Стенли Морган - Продавец швейных машинок
- О, дьявол! - процедил я.
И вдруг Саманта взяла себя в руки. Прижав палец к губам, она выскользнула из постели и - вы не поверите: несмотря на весь ужас положения, я снова возбудился, глядя на её соблазнительную попку. Я же говорил - Саманта была сногсшибательна.
Кое-как набросив халатик, она прошмыгнула к двери и приоткрыла её на долю дюйма.
- Да, папочка. Я здесь.
- Что случилось, киска? Мы тебя обыскались. У тебя все в порядке?
Папаша, судя по голосу, набрался как сапожник.
Саманта рассмеялась.
- Да, папочка. Просто шампанского перепила. Я думала, что приму душ, чуть отдохну и вернусь, но даже сама не заметила, как заснула. А который уже час?
Похоже, папаша пытался вспомнить, где его часы.
- Сейчас... э-ээ... без четверти восемь.
Слава Богу, подумал я. Я боялся, что уже полночь.
- А где мамуля? - спросила Саманта.
Папаша хохотнул.
- Там где-то дрыхнет. - Он уже совсем развеселился. - Мы плясали хали-гали, а она отрубилась прямо во время "лошадки".
Я тоже был готов рассмеяться. Опасность явно миновала.
- Я приготовлю чай! - выкрикнул он. - Хочешь чашечку? Я принесу тебе сам.
- Э-ээ... Спасибо, папочка, не надо. Я скоро спущусь.
Саманта прикрыла дверь, повернула ключ и хихикнула.
- Господи, ну и шампанское! Мы, наверно, больше часа проспали.
Она вернулась к кровати и плюхнулась рядом со мной. Халатик распахнулся, я увидел платиновый треугольничек и Фридрих подпрыгнул до потолка.
Саманта облизнулась.
- Какой ты ненасытный, - прошептала она, завороженно пожирая глазами моего молодца.
* * *
Полчаса спустя, охваченная истомой, она прильнула ко мне, положив голову мне на грудь.
- Ты просто изумителен, - прошептала она. - Мне никогда не было так хорошо. Он наполняет меня всю... почти до горла достает.
- Поберегись, - усмехнулся я, не без удовольствия. - Не то он опять воспрянет.
- Вот будет здорово! - воскликнула она, опуская ладонь на спящего Фридриха. - Я готова играть с ним хоть до завтра.
- А я! Должно быть, это все из-за шампанского. Я бы мог целую неделю из тебя не вылезать.
Саманта мечтательно вздохнула.
- Давай как-нибудь уедем на недельку и возьмем с собой десять коробок шампанского.
- Эй, полегче! - предостерег я, отводя в сторону её не в меру расшалившуюся руку.
Саманта притворно надулась.
- Мне пора идти, - с сожалением признался я. - Как выбираться?
Саманта скользнула вниз и нежно лизнула Фридриха в затылок.
- Я не хочу тебя отпускать. Пожалуй, я навеки заточу тебя в своей спальне. Днем ты будешь сидеть в платяном шкафу, а по ночам - здесь. - Она взяла мою руку и, раздвинув ножки, прижала её к пепельным завиткам. - Как ты на это посмотришь, Рассик?
Вместо ответа я поцеловал её, и - черт меня побери - Саманта опять взялась за старое.
Было, должно быть, уже девять, когда её отец поднялся по лестнице и забарабанил в нашу дверь.
- Я ложусь спать, киска, не то просплю завтрашнее венчание. У тебя все нормально?
- Да, папуля! - крикнула она и показала мне язык. - Спокойной ночи!
- Спокойной ночи, солнышко.
Странное чувство, лежать в чем мать родила, рядом с роскошной блондинкой, которая разговаривает с родным отцом, пусть и через дверь толщиной в одну восьмую дюйма. Какое-то неуважение к заслугам и сединам, что-ли.
- Мне пора, - прошептал я, а Саманта кивала, опять надув прелестные губки.
- Я понимаю, - прошептала она, обвив меня руками. - Но мне так не хочется... И почему ты не можешь остаться до утра? На всю ночь.
- Будут у нас ещё ночи, - пообещал я.
- Вот только обмани! - угрожающе произнесла она. - Оторву его!
Для вящей убедительности, она схватила поникшего Фридриха и легонько стиснула.
Одевался я примерно полчаса, потому что после каждой надетой вещи мы тут же затевали любовную игру. Рубашку я надевал и снова снимал по меньшей мере четырежды. Ужасно, да? Вот, до чего доводит страсть. А сколько сил тратится впустую! Мне кажется, что энергии, которая расходуется в постелях крупного города за одну ночь, хватит, чтобы питать все его электростанции в течение целого месяца. Надо, пожалуй, этим заняться. Может, удастся сделать эпохальное открытие.
Как бы то ни было, мне удалось встать и даже застегнуть "молнию" на брюках. Дальше уже все пошло как по маслу. Саманта осторожно приоткрыла дверь спальни, и мы оба услышали здоровый храп. Мы проскользнули вниз, и после сотни прощальных поцелуев я, наконец, выбрался на прохладный воздух и, легонько присвистывая, побрел по подъездной аллее к воротам особняка. Я дышал всей грудью, пытаясь хоть немного разбавить эротический смог, заполнивший мою голову. И уже занес было ногу, чтобы выйти за ворота, когда прямо перед ними остановилась машина.
А ведь ещё каких-то две секунды, и я уже очутился бы за воротами и шел бы себе по улочке, как обычный праздный прохожий. Теперь же...
Я зайцем скакнул за ближайший куст и затаился за ним, чувствуя себя Расселом Бондом.
Судя по шуму и пьяным возгласам, самантина мама, наконец, прибыла домой. Трое мужчин вытащили её из машины и, поддерживая с трех сторон, повели её к дому, нестройно горланя: "А я иду-у-у да-мо-оооой"!
Минут пять они пытались найти ключ, потом несколько часов попадали в замочную скважину и, наконец, мамашин голос воскликнул:
- Спокойной ночи, Фред! Спокойной ночи, Чарли! Спокойной ночи, Алекс! Спокойной ночи...
Не знаю, кого она ещё имела в виду, но в конце концов Фред, Чарли и Алекс затолкали её в прихожую и громко гогоча двинулись к воротам. Вдруг, не дойдя до них нескольких шагов, один из провожавших остановился и сказал:
- Ах, черт, отлить бы надо. Подождите, ребята, я попрошу, чтобы Мэгги меня впустила.
Он уже зашагал было к дому, когда его остановили.
- Брось, Чарли, пусть спят. Вон там кусты. Мэг только спасибо скажет, если мы польем её аспидистру.
Кому-то из вас то, что за этим последовало, может показаться смешным, а вот мне было не до смеха. Я оказался в безвыходном положении. Выдай я себя, и трое здоровенных подгулявших неандертальцев разорвали бы меня в клочья, приняв за вора...
Можете не поверить, но с тех пор мой плащ уже никогда не был таким, как прежде. Десять раз я отдавал его в стирку и чистку, но в итоге все-таки от него избавился - мне казалось, что окружающие люди принюхиваются и шарахаются от меня. Словом, теперь плащ носит наш мусорщик. То ли обоняние у него не такое тонкое, то ли он лишней гордостью не страдает. В любом случае, плащ ему идет, так что все счастливы.
Глава десятая
Настал понедельник - день, с которым я связывал столько радужных надежд и иллюзий, которые теперь рассеялись в пух и прах.
В "Райтбай" я приехал спозаранку - не потому, что решил последовать совету Джима Стэнфорда и загрузиться первым, а потому что хотел посоветоваться с ним по поводу продажи "мини" дяде Реновски. Когда я подкатил, Джим был уже во дворе, и я рассказал ему обо всем, что случилось - почти обо всем!
Джим едва не умер от смеха, особенно в той части моего повествования, когда мне предложили испытать машинку на кухонной раковине. Немного успокоившись, он вытер слезы и сказал:
- Да, бедняга, и угораздило же тебя вляпаться в свой первый день.
Мы прошли на склад и начали отбирать машинки.
- Не расстраивайся, Расс, - серьезным тоном произнес он. - Положение у тебя и впрямь было абсолютно безвыходное. Я бы на твоем месте поступил точно так же... разве что отправил бы Реновски в нокаут и кинулся наутек.
- Ты не шутишь, Джим? - с надеждой спросил я.
- Нисколько, черт побери, - ответил он. - Во-первых, на какую продажу можно рассчитывать, когда клиент едва держится на ногах от поглощенного шампанского, а вокруг толпятся восемь тысяч человек? Свадьба есть свадьба. Джимми Сэндс должен был сам это понять. Послал тебя на заклание. На твоем месте, я бы выкинул этот случай из головы как кошмарный сон, и начал все сначала. Считай, что твоя первая продажа состоится сегодня.
Славный все-таки малый этот Джим - разговор с ним вернул меня к жизни. А вот О'Нил разделал меня под орех. Кисло выслушав мой сбивчивый рассказ, он язвительно хмыкнул и сказал, что мне следовало собрать всех гостей вместе и заставить смотреть, как работает машинка. Потом он покровительственно потрепал меня по плечу и произнес:
- Ничего, парень. Я пошутил. Тут и самый опытный продавец сел бы в лужу. Давай работай и ума набирайся.
Еще одно подтверждение, что нельзя судить о людях по первому впечатлению.
После собрания О'Нил вручил мне заказы на сегодняшний день, подмигнул и пожелал удачи.
- Успеха тебе, Расс! - окликнул Джим Стэнфорд, когда я вышел во двор.
- Спасибо, Джим. До вечера.
Когда я заводил машину, мои ноги так дрожали, что "хиллман" сорвался с места, подпрыгивая, как горный козел.
Отъехав подальше, я остановился в тихом местечке, чтобы успокоиться и разобраться, куда ехать. Оказалось, что все адреса находятся по соседству, да ещё и в одном из самых благополучных районов - должно быть, О'Нил так постарался, чтобы помочь новичку. Я закурил сигарету, завел мотор и покатил на поиски своего счастья.
