то откуда знаешь? — не выдержав, усмехнулась я.
— Знаю, а откуда — неважно, — огрызнулся он.
— Что ж, спасибо за исчерпывающие ответы, — сказала я и пошла к двери.
Итак, если верить старику, Димка приторговывает наркотой. Находясь в этом бизнесе, тех, кто здесь заправляет, он хорошо знает, причем кое-кого даже в лицо. Для меня данная сторона жизни родного города не являлась открытой книгой. Если честно, мне и политиков за глаза хватало, а тут… Я вздохнула, сообразив, что без Вешнякова вряд ли обойдусь, набрала заветный номер, но вместо слов любви услышала недовольное ворчание, мой друг был занят и советовал мне тоже найти занятие по душе, к примеру, пройтись по магазинам или заглянуть в парикмахерскую. Я не стала все это комментировать, а уж тем более принимать близко к сердцу, и, заглянув домой, чтобы оставить Сашку, пошла на работу, решив, что мой пустующий кабинет возбудит в умах сослуживцев ненужные мысли о том, что Дед выбрасывает деньги на ветер, держа меня здесь.
