Кэтрин Кимброу - Дом на семи ветрах
— Алистер? — воскликнула я, и Клайд взглянул на меня с открытым от удивления ртом.
— Там есть еще блондин. — Тетя Цинния внимательно рассматривала карты. — И еще один брюнет, которого вы тоже должны остерегаться.
— Дядя Алекс? — спросила я, не зная почему.
— Нет. Александер уже находится по ту сторону, — пояснила тетя Цинния. — Он уже закончил свои земные дела. — Она улыбнулась. — Боюсь, что я несколько пристрастна, но это прерогатива старой женщины, за долгие годы выслушавшей множество почти ни на чем не основанных слухов. Люди любят сплетничать о других, даже если это неправда. Так что можете считать мои слова всего лишь глупыми предположениями старухи.
— Боже, я ничего не понимаю.
— Я же сказала, смотрите на это как на досужие сплетни. Ветшир полон людишек, которым больше нечего делать, кроме как только болтать, придумывать всякие глупые истории, и чем известнее или богаче человек, тем охотнее о нем говорят, — Тетя Цинния рассмеялась. — Если же строго придерживаться фактов, то никто еще не сумел доказать, что ваш дядя не являлся образцом джентльмена. Конечно, он был несколько странноват, но те из нас, кто без странностей, пусть первыми бросят в меня камень. Александер был человеком эксцентричным, но это только придавало ему очарования. Даже будучи ребенком, он поступал не так, как все. Девушки, которые его привлекали, тоже оказывались не совсем обычными. Они должны были быть не просто красивыми, но и очень умными, к тому же наделенными предпочтительно артистическим темпераментом. Лично я всегда была высокого мнения об Александере. — Тетя Цинния похлопала меня по руке. — Увы, боюсь, что не могу сказать то же самое о вашем отце и его вкусах. Агата вечно подсмеивалась над ним, говоря, что Лоуренса привлекает все, что относится к женскому роду. Он забавлял вашу двоюродную бабушку Агату, она обожала Александера. — Тетя Цинния бросила взгляд на улыбающегося Клайда. — Я-то знаю, до какой степени тетка может обожать своего племянника, особенно если он обладает некоторыми способностями, хорошими манерами и всем, чего только может желать симпатичная юная леди. — Внезапно она приняла абсолютно невинный вид. — Вам не кажется, что я слишком напираю, а? Можете заменить эти слова на «озабочена».
— Тетушка!
— Что, племянник? Ладно, на чем мы остановились? — Тетя Цинния вновь углубилась в свое гадание, взгляд ее перебегал с одной карты на другую. — Так, что еще отсюда можно извлечь? Ага, вот это может быть кое для кого интересно. Тут присутствует еще одна персона, не могу определить, мужчина это или женщина. Может быть, и то и другое, что бы это ни значило. Что еще? Нет, это слишком трудно интерпретировать.
Неожиданно тетя Цинния собрала карты со стола и, сложив их в колоду, нахмурилась, но спустя несколько мгновений на ее лицо вернулось обычное приветливое выражение.
— У вас есть какие-нибудь вопросы?
У меня их было много, но в голове крутился только один.
— Слышали ли вы когда-нибудь о женщине по имени Флора Айдс?
— Флора Айдс? — Она вновь нахмурилась. — Насколько я помню, нет. А кто это такая?
— Бывшая невеста дяди Алекса, — ответила я, вспомнив комнату на третьем этаже и портрет красивой шестнадцатилетней девушки.
Тетя Цинния рассмеялась, как будто я сказала что-то необыкновенно смешное.
— Невеста Александера? Не смешите меня.
— Что тут такого смешного, тетя Цинния? — спросил Клайд.
— Была только одна женщина, всерьез попытавшаяся поймать его в ловушку, однако, насколько мне известно, она в этом не преуспела, — ответила тетя Цинния. — Кроме того, состоялось не менее дюжины не столь удачных попыток, чего вполне достаточно для того, чтобы отпугнуть любого мужчину. Нет, он был слишком свободолюбивым человеком, убежденным холостяком и не желал вписываться в наш стереотипный мир. Будучи старой девой, я вполне могу его понять. Но как легко готовы люди осуждать вольные души и порицать их за жизнь, которую те себе избрали. Понимаете, Вера, далеко не все мужчины столь же любвеобильны, как ваш отец. Я не хочу сказать, что его можно было назвать развязным или что-нибудь в этом роде, но агрессия в нем чувствовалась.
— Мне очень мало известно об отце, — объяснила я и покраснела, — а тем более о его характере.
— Разумеется, дитя мое, разумеется! — Вновь похлопав меня по руке, тетя Цинния начала перебирать карты. — Ну-ка, подождите минуточку. — Она выбрала одну карту. — Нет, я ошиблась. Вы должны дать мне время разобраться во всем. А пока, если это не очень напугает вас, я хотела бы войти в транс и попытаться обнаружить эту Флору Айдс в мире духов.
— Но откуда вы знаете, что она умерла? — спросила я.
Взглянув на меня со странным выражением на лице, тетя Цинния широко улыбнулась, как бы пытаясь скрыть какую-то тайну.
— Как же, дорогая, это видно по картам. — Она закрыла глаза, войдя, как я полагаю, в транс.
Около пяти минут мы сидели в полнейшем молчании. Ладонь Клайда постепенно пододвигалась все ближе и ближе, пока наконец не легла на мою руку. Однако, хотя мы и обменялись взглядами, все наше внимание было сосредоточено на тете Циннии, которая казалась погруженной в сон. Запрыгнув на стол, Нанкипу развалился на ее руках, которые свободно лежали на столе. Его урчание напоминало отдаленные раскаты грома. Наконец тетя Цинния открыла глаза.
— Ну как? — спросила я.
— Никакой Флоры Айдс там нет, — просто ответила она. — Что заставило вас спросить о ней, Вера?
Я рассказала ей о ночном происшествии, не забыв упомянуть при этом Флору Айдс и ее таинственный плач.
— Никогда не слышала о Флоре Айдс, — сказала тетя Цинния, после того как я закончила. — И, насколько я знала Александера, кажется крайне невероятным, чтобы он собрался жениться на столь юной девушке. Нет, он предпочел бы зрелую женщину, обладающую жизненным опытом, а молоденькая девушка… Всякое, конечно, может быть, но, думаю, вряд ли. А так как я не нашла Флоры Айдс в потустороннем мире, то подозреваю здесь какой-то обман.
— Обман?
— Что ж, нам остается только пустить это дело на самотек, не так ли? — Тетя Цинния поднялась с кресла. Сеанс, очевидно, был окончен.
Клайд отвез меня обратно к Дому на семи ветрах, хотя пребывал в уверенности, что возвращаться мне туда неразумно.
— Неразумно? — рассмеялась я. — Но это необходимо, ведь я унаследовала имение дяди Алекса и проживание в нем предписано мне условием завещания.
— Вы в этом уверены? — спросил Клайд и остановился, не доезжая до ворот усадьбы, у обочины лесной дороги. — А я сомневаюсь.
— Сомневаетесь? — Я тупо смотрела, как он выключает двигатель. — Почему мы остановились здесь?
— Почему? Да потому, что я беспокоюсь за вас, Вера, — прямо ответил он и взял меня за руку. — Я все время думаю о вас, а когда мужчина испытывает подобные чувства к девушке, он не может не волноваться за нее.
— Но мы почти не знаем друг друга. — Не успели еще эти слова сорваться с моих уст, как я подумала о Робертине Кавано. Как бы она посмеялась над этой банальной и глупой фразой.
— С самого первого мгновения, как я увидел вас на станции, меня не покидает ощущение, что я знал вас всегда. И хочу знать всю оставшуюся жизнь.
— Клайд!..
Его искательный взгляд встретился с моим, глаза и губы оказались неожиданно близко.
— Могу я?..
Я покраснела, чувствуя себя довольно глупо.
— Я еще ни разу в жизни не целовалась, боюсь, что даже не знаю, как это делать.
— Могу я показать вам?
И, прежде чем я смогла ответить, Клайд обнял меня одной рукой за плечи, а другой, взяв за подбородок, притянул мою голову к себе. Он смотрел мне прямо в глаза, и без всякого руководства с его стороны я подставила губы для поцелуя. В тот момент важнее Клайда для меня не было ничего в жизни.
Вдруг он резко оторвался от меня. Проезжавший мимо автомобиль остановился и подал сигнал. Быстро отстранившись, я повернулась посмотреть, кто приехал. Это оказался Брендон Трэнт.
— Меня послали на ваши поиски, мисс Блейк, — сказал Брендон с некоторой напряженностью в голосе.
Очевидно, он видел, как мы целовались. Сам камердинер, с его большими усами на слишком маленьком лице, выглядел почти смешно.
— Я провожу мисс Блейк до дому, — уверенно заявил Клайд.
— Мне кажется, будет благоразумнее, если вы этого не сделаете, — возразил Трэнт. Теперь выражение его лица было почти угрожающим. — Гораздо благоразумнее.
— Почему же?
— Я не могу вам этого сказать.
Я потянулась к ручке дверцы.
— Вероятно, мне лучше вернуться с Брендоном Трэнтом. Нет никакого резона ссориться с этими людьми без особой необходимости.
— Ссориться с ними? — раздраженно переспросил Клайд. — Но мне кажется…
— А мне кажется, что так разумнее, Клайд. Поймите меня пожалуйста. — Я открыла дверцу.
