Виктор Меньшов - Золотой мальчик
И чего там в этом кафе творится? Надо просто пойти и посмотреть что да как. Слон чего-то тормозит. Ладно, подождём, он тут ситуацию лучше моего знает. Ещё Суворов учил "поспешай не торопясь". Так и будем действовать. Мне спешить некуда, могу и подождать. Я прислонился к колонне крайнего дома, в котором размещалась какая-то почта и телеграф, что ли.
Солнышко было совсем уже весеннее. Тут, в центре, асфальт уже совсем сухой, только по проезжей части бежали вдоль бордюров ручейки.
Как-то там Славка? Жалко пацана. Страху натерпелся. Но он молодец. Держится хорошо. Боится, конечно. А кто не боится? Я тоже боюсь. Дурак не боится. Так дурак и погибает первым.
Я покосился на Слона. Он всматривался в противоположную сторону, забыв об окружающем. Я мог запросто уйти, и он бы наверняка не заметил. Но куда я пойду? Куда? Нет у меня дома и денег нет. И документы у Слона. А главное пацан там.
На плече у Слона висела спортивная сумка на ремне. В сумке лежало оружие. Это удивил всех Губа, который после заключения соглашения стал распаковывать свой багаж, где оказалась не только куча продуктов, но и целый арсенал. В том числе несколько гранат Ф-1 и помповое ружьё, оно теперь висело на плече у Слона под плащом. Я же ехал в Москву в его куртке, которая была мне великовата. До таких габаритов я не дорос, хотя был и не мелкий.
По приезду в город мы позвонили по телефонам, оставленным нам Славкой, дозвонились до его отца, он клятвенно заверил нас, что никто не подслушивает, поскольку мы попали на банковский телефон, который для прослушивания требовал особых санкций.
Разговаривал Слон, и весьма доходчиво объяснил, кто мы и чего нам хочется. Отец Славки, Денис Кораблёв, после смерти жены был сговорчив и спросил только о сумме. Слон запросил миллион долларов, и к его удивлению, отец Славки согласился сразу же, даже не стал торговаться, хотя бы попробовал, но он только попросил время для того, чтобы собрать нужную сумму. Он не случайно оказался в банке, всё уже было согласовано с его начальством, и деньги уже начали собирать, предполагая требование выкупа. Но это потребует целый день. Если мы не хотим взять в рублях. Мы не хотели. Договорились, что позвоним ему вечером, он продиктовал ещё два телефона, по которым никто нас не прослушает.
— Приятно работать с профессионалами, — подмигнул мне Слон.
А я и не спорил. Всю жизнь я не любил дилетантов.
Повеселев, мы отправились к кафе «Прага». Я выразил сомнение по поводу того, что Зуб нас там дожидается. На что Слон возразил мне в том плане, что Зуб в этом кафе днюет и ночует. У него здесь вроде как резиденция. Пыль пускает. Вот, мол, какой он крутой. Вор в законе ни от кого не скрывается, сидит в самом центре Москвы, пьёт, ест и на всех положил.
Ладно, посмотрим, какой он смелый. Хреново только, что выяснять это придётся мне. Это, конечно, не вызывало во мне восторга, но если бы пошёл кто-то из моих подельщиков, он имел шансы и не дойти до столика Зуба.
Мои размышления прервал Слон.
— Давай, пошёл, — толкнул он меня.
Я едва не перелетел на другую сторону через широкий проспект.
— Ты бы уж взял, да просто перекинул меня, — проворчал я.
— Ладно, — отмахнулся не склонный к шуткам Слон. — Бери вот сумку, и вали. Да поскорее. Ушли двое из охраны Зуба, всё тебе полегче. Только помни, что там, в кафе, шпаны всякой кроме них хватает. Там "дети Арбата" крутятся, рэкет, ну и прочие, кто Арбат пасёт. Усёк? Давай, удачи тебе.
Я взял сумку, перекинул через плечо, что в ней, я не спрашивал, сам снаряжал весь арсенал, я это никогда никому не доверяю. Не прощаясь, я повернулся и побежал к переходу, чувствуя на своей спине взгляд Слона.
Он должен был встречать меня недалеко от кафе, на Арбате, чтобы помочь оторваться, если будут проблемы.
А можно подумать их не будет! Ха!
По дороге я выпотрошил сумку, распихав по карманам содержимое. Саму сумку положил сверху на урну, предварительно открыв нараспашку, чтобы не пугать москвичей бомбой.
При входе в кафе меня остановил вахтёр.
— Мне к Зубу надо, отец, — доверительно улыбнулся я.
Пожилой вахтёр посмотрел на меня, как мне показалось, с сожалением, но отодвинулся и пропустил, ничего больше не спрашивая.
Я вошёл, помахал отрицательно вставшему из-за стойки гардеробщику.
— Я, отец, раздеваться не буду.
— Но как же так? — возмутился тот, даже обиделся, что ему не дали исполнить служебные обязанности, и не одарили чаевыми.
— Извини, отец, — ещё раз попросил я прощения. — Не могу я оставить чужую куртку незнакомому мне человеку. Понимаешь?
И пока он соображал, осмысливая сказанное мною, я проскользнул в зал и огляделся.
Зуба я вычислил сразу. Он сидел за столиком, вопреки привычке, как описал Слон, не один. Рядом с ним сидел какой-то лоб, и сосредоточенно слушал, а Зуб упоённо отчитывал его за что-то. Он ловил от этого кайф.
Вообще — то, чисто внешне он походил больше на попугая, чем на уголовника. При том не просто попугая, а на попугая из мультика, напыщенного и нелепо яркого. На нём был малиновый пиджак, под ним кремовая сорочка, галстук, пёстрый как политическая карта мира, висел на спинке стула. В вороте расстёгнутой сорочки голубела полосами не очень чистая тельняшка.
Со вкусом у Зуба были ярко выраженные проблемы. Его эстетическим воспитанием занимались мало и плохо. Об этом свидетельствовали массивные перстни на татуированных пальцах. Словом, коктейль — тот ещё.
Охрана его сидела за столиком слева от него, чуть сзади. Сидели до безобразия неграмотно, чем я и поспешил воспользоваться, подойдя к столику Зуба, и сев на пустой стул, отгородившись от охраны самим Зубом, он был у меня теперь вместо щита, поскольку находился на линии огня Тут же за его спиной выросла голова, кто-то из его охраны смотрел что за хрен втюрился за столик к его шефу.
Я изобразил на своём лице улыбку и сделал охраннику ручкой, мол всё в порядке. Судя по тому, что он сел обратно, получилось вполне искренне. Сыграло ещё роль и то, что охреневший от неожиданности Зуб сам не позвал охрану. На такую нахалку покупались и не такие матёрые волки. А этот, наверное, зажирел, потерял квалификацию. Чувствовал себя спокойно за чужими спинами.
— У вас тут свободно, мужики? — спросил я Зуба, излучая добрую улыбку.
Зуб не ответил мне тем же. Злой он был человек, нехороший.
— Вали отсюда, фраер, пока своими ногами ещё можешь это сделать, процедил он, косясь на собеседника, желая видеть, какое впечатление это произвело на него.
Я тоже посмотрел внимательнее на этого хмыря. Было на что. Тупее этой рожи был разве что стол, за которым он сидел. Башка его была выбрита до синевы, скулы широкие и плоские, а по всей морде размазан нос. У меня сразу же пропал аппетит, хотя угощать меня ещё и не начали.
— Слушай, пшёл вон отсюда, — сказал я негромко этой харе. — Ты что не слышал, что тебе хозяин жизни говорит?
Мужик совсем охренел, не понимая, что и кто ему говорит, и на всякий случай встал, собираясь уйти, вертя в руках сигарету, не находя, куда её ткнуть.
Я решил оказать гуманитарную помощь, взял у него эту самую сигарету и к его неописуемому ужасу, сунул эту сигарету в бокал, стоявший напротив Зуба.
— Ты что, падла? — начал медленно вставать Зуб, наливаясь чёрной кровью.
— Ты так не волнуйся, может апоплексический удар случиться, сочувственно посоветовал я ему. — Знаешь, что с тобой будет?
Зуб застыл, не понимая, чего я хочу.
А я не спешил вносить ясность, продолжая валять дурака.
— Ты будешь лежать возле стола, вывалив язык, а под тобой будет расплываться большая смрадная лужа, поскольку во время апоплексического удара происходит резкое недержание мочи и освобождение содержимого мочевого пузыря, в который ты сегодня перекачал массу жидкости…
— Фантомас, выброси отсюда эту падаль, — прошипел Зуб, показывая пальцем на меня своему соседу по столу.
Более точной кликухи я в жизни не видел. Ну прямо точно в адрес!
— Ты погоди, не горячись, — остановил я Зуба, который собирался позвать охрану. — Ты посмотри сюда лучше.
И я вытащил руку, с зажатой в кулаке гранатой, из кармана куртки и протянул над столом.
— Видал? — тихо спросил я его.
Он сразу сел и послушно кивнул.
— А ты? — повернулся я к Фантомасу.
Он оказался трусливее своего прототипа. Из носа у него уже потекло, кое откуда ещё, наверняка, тоже. Он покивал головой так же молча, как и Зуб.
— Ну, тогда вали отсюда, — посоветовал я ему, что он и сделал молниеносно.
Ну что же, по крайней мере, я обзавёлся способом мгновенного и безоговорочного выполнения всех своих просьб, надо будет учесть на будущее.
— Ну чего ты ёрзаешь? Не вздумай своим ребятам команду отдать. Смотри, что я сделаю для твоего спокойствия.
Я сорвал с гранаты кольцо и засунул Зубу в кармашек рубашки.
