Татьяна Гармаш-Роффе - Ведь я еще жива
– Виталий Федорович? Алексей Кисанов беспокоит. Ваш сын у меня ассистентом…
– Да-да, я знаю.
– Он не вышел сегодня на работу. Я не могу ему дозвониться… Что с ним? Заболел?
– По моим сведениям, у него никаких проблем со здоровьем не имеется…
– Когда вы последний раз с ним говорили?
– Вчера днем.
– Он часто звонит вам?
– Не каждый день, но пару раз в неделю звонит… Я что-то не пойму, а где Игорь? Если он приболел, то должен быть дома…
– У вас дома никто не отвечает.
– Софья Борисовна, наверное, пошла за покупками… Я имел в виду, у Игоря дома. В смысле, у вас. Он ведь у вас живет? – вдруг тревожно спросил отец.
– У вас есть основания сомневаться в том, что сын рассказывает вам правду?
– Нет, что вы! Просто мой сын немножко скрытный по характеру… У нас хорошие отношения, вы не подумайте, – поспешно добавил он, – но…
…Меж тем Игорь как-то обронил, – Алексей прекрасно помнил! – что отношения с отцом у него близкие. Доверительные. Снова неправда? Или тут дело в каких-то нюансах слова «доверительный»?
– Так объясните мне, что с Игорем?! – долетел до него обеспокоенный голос Виталия Федоровича.
– Боюсь, что у него проблемы, – сдержанно ответил детектив. – И не со здоровьем. Мы можем встретиться прямо сейчас?
– Я занят… Это серьезно?
– Надеюсь понять с вашей помощью. У меня к вам всего несколько вопросов, на полчаса.
Он слышал, как отец Игоря колеблется.
– У меня важное совещание… Я не могу его отменить…
– Даже если ваш сын в опасности?
– А он в опасности?
Кис не хотел врать.
– Я пытаюсь это понять, – ответил он.
– Но вряд ли я могу быть вам полезен… Сын не делится со мной своими секретами…
– Вы сказали, что у вас хорошие отношения.
– Да, это так. Но…
Он умолк. Кис подождал.
– Но? – переспросил он, не дождавшись.
– Он очень самостоятельный… У него своя жизнь. Он ведь уже взрослый. А я очень занят по работе…
– А с матерью? С ней у Игоря близкие отношения?
– С матерью?
Виталий Федорович удивился так, словно Игорь родился путем клонирования и ни о какой матери речь не шла даже изначально.
– Ну да, – пояснил Кис. – С мамой.
– Нет… По правде говоря, мы развелись давно, и Игорь с ней не общается…
Кис подумал немножко. Упомянутая Софья Борисовна, которая ушла за покупками, – это, должно быть, вторая жена Виталия Федоровича. Мачеха то есть. Вряд ли она знает о пасынке больше, чем его отец. Так что толку от встречи ни с ним, ни с ней не предвидится.
– Если вы сейчас позвоните сыну и спросите его, где он находится, он вам скажет?
– Наверное… Только он удивится, что я спрашиваю.
– А вы спросите что-нибудь другое. Например, когда он вас навестит. Это нормальный вопрос, не правда ли?
– В общем-то да… Хотя обычно я не спрашиваю.
– Ну, скажите, что соскучились по нему… А между делом уточните, где он сейчас.
Алексей слышал, как отец Игоря, важный человек, который проводит важные совещания, разговаривал с сыном немного неуверенно. Будто заискивал. Что там у них такое в семье? С матерью они разошлись – ничего особенного, бывает. Но вот чтобы сын с ней не общался – это уже не рядовая ситуация, прямо скажем. И Игорь, который скрывает свой социальный статус, живет у детектива и строит из себя бедного студента… «Зачем, почему? Надо бы во всем этом разобраться», – размышлял Алексей в ожидании, пока отец Игоря снова возьмет трубку.
Он не заставил себя ждать.
– Сын сказал, что он на работе… Я спросил, отчего голос хриплый, он ответил – простыл…
Тревога колыхнулась внутри Алексея темной густой массой. Ничего он толком не узнал, но чуял, что Игоря нужно найти как можно скорее. Не то беда может случиться.
Или уже случилась!
Оставался один более-менее верный способ установить местонахождение парня: через мобильный телефон.
Еще полгода назад Алексей непременно воспользовался бы помощью друзей с Петровки, 38. Адрес этот был ему вполне родным: Алексей прослужил там много лет, пока не решил заняться частным сыском, но связь с бывшими коллегами сохранил – и дружескую, и деловую. Так что можно было к ним обратиться. Но Кис предпочел воспользоваться появившейся в Интернете услугой по определению местонахождения человека по его сотовому. Дружба дружбой, а все лучше лишний раз не злоупотреблять ею и не одалживаться.
Он подключился к Интернету, вышел на один хитрый сайт в версии «бета», ввел номер мобильного Игоря и через минуту получил его местоположение на карте.
Им оказалась Большая Сухаревская площадь и ближайшие окрестности. Радиус покрытия – триста метров. Алексей вытащил из бардачка своей «Нивы» подробный атлас Москвы, открыл на нужной странице, разложил его на коленях и принялся задумчиво рассматривать, хотя он, коренной москвич, знал прекрасно, что там увидит…
Институт Склифосовского, вот что!
Разумеется, в радиусе трехсот метров имелось огромное количество квартир и офисов, несколько кафе и магазинов, и Игорь мог находиться в любом из этих мест… Но Алексей чувствовал, что слова про болезнь – отнюдь не шутка. Конечно, дело не в простуде, это-то парень наврал, но с голосом у него был непорядок, гундосил он всерьез, так что дело тут…
«А вот сейчас и узнаем, в чем именно!» – сказал себе Кис и тронул машину.
В приемном покое он довольно быстро выяснил, что Игорь Крымов доставлен вчера вечером с травмами, причиненными побоями.
Хорошенькая «простуда»!!! Кис разгневанно шел по коридору, готовя резкие слова, но они испарились, когда он открыл дверь в палату и увидел вспухшее сине-багровое лицо своего ассистента.
Отметив шок короткой «минутой молчания», он деловито взял стул и приставил к постели Игоря.
– Я уважаю право на частную жизнь, – стремительно начал он. – Я понимаю, что у тебя должны быть свои секреты. И у меня нет претензий, что ты о них не рассказываешь. Но умолчать и соврать– это не одно и то же. А ты мне соврал. Ты не болен – ты избит. Теперь я желаю узнать правду!
В четырехместной палате находился еще один человек, который, услышав тираду детектива, почему-то решил выйти. То ли по деликатности, то ли металл, звучавший в голосе Алексея, его напряг. Как бы то ни было, его решение пришлось очень кстати: Кис остался с Игорем наедине…
Игорь маялся. Вот уже несколько дней он хотел поговорить с шефом откровенно… Но его смущало одно обстоятельство. Как-то – не так уж давно – он весьма пренебрежительно отозвался о рядовых сыщицких делах. А именно – о слежке за неверными супругами. И вот теперь он сам… Сам следил, как обманутый муж!
Игорю было очень стыдно в этом признаться.
Но шеф сидел молча и ждал ответа. Причем с таким видом, что любому стало бы ясно, что он не сдвинется с места, пока его не получит.
И Игорь решился.
– В общем, дело в том, что я познакомился с девушкой…
– Это она тебя била ногами? – осведомился Кис, решив разрядить обстановку.
Игорь слабо, кривовато улыбнулся – было больно.
– …Я ее приметил в одном ресторане. Я туда часто хожу… «Регтайм» называется… Там джаз играют.
– Она на саксофоне?
– Нет… Она официантка… Она мне показалась подходящей…
– Подо что подходящей? Под размер твоей кровати? Так это не оригинально, это еще Прокруст изобрел!
Игорь снова невольно улыбнулся: ему нравилась манера шефа шутить, его едва уловимый и незлой подкол. Он поискал какую-нибудь смешную фразу, чтобы сострить в ответ, но ничего не нашел. Не умел Игорь острить, о чем всегда жалел.
– У тебя есть заветный список требований к девушкам, – продолжал меж тем неугомонный детектив, – и ты ищешь ту, которая подходит… на роль верной жены? Темпераментной любовницы? Домохозяйки? Будущей родительницы твоих детей? Идейного соратника? Партнерши по кунг-фу?
– Ну ладно вам, Алексей Андреевич! Я просто неудачно выразился… У всех ведь есть какие-то свои критерии, не знаю. Что-то такое, чего мы ждем от встречи… Это невозможно объяснить словами. В общем, она мне просто понравилась…
Он поморщился. Все не так. И не «в общем», и не «просто», и не «понравилась», – потому что когда сердце выпрыгивает из груди, это не называется словом «понравилась»! Все не то, все не так!
А как???
Он не знал. Откровенничать, рассказывать о себе – для Игоря это была terra incognita, на скудной почве которой до сих пор не проросло ни одного слова, мало-мальски пригодного для описания того, о чем он думал и что чувствовал, и которое при этом не прозвучало бы смешно, неправильно, неуклюже, нелепо.
А может, все наоборот: он потому не любил о себе рассказывать, что не знал как?
III
…Месяца три назад в районе арбатских переулков Игорь приметил небольшой ресторанчик «Регтайм», где каждый вечер пианист-виртуоз играл джазовые композиции. Игорь занимался музыкой в детстве и теперь завороженно следил за его сильными пальцами, которые то нежно ласкали, то яростно атаковали клавиши. Позже Игорь с ним разговорился и узнал, что Саша, пианист, учится в консерватории и по вечерам подрабатывает.
