Вирджиния Коффман - Тайна Голубых Болот / Из сборника «Замок в лунном свете». /
Пен поднял глаза, и на его лице появилась театральная маска невиновности. Сперва он хотел опровергнуть все обвинения в свой адрес, но возмущенный вид сестры произвел на него такое впечатление, что он воскликнул:
— Хе! Что бы ты сделала? Сейчас ты выглядишь так же, как и ужасная тетя Эмилия.
К несчастью, «ужасная тетя Эмилия», которая со своими рюшечками, завитушками и кудряшками выглядела шестнадцатилетней, именно в этот момент появилась в дверях столовой. Я гораздо лучше детей понимала всю пикантность ситуации. Роза просто начала хихикать, в то время, как я тщетно пыталась найти приличный выход из создавшегося положения.
— Как приятно, что мы все вместе собрались к завтраку!— проскрипела она. — А милый Ник полагал, что мы будем завтракать с ним вдвоем, тет-а-тет. Он всегда такой романтичный в своих высказываниях. У, какая сегодня была ночь! Но рядом с Николасом чувствуешь себя в безопасности. Он сразу же зашел ко мне и поинтересовался, как у меня дела. Как он всегда обо мне заботится!
— И все из-за пары мышек? — спросил Пен презрительно.
— Ну, конечно же, нет, милый! — она перегнулась через стол и нежно погладила его по руке. — Из-за бедного Шиллера, который сейчас так болен.
Я с удивлением взглянула на нее.
— Но, кажется, он уже вчера к вечеру чувствовал себя недурно, — заметила я рассеянно.
— Совершенно верно. Но ночью он так громко кричал, что разбудил всех нас. Я хотела пройти к нему, но милый Ник был так предусмотрителен, что запер и меня. Он, конечно же, сразу меня выпустил, и мы вместе заглянули к Шиллеру. Несчастный жаловался на видения, которые его мучили. Удар по голове, полученный им после полудня, когда Рой была в подвале, сильно повредил ему.
Я не обратила внимания на ее провокационные обвинения и только озабоченно произнесла:
— Как ужасно!
— Да. Николас решил отвезти Франца в Тарн, — продолжала она. — А до этого решил перевернуть весь дом снизу доверху.
Она посмотрела на Пена, который старательно размешивал в чашке кофе и выглядел так, словно неприятности такого рода случались с учителями регулярно.
— Пен, ты должен проводить Франца в Тарн, — сообщила ему тетушка. — Ты и Рой.
— Мисс Рой, — сердито поправила ее Роза и ткнула под столом брата ногой.
Послышался топот сапог капитана, и через мгновение он вошел в столовую, в рубашке и жилетке.
— Ливия, я хотел бы переговорить с вами.
Его тон не допускал никаких возражений. Я встала. Дети выглядели удрученными. Мне ни к чему было изучать лицо Эмилии, чтобы убедиться в ее радости.
Капитан провел меня в салон.
— В этом проклятом доме люди постоянно откидывают номера, — произнес он горько. — Ливия, я хочу, чтобы вы сопровождали несчастного учителя в Тарн. Кажется, у него проломлен череп. Кроме того, он не хочет оставаться здесь. Он утверждает, что это проклятое место.
Я заверила его, что с удовольствием выполню его поручение.
— Спасибо. Я знал, что могу рассчитывать на вас. Он ни за что не соглашался сесть со мной в лодку.
Произошла ли размолвка между Францем Шиллером и его бывшей прекрасной хозяйкой?.. Но мне это было все равно. Моя задача заключалась в том, чтобы благополучно доставить домашнего учителя до деревни.
— Я могу дать вам кого-нибудь из прислуги, кто мог бы заменить вас на руле, — сказал капитан. — Это простая в управлении лодка. Вам нужно будет только следить, чтобы не заплыть в камыши. Мой молодой смелый наследник высказал желание вам помочь. Он не сказал еще вам об этом? Но я считаю его предложение абсурдным. Мы, конечно же, пошлем с вами того, кому вы доверяете. А до вашего возвращения я внимательно изучу обстановку на месте. Шиллер вел себя так, словно здесь нельзя доверять даже стенам.
— Во всем этом театре виноваты только драгоценности. Как Шиллер, так и мисс Эмилия одержимы идеей их разыскать. Если вы позволите, я бы охотно взяла с собой Пена.
— Значит, вы изменили свое мнение о молодом шалопае? — спросил он обрадованно.
Я рассказала ему о мышах. Он посмеялся, и мы решили окончательно, что меня и Шиллера будет сопровождать Пен. За рулем будет Леокадия, которой все равно нужно в деревню по своим делам.
Пен поважничал перед сестрой, что ему доверили сопровождение двух дам и больного Шиллера.
Домашний учитель был очень бледен, что придавало его лицу романтичность.
— Не опасаетесь ли вы путешествия с таким редкостным грузом? — спросил меня капитан озабоченно.
— Возможно, вы подвергаетесь гораздо большей опасности, оставаясь здесь с двумя темпераментными дамами, — ответила я улыбаясь.
— Это верно, но моя дочь, не теряя времени, уже принялась за поиски драгоценностей.
Мы с Леокадией помогли Францу Шиллеру залезть в лодку. Затем туда же прыгнул Пен. Чтобы избежать взгляда капитана, я озабоченно склонилась над учителем и поправила повязку на его голове. Но мне все равно не удалось избежать напутствий капитана.
— Пен, если ты не доставишь мисс Ливию обратно в целости и сохранности, лучше не показывайся мне на глаза, — прокричал он своему сыну.
И мы тронулись в путь.
Мы были уже довольно долго в пути, когда я вдруг заметила, что Пен и домашний учитель очень внимательно изучают меня. Но несколько, секунд спустя наше внимание было приковано к лодке, которую на месте слияния с одним из рукавов реки развернуло и закрутило так, что Пен с Леокадией ничего не могли сделать.
Я испуганно бросилась к Шиллеру, которого, когда закружило лодку, начало швырять из стороны в сторону. Его лицо было таким же белым, как и повязка на голове. Он повел измученным взглядом вокруг и, когда я протянула руки, стараясь защитить его голову от ударов, мгновенно схватил ,меня и прижал к себе с такой силой, что я засомневалась в его болезни.
Его губы касались моей шеи, и я услышала его жаркий шепот:
— Теперь вы знаете, почему я не хотел плыть с капитаном.
Я сердито высвободилась из его объятий и лихорадочно соображала, насколько он в действительности болен.
Наше дальнейшее путешествие вверх по реке проходило без осложнений. Нужно было только избегать узких, заросших камышом проток. Когда Пен, пытаясь избежать такой протоки, сильными движениями раскачал лодку, Леокадия склонилась над Францем Шиллером и нежно погладила его по руке.
— Вы плохо себя чувствуете? Нет? Мы уже скоро будем на месте. Там вы отдохнете.
Я с любопытством взглянула на Шиллера и даже слегка устыдилась, что подвергла его болезненное состояние сомнению.
Он устало закрыл глаза, улыбнулся и тихо произнес:
— Спасибо. Ты очень добра.
Спустя некоторое время мы снова попали в водоворот. Длинные, тонкие, достигающие поверхности воды растения намертво охватили днище нашей лодки. Я осторожно наклонилась над водой и потихоньку развела растения в стороны. Вчерашняя буря взбаламутила и подняла все со дна. Поэтому мы с облегчением вздохнули, когда Леокадия объявила, что мы проделали уже половину пути.
До сих пор нам не встретилось ни души. Кругом царила мертвая тишина, поэтому, наверное, нас так напугали пронзительные звуки, неожиданно раздавшиеся в тишине…
Ничуть не испугавшаяся Леокадия, выросшая в этих местах и хорошо знавшая их, пояснила:
— Это дикие гуси. Самцы зовут своих подруг.
Пен и Франц Шиллер рассмеялись, и лишь мне было абсолютно не до смеха. Эти пронзительные звуки повторились и наполнили лесную глушь разрывающей сердце музыкой.
Вдруг наша лодка резко остановилась, наткнувшись на толщу камыша. От неожиданного толчка я, не удержавшись, упала в воду, и длинные, змееобразные растения крепко обхватили меня, пытаясь затянуть в глубину.
До меня долетел чей-то испуганный крик. Я желала только одного — чтобы это не был крик Пена о помощи.
Глава десятая
Я потеряла ботинки, но, слава Богу, не сознание, иначе бы наверняка захлебнулась. Беспомощно хлопала я руками вокруг себя по воде, но мои движения становились все медленнее, и я настолько ослабла, что с трудом держалась на поверхности. И где же берег? Каждый раз, когда трясущиеся пальцы пытались найти какую-нибудь опору, в руках у меня оказывалась только речная грязь.
Я уже почти потеряла надежду и полагала, что эти камыши и водоросли никогда не отпустят меня, когда мои ноги неожиданно почувствовали твердую опору.
Обессиленная, выбралась я на землю. Что ж, я еще раз пережила страшные мгновения.
А где же остальные? На первый взгляд казалось, что я нахожусь далеко от места крушения. Я приподняла голову и взглянула на облачное небо, в котором пролетали дикие гуси. А еще несколько минут назад Пен и Шиллер смеялись над словами Леокадии.
Я тупо смотрела на полет этих больших птиц не в силах подумать о тех, кто в это время, возможно, боролся со смертью; а когда я попыталась привстать, чтобы взглянуть из камышей на реку, то просто опрокинулась назад. Мои мускулы не выдержали напряжения. Я предприняла очередную попытку продвинуться в сторону реки, но сознание покинуло меня, и я грохнулась в обморок.
