Росс МакДональд - Голубой молоточек
Его слова задели во мне какую-то струну. От меня тоже когда-то ушла женщина. Но она покинула меня не ради другого, я потерял ее по собственной вине...
- Она все еще живет в Аризоне? - спросил я.
- Видимо, да. В прошлом году она прислала мне открытку на Рождество. С тех пор я не имел о ней вестей, - он устремил взгляд в раскинувшуюся за окном пустыню. - Честно говоря, я охотно увиделся бы с ней, хотя мы оба уже стары, как трухлявые пни...
- Где она теперь живет?
- В Каньоне Хантри, в горах Чирикахуа, неподалеку от границы с Нью-Мексико, - куском угля он нарисовал контур карты Аризоны и объяснил мне, как доехать до каньона, находящегося на юго-восточной оконечности штата. - Двадцать лет назад Баймеер купил для нее дом Хантри, собственно, с тех пор она там и живет. Она всегда хотела получить его, дом значил для нее намного больше, чем этот тип.
- Вы имеете в виду Джека Баймеера?
- И Феликса Хантри, построившего дом и основавшего медный прииск. Она влюбилась в виллу Феликса Хантри и в его прииск намного раньше, чем в него самого. Говорила, что поселиться в этом доме - мечта всей ее жизни. Она стала его любовницей и даже родила ему внебрачного сына, но пока он был жив, он не позволил ей поселиться там. Остался с женой и их сыном.
- С Ричардом? - спросил я.
Лэшмэн кивнул головой.
- Из него получился прекрасный художник. Я вынужден признать это, хотя ненавидел его отца. Ричард Хантри обладал незаурядным талантом, хотя полностью его так и не раскрыл. Ему не хватило терпения, а в этой профессии оно необходимо, - его морщинистое лицо в свете вечернего солнца, падающего из окна, казалось лицом бронзовой статуи, символизирующей терпение.
- Как вы думаете, Ричард Хантри жив?
- Этот же вопрос задавал мне тот молодой человек, Фред Джонсон. Я отвечу вам так же, как ответил ему. Мне кажется, Ричард уже мертв - как его брат - но это не имеет большого значения. Художник, отрекающийся от своего таланта на половине пути, как это сделал Ричард, - все равно что мертвец. Наверное, я сам умру в тот день, когда перестану работать, погруженный в свои туманные мысли старик хоть и неохотно, но исправно возвращался к проблеме собственной смертности. - Это наилучший конец для бесполезного человека, как говаривал я, еще будучи молодым...
- А что случилось с сыном Феликса Хантри и Милдред, с этим внебрачным братом?
- С Вильямом? Он умер молодым. Вильям был единственным членом этой семьи, которого я знал и любил. Несколько лет, хоть и не постоянно, он жил у меня вместе с матерью. Он даже учился в здешней академии изящных искусств под моей фамилией, но в армии взял фамилию матери. Жил и умер под именем Вильям Мид.
- Он погиб во время войны?
- Вильям умер в форме, но был он в это время в отпуске, - серьезно произнес Лэшмэн. - Он был до смерти избит, а тело его брошено в пустыне неподалеку от места, где теперь живет его мать.
- Кто его убил?
- Это не было установлено. Если вы хотите получить более подробные сведения, мистер, я бы рекомендовал вам связаться с шерифом Бротертоном из Копер-Сити, он проводил расследование, а может, провалил его. Я до сих пор не знаю всех подробностей. Когда Милдред вернулась сюда, опознав тело Вильяма, она неделю не произнесла ни слова. Я понимаю, что она пережила. Вильям не был моим сыном и я долгое время не видел его, но мне казалось, что я потерял собственного ребенка.
Он помолчал, прежде чем продолжить.
- Я хотел сделать из него художника. Честно говоря, работы Вильяма были лучше работ его единоутробного брата, и Ричард признал это, подражая его стилю. Но именно Вильяма съели черви...
Он гневно повернулся ко мне, словно я снова привел смерть в его дом.
- Они и меня скоро сожрут. Но прежде чем это произойдет, я хочу написать еще один портрет Милдред, передайте ей это, мистер.
- А почему вы сами не скажете ей этого?
- Возможно, я так и сделаю...
Я понял, что Лэшмэн хочет избавиться от меня, прежде чем вечерний свет угаснет, он все поглядывал в сторону окна. Прежде чем уйти, я положил перед ним фотографию картины, вынесенной Фредом из дома Баймееров.
- Это Милдред?
- Да, это она.
- Вы не могли бы сказать, кто автор портрета?
- Я не смогу сказать это с уверенностью, во всяком случае, глядя на маленький черно-белый снимок.
- Но это похоже на картины Хантри?
- Пожалуй, да. Собственно, это похоже и на мои ранние работы... - он вдруг поднял голову и посмотрел на меня, во взгляде его читалось удивление. - До этой минуты я не отдавал себе отчета, что мог оказать определенное влияние на Хантри. Несомненно, тот, кто написал эту картину, должен был знать мои давние портреты Милдред Мид, - он глянул в сторону стоящей на мольберте головы натурщицы, словно она могла подтвердить его слова.
- Но это не ваша картина?
- Нет. Случилось так, что я могу рисовать лучше.
- Лучше, чем Хантри?
- Пожалуй. Я ведь не исчезал. Я оставался на месте и совершенствовал свое мастерство. Я не приобрел такой славы, как этот пропавший художник, но я терпеливее, чем он и, Бог свидетель, мои работы переживут его творчество. Вот этот портрет, который я сейчас пишу, будет долговечнее всего наследия Хантри!
Голос Лэшмэна звучал молодо и зло, лицо раскраснелось. Мне показалось, что и теперь, в старости, он борется с Хантри за права на Милдред Мид.
Лэшмэн схватил кисть и, держа ее как оружие, повернулся к неоконченному портрету.
19
Я пересек пустыню и повернул на запад, пробиваясь сквозь сгущающийся сумрак. Движение на трассе было небольшое, и мне удалось довольно быстро одолеть свой путь. Часов около девяти я был уже в Копер-Сити и миновал принадлежащую Баймееру дыру в земле. В мглистом вечернем свете она казалась площадкой для игр великанов или великанских детей.
Я нашел контору шерифа и показал фотокопию своей лицензии дежурному капитану. Он сообщил мне, что шериф Бротертон находится на полицейском посту, расположенном к северу от города, неподалеку от своего домика в горах, и показал на карте, как туда доехать.
Я двинулся на север, по направлению к горам. Их творцы, вероятно были еще больше великанов, выкопавших баймееровскую дыру. По мере моего приближения, они заслоняли все большую часть темнеющего неба.
Продвигаясь по крутой дороге, отделявшей тянущиеся слева горы от лежавшей справа пустыни, я обогнул их юго-восточную оконечность. Движение на шоссе постепенно стихало. Я уже начал думать, что заблудился, когда увидел группу освещенных строений.
Одним из них оказался пост шерифа, в остальных помещались небольшая гостиница и магазинчик, скрытый за бензоколонкой. На вымощенной плитами площадке между домиков стояло несколько машин, среди которых я заметил два полицейских автомобиля.
Я поставил свою взятую напрокат машину сразу же за ними и вошел в здание поста. Дежурный офицер долго внимательно приглядывался ко мне и, наконец, сообщил, что шериф пребывает в соседнем магазинчике. Я направился туда. В заднем помещении было темно от сигарного дыма. Я сумел разглядеть нескольких мужчин в широкополых шляпах, они попивали пиво из банок и играли в бильярд на столе, обтянутом сморщившимся грязным сукном. Игра шла весьма азартно.
Ко мне подошел потный лысый человек в некогда белой куртке.
- Если вы желаете купить чего-нибудь поесть, мистер, то магазин уже закрыт...
- Я бы хотел банку пива. И кусочек сыра.
- Это я могу вам подать. Сколько сыра?
- Полфунта.
Через минуту он вернулся с моим заказом.
- Полтора доллара.
- Отсюда далеко до Каньона Хантри? - спросил я, отдавая ему деньги.
Он кивнул.
- Нужно свернуть по второй дороге влево от шоссе... где-то с милю к северу отсюда. Потом еще мили четыре до перекрестка. Там повернуть влево и мили через две вы будете в каньоне. Вы из тех людей, которые купили дом, мистер?
- Я не знаю, о ком вы говорите.
- Я не помню, как они себя называли. Ремонтируют старый дом, хотят сделать там какое-то религиозное учреждение, - он повернулся в сторону заднего помещения и повысил голос: - Шериф! Как называются эти типы, которые купили дом Хантри?
Один из игравших в бильярд мужчин прислонил кий к стене и подошел к нам, наступая высокими начищенными сапогами на собственную тень. Ему было лет пятьдесят с небольшим, верхнюю губу прикрывали седые усы, какие обычно носят военные, на груди блестела шерифская звезда. Такой же блеск я заметил и в его глазах.
- "Общество Взаимной Любви", - сообщил он мне. - Вы их ищете?
- Нет, я ищу Милдред Мид, - я показал ему копию лицензии.
- К сожалению, вас ввели в заблуждение, мистер. Милдред продала все месяца три назад и перебралась в Калифорнию. Она больше не могла вынести одиночества, во всяком случае, мне она сказала так. Я говорил ей, что здесь у нее есть друзья, но она все-таки решила прожить остаток дней среди своих, в Калифорнии.
- Но где именно в Калифорнии?
- Этого она мне не сказала, - шериф казался встревоженным.
