Алексей Пронин - Страж державы
На этот раз рядом с ним не было того конферансье, который беспрепятственно довел его до гримерной сводящей мужчин с ума звезды Востока, и на его пути тут же образовалось естественное препятствие в виде двух накачанных мускулатурой мужчин с нахмуренными лбами.
– Господа, я бы хотел пройти к Фатиме. Мне назначена встреча.
Хмурые лбы никак не отреагировали на его слова. Их беспристрастные взгляды смотрели в переносицу Миссионера, а пудовые кулаки издавали хруст разминаемых костей. У старлея Слобцова не было никакого желания демонстрировать перед ними навыки рукопашного боя в условиях ограниченного пространства. Он решил поступить проще. Его рука скользнула внутрь пиджака, отчего парни вытянулись на изготовку, готовясь в случае чего немедленно сокрушить незваного гостя. Но они напрягались совершенно напрасно. Рука Миссионера выдернула из кармана бумажку с портретом столь горячо любимого во всем мире Бенджамина Франклина и протянула ее одному из охранников.
Тот, не проронив ни слова, молча убрал купюру в карман брюк и отошел на шаг в сторону. Освободившегося пространства было достаточно, чтобы пройти, чем незамедлительно и воспользовался мистер Гангренуар. Продвигаясь по коридорам и лестницам к гримерке Фатимы, он вдруг спиной ощутил нарастающие флюиды беспокойства по поводу Фатимы, оставленной после успешно проведенной акции абсолютно без прикрытия. Без прикрытия от резкого и скорого на расправу Салаха, братца обезглавленного террориста. Смутные угрызения совести, прорвавшие блокаду мировоззрения Алекса Ковальски, вполне по-родному, по-русски, заполонили сознание, заставив прибавить шагу. Ведь во многом благодаря Фатиме группе Миссионера удалось ликвидировать одного из самых влиятельных и жестоких экстремистских лидеров – Мохаммада аль-Рабани, направлявшего деньги, оружие и инструкторов на Северный Кавказ. И поддерживаемого не только лидерами некоторых арабских стран, но и негласно ведущими разведками мира, имевшими на него свои виды.
А группа Миссионера, то бишь Алекса Ковальски, лишила жизни не только грозного Эмира, но и еще с десяток его приспешников. Если буйный родственник Эмира доберется до Фатимы раньше, чем он, и попытается разговорить ее, сей пренеприятнейший факт негативно отразится не только на благоприятном исходе запланированных оперативных действий, но и будет чреват самыми неприятными последствиями для самой девушки.
Подойдя к гримерке Фатимы, Слобцов занес руку, чтобы вежливо постучаться, но, услышав за дверью мужские голоса, передумал. Один из голосов звучал довольно грубо и требовательно. Фатима что-то отвечала своим мелодичным голосом, и Миссионер перевел дух. Он не понимал по-арабски, но по интонациям танцовщицы не чувствовалось, что ей угрожает какая-то серьезная опасность со стороны посетителей. Разговор продолжался еще несколько минут, после чего послышались приближающиеся к двери шаги.
Миссионер быстро отпрянул назад, ища укрытие. Рядом с ним оказалась дверь, в которую он, не задумываясь, нырнул. Испуганный крик полуголых девиц прекратился только после того, как он, войдя в роль восторженного поклонника, расстался еще с тремя сотенными зелеными бумажками. Девочки были явно не промах и, не стесняясь своего гардероба, состоящего из одних полупрозрачных трусиков, облепили его с явными намерениями стащить с него брюки. Старлею Слобцову пришлось приложить немало усилий, прежде чем он смог освободиться из цепких объятий веселых танцовщиц и выйти в коридор. За дверью гримерки было тихо. Он взялся за ручку двери, но она открылась без его участия, и Фатима, выпорхнувшая оттуда в своем сценическом наряде, угодила прямиком в объятия Миссионера. Ее губы оказались так близко, что подавить естественное желание поцеловать ее прямо сейчас было делом очень трудным, если не сказать невозможным. Миссионер застыл, держа ее в своих объятиях и чувствуя, как начинает закипать старлеевская кровь, пока наконец Фатима сама не прервала затянувшееся молчание.
– О! Илья Муромец! Какая встреча! – с издевкой произнесла она, отстраняясь от Миссионера.
– Не ерничай, Фатима, нам надо срочно поговорить.
– Мне сейчас некогда, через несколько минут выступление. К тому же о чем мне с тобой разговаривать? Все, что от меня требовалось, я сделала. Не так ли?
– Тебе может грозить опасность.
– Опасность мне стала грозить с той минуты, когда я по глупости согласилась помогать твоим тупорогим боссам.
– Послушай! – Миссионер схватил за плечи собиравшуюся проскочить мимо него Фатиму. – Я прошу у тебя всего одну минуту.
– Уговорил, Муромец. Исключительно из хорошего к тебе расположения.
– Мы так и будем стоять в коридоре?
– Заходи.
Фатима вернулась обратно. Миссионер вошел вслед за ней и закрыл дверь на замок.
– Эмир и все сопровождавшие его люди вчера ночью были убиты.
– Как? – Фатима переменилась в лице, испытав настоящий шок.
– Теперь до тебя дошло, чем это может тебе грозить?
– Так вот почему…
– Кто эти люди, что были у тебя минут пять назад?
– Сейчас некогда объяснять. Слушай меня внимательно. – Фатима уже складывала в сумку свою одежду. – Ты знаешь, где находится туалет?
– Найду.
– Сразу после выступления, с сумкой, – Фатима кинула ее Миссионеру, – жди меня около женского туалета, перед этим поймай такси. Об остальном – позже. Пошли, а то я опоздаю.
Перед самой дверью звезда стриптиза остановилась и посмотрела на него своим неотразимым взглядом.
– Спасибо, что предупредил.
Держа в руке сумку с одеждой танцовщицы, Миссионер вышел из ночного клуба и зафрахтовал ближайшее к входу такси. Вернувшись обратно, он примостился за стойкой бара, лихорадочно обдумывая сценарий действий на случай, если ситуация начнет выходить из-под контроля.
Вновь, как и вчера, погас свет, освещая лишь сцену, на которую вот-вот должна была выйти звезда эротического танца. Раздался знакомый стук барабанов, и мужская часть посетителей ночного заведения в привычном порядке ринулась к сцене, чтобы поближе рассмотреть предстоящее зрелище. Миссионер, мысли которого были далеки от созерцания, молча пил заказанную им водку с томатным соком. Было ясно, что определенному кругу людей не пришлось долго думать для того, чтобы связать человека, появившегося у Фатимы, с убийством Эмира. Те арабы, что разговаривали с ней перед выступлением, – мелкая сошка, вероятно, местное начальство. Клуб-то принадлежит какому-то богатому арабскому шейху, которому этот неприятный момент может аукнуться по полной программе в самое ближайшее время.
Как верно было когда-то подмечено на Родине, коню понятно, что ближайший родственник Эмира не оставит ее в покое, и допрос с пристрастием, судя по поведению Фатимы и по тому, какие указания она ему дала, не замедлит случиться в самое ближайшее время. А что понятно коню, то без проблем было прекрасно просчитано туроператорами старлея Слобцова. Безопасность красотки – на его совести. Опрокинув в себя последние остатки коктейля, он покинул барную стойку и, пользуясь темнотой и шумом, пробрался к сцене, чтобы взять под контроль происходящее за кулисами.
Самые худшие его опасения оправдывались. За колышущимся полупрозрачным занавесом он различил несколько мужских силуэтов. Подобравшись ближе, Миссионер ступил на сцену, выбрав уголок, куда не доходил свет вращающихся рамп. Темнота оставляла ему простор для маневра. Он чуть-чуть отогнул занавес – за кулисами, ожесточенно жестикулируя, о чем-то спорили двое арабов. Еще трое, с оттопыривающимися слева пиджаками, стояли молча, нахмурив брови. Сквозь гортанный говор он пару раз расслышал имя танцовщицы. Вряд ли теперь Фатима беспрепятственно сможет добраться до женского туалета. Вряд ли она вообще сможет туда добраться. Как бы этого ни хотелось, но старлею Слобцову снова придется немного поработать с представителями других религиозных концессий.
Трое стоявших молча арабов образовали полукруг рядом с говорившими. Араб, находившийся ближе всех к Миссионеру, стоял к нему спиной. Расстояние между ними – не более двух метров. Слобцов бесшумно скользнул за занавес и двумя руками резко толкнул его в спину. Сила инерции увлекла его тело вперед. Живой шар для боулинга попал в цель, сбив с ног разговаривающих друг с другом мужчин. Не давая опомниться остальным, он рубанул стоявшего справа араба по кадыку. Рука грозно сверкнувшего глазами единственного остававшегося стоять на ногах противника потянулась за пазуху. Что поделать, если уроженцы Востока могут почувствовать себя мужчиной только с оружием в руках. Сверкай не сверкай, а без звездюлины все равно не останешься. Носок еще не успевшего разноситься ботинка поддел противника за подбородок, вынудив отказаться от первоначальных намерений. Противник, сбитый с ног самым первым, попытался вскочить, но всевидящий старлей вежливо прошелся локтем по его позвоночнику, и тот снова рухнул на притихших под его телом совсем недавно споривших между собой мужчин.
