Джон Берли - Уайклифф и козел отпущения
Когда разыгрывается кровавая драма, убитый не остается на сцене немым предметом, он оказывается активным участником действия. Даже если преступление совершает маньяк, судьба приводит несчастного в нужное время и в нужное место. Но большинство убийств не становятся следствием действий маньяка, и на свою трагическую судьбу жертва оказывает куда большее влияние, чем роковое пересечение во времени и пространстве путей убитого и убийцы. Если Риддл был убит, то какие именно его действия или намерения привели к этому?
Чем больше он раздумывал над случившимся, тем больше им овладевала мысль, что у убийцы не было ясного, однозначного мотива. Скорее, он или она действовали под воздействием долго копившихся мелких обид, потерь, переживаний, достигших в какой-то момент критической массы…
В помещение несколько раз заглядывал сержант Бурн, ожидая, что Уайклифф обратит на него внимание.
– Две новости, сэр, – сказал он наконец, отвечая на вопросительный взгляд старшего инспектора. – Звонили криминалисты и сообщили, что к нам выехал мистер Хортон. Кроме того, вас ожидает Мэттью Чоук. Он не желает говорить ни с кем иным.
– Хорошо. Давайте его сюда.
Дальний конец зала был огорожен, и там устроили место для ожидающих посетителей. Сейчас Бурн шел оттуда с Мэттью, ведя его по проходу между письменными столами, в большинстве своем пустовавшими. Молодой человек был бледнее смерти, под глазами чернели круги, скулы обтянуты.
– Я думал, вы вместе с матерью отправились с утра к мистеру Денверу?
– Мама хотела, чтобы я пошел вместе с ней, но что это даст? – объяснил Мэттью, садясь напротив Уайклиффа. – Наш визит не изменит завещания. Во всяком случае, я не ожидаю от него никаких сюрпризов.
– Не хотите ли вы сказать, что знали о смысле завещания дяди еще до того, как мать рассказала вам о нем? – Мэттью не ответил, и Уайклифф продолжал: – Во время нашего последнего разговора вы отрицали какую-либо осведомленность о намерениях мистера Риддла.
– Я говорил правду, – сказал Мэттью, глядя в пол под своими ногами. – Я не знаю деталей, но около месяца назад у меня был неприятный разговор с дядей, скорее даже спор, и он намекнул, чтобы я не рассчитывал на наследство, потому что иначе меня ждет большое разочарование.
– Вы поверили ему?
– Он всегда говорит то, что думает.
– Из-за чего был спор?
– У нас были разногласия по работе. – Мэттью сидел, зажав ладони между колен.
– Что говорил вам мистер Денвер, когда вы общались с ним по повседневным делам?
– Он договорился с банком, что деньги будут выдавать по бумагам за моей и его подписью. Во всяком случае до тех пор, пока не утрясутся дела с наследством.
Глядя на молодого человека, Уайклифф думал, сколько тот продержится, если будет оставаться в нынешнем состоянии. Губы у Мэттью дрожали, и казалось, он вот-вот расплачется.
– Мистер Чоук, зачем вы пришли сюда?
– Рассказать о договоренности мистера Пенвера с банком. – Наконец Мэттью поднял глаза и встретился взглядом с Уайклиффом. – Вы же сами просили меня информировать вас.
– Больше вам нечего мне сообщить?
– А что я еще могу сказать?
Уайклифф понимал, что имеет дело с отъявленным лжецом. Но сидит ли он напротив убийцы?
– Ваша машина сейчас в порядке?
– Не лучше и не хуже, чем обычно, – пожал плечами Мэттью. – На следующий день после аварии я поехал туда с одним моим приятелем, механиком из гаража, и тот все наладил. Оказалось, что был засорен карбюратор.
– Тогда ночью, по пути домой, вы никого не встретили?
– Я говорил вам, что мимо проехали две или три машины, но не остановились.
– Ваша мать водит машину?
– Мать? – Он взглянул на Уайклиффа с удивлением, словно не понял вопроса. – Она не отличает капота от багажника. Если ей надо куда-то поехать, то она обычно просит меня или дядю.
В вопросах Уайклиффа не было системы. Его главной целью сейчас являлось расшевелить Мэттью, но тот вел себя, как хорошо тренированная собака, готовая выполнить заранее отработанное действие по соответствующему сигналу. Уайклифф решил закончить беседу.
Собираясь выйти в город, Уайклифф снова долго изучал карту и попросил Кертиса отметить на ней интересующие его места.
– Рыбный кооператив находится вот здесь, всего в нескольких шагах от мастерских Риддла. Сидней живет в восточной части города, где находятся рыбные склады. Этот район называют Линни, и Сидней живет в одном из новых многоэтажных домов. Его городок на колесах расположен у подножия Миллер-Хилл, в четверти мили от его дома – вот, я отметил место. Лора Пассмор живет в доме по Сальвейшн-стрит, здесь, на дальней стороне гавани.
Уайклифф прошел по всей набережной до того места, где она сужалась до пешеходной тропинки, ведущей на косу. Сальвейшн-стрит находилась слева от него и представляла два ряда домов, пересекавших узкую полоску земли. Ветер не утихал, но прилив закончился, обнажив полосу мелкого желтого песка на дне залива. Тем не менее в воздухе носились брызги, и ветер время от времени гнал куски пены, как будто в море кто-то стирал белье. Уайклифф свернул на Сальвейшн-стрит. Там, в укрытии из домов, ветер не так свирепствовал. Дома были каменные, со смотрящими на проезжую часть парадными входами. Шторы на большей части окон полуприспущены, так что в комнатах наверняка темно. Может, люди жили в задней части коттеджей. Во всяком случае, он не увидел ни одного лица.
Шестнадцатый номер, принадлежавший Лоре Пассмор, оказался в самом конце улицы. Он постучал в зеленую дверь, и после недолгого ожидания она открылась.
– Миссис Пассмор?
Светлые волосы, миловидное лицо, которое чуть портили складки возле рта, полная, но не слишком, фигура. Вместе с ней из дома вышли вкусные запахи стряпни.
– Что вам угодно?
Уайклифф назвал себя.
– Проходите, пожалуйста.
Она хотела было проводить его в гостиную, но потом передумала.
– Извините, давайте поговорим на кухне. Я должна присматривать за ребенком.
Кухня оказалась просторнее, чем он предполагал. Каменный пол, покрытый большим квадратным ковром, камин и маленькое окошко, выходящее на косу. Открытая дверь вела в помещение, где находилась раковина для мытья посуды и газовая плитка, на которой попыхивала паром кастрюлька. В деревянном кресле у огня сидела пожилая женщина, а у ее ног на ковре крохотный мальчуган возился с игрушечным грузовиком.
– Моя мать.
Женщина поприветствовала Уайклиффа кивком, а Лора подошла к ящику с углем и подбросила несколько кусков в огонь.
– Можете обойтись без околичностей. Ведь вы пришли по поводу мистера Риддла? Я бы могла сказать, что вы пришли не туда, но не буду этого делать.
– Не туда?
– Вам нужно было бы переговорить с ними. Им задать вопросы.
– Кому – им?
– Его матери и сестре – Она посмотрела на Уайклиффа, будто тот дурачил ее. – А главное – его драгоценному племянничку.
– Лора, как ты можешь! – Старая леди казалась встревоженной, она принадлежала к тому поколению людей, которых присутствие полиции еще могло привести в трепет.
– Мама, не вмешивайся. Это дело тебя не касается. – И молодая женщина стала с чрезмерным старанием мешать угли в камине.
– Это правда, что вы собирались замуж за мистера Риддла?
– Да. Мы хотели сделать это в начале года. Все уже было обговорено. Теперь же… – Она замолчала, но взгляд, которым она окинула комнату, был красноречивее всяких слов.
– Простите, пожалуйста.
В этот момент малыш поскользнулся, упал на свой грузовичок и захныкал. Лора подхватила его, осыпая поцелуями. Когда мальчик успокоился, она обернулась к Уайклиффу.
– Они все были против этого.
– Вы имеете в виду его семью?
– Всех. Семью как раз можно понять. Им есть что терять. Или они думали, что есть…
Уайклиффа усадили на табуретку у большого стола, накрытого белой клеенкой.
Мне очень не хотелось бы вас расстраивать, но похоже, мистера Риддла убили, и мой долг – найти того, кто это сделал.
– Надеюсь, что вам это удастся. Боже, как я на это надеюсь!
Лора вышла в соседнее помещение помешать содержимое кастрюльки, все еще кипевшей на плитке – она относилась к людям, которые не любят выставлять свои чувства напоказ.
– Вы видели мистера Риддла в пятницу вечером?
– В пятницу?
– В тот вечер, когда он исчез.
– Нет, я весь вечер была дома, а он сюда не приходил.
– Его видели, когда он шел по Альберт-Террас в сторону Мургейт-роуд, тропинки на плато. Как вы думаете, куда он мог направляться?
– Нет, даже представить себе не могу. – Она выглядела несколько обескураженной.
– Я думал, вы все о нем знали.
– Да, мы старались узнать друг о друге как можно больше.
– Он доверял вам?
– Отчасти. Чем дальше, тем больше. Ему не с кем было поговорить, ему нужен был собеседник. То же можно сказать и обо мне. Вот так все и было.
Мальчуган заковылял к бабушке: у него был насморк, и ему требовалось прочистить носик. Лора, заметив это, пошла к лестнице на второй этаж.
