Анатолий Галкин - Охота к перемене мест
Миша Маков чувствовал, что его основные зрители там, за автобусом, на своей стороне. Именно братья-артисты трепетно слушали его обличительные реплики… Он сидел верхом на воротах и чуть развернулся в сторону дороги.
Такое нахальство только на пять секунд ошарашило Злотникова. А потом он в три прыжка приблизился к забору с тыловой стороны. В последний момент Маков просто не мог видеть, как Ефим Борисович дотянулся до его ноги.
Все остальное Миша тоже плохо видел. Но он прочувствовал это на своей шкуре – рывок, полет, удар, боль во всем теле и запах жухлой травы, прорастающей через горячий гравий…
Маков лежал плашмя, уткнувшись лицом в площадку перед воротами… Злотников подозвал Шпунта:
– Я не понял, Игорек, что это у тебя рожа такая трахнутая?
– Именно, что трахнутая!.. Это актриса меня приложила. Да так, что я в полной отключке валялся… Она меня головой об бетонный пол! Чуть черепушка не раскололась. Хорошо, что я в бейсболке был.
– Плевать мне на твою черепушку! Где артистка?
– Так она сбежала… А вы ее не поймали?.. Но я не виноват, шеф. Я раненый был. Я лежал, как жмурик в морге, а она, змеюка, шасть – и в форточку.
– Ладно, проехали!.. Черт с ней. Если она не Дубровская, то она нам уже все сказала… Давай скрутим этого, и в багажник.
– Зачем?
– Дурак ты, Шпунт. Это – заложник! С ним прорываться будем.
Миша Маков был небольшого роста. Он легко сложился и лег в багажник «Шевроле» цвета «мокрый асфальт»… За руль джипа Злотников посадил Игоря… Николя, сидя в своем «Опеле» тоже запустил двигатель.
Сам Ефим Борисович открыл ворота, вышел на мостик и осмотрел взволнованных актеров.
– Спокойно, граждане!.. У нас в заложниках ваш товарищ. Если не будете меня слушать, то мы его убьем… Всем отойти от автобуса на сто метров и освободить дорогу!
Киношники начали пятиться, понимая, что сейчас лучше отступить… И продюсер, и режиссер тоже отступали, не беря на себя роль вожаков. А без главаря ни одно дело не клеится.
Автобус стоял поперек дороги… Злотников запрыгнул на водительское место, включил мотор и начал осторожно давать задний ход.
Задние колеса цеплялись за пологий склон оврага. Машина стала уходить вниз, наклоняться и заваливаться.
Червонец работал осторожно, держа дверь автобуса открытой. И, когда стало ясно, что до падения в овраг остались секунды – он спрыгнул на траву и проводил взглядом машину, скользящую вниз на правом боку.
Дорога была свободна, И первым из ворот вырвался джип «Шевроле»… Сидевший за рулем Шпунт лихо притормозил около шефа.
– Садитесь, Ефим Борисович! Прокачу с ветерком.
– Не надо! Ты лучше пересядь назад и подумай, как надо было актрису стеречь… Я сам поведу. Нам сразу бежать из города надо.
Через несколько минут обе машины остановились на развилке лесных дорог, где-то в трех километрах от коттеджа… Им надо было сделать две вещи. Одну очень важную – сменить номера на машинах, а другую побочную – отпустить заложника, который теперь был не очень-то нужен…
Из-за разбитой коленки Миша хромал. Он шел назад, он шел к своим… Но если бы он обернулся, то заметил, что две бандитские машины выехали на шоссе и повернули не к Боровску, а совсем в другую сторону.
* * *Понимая, что противник оставил позиции, Фурман хотел вести народ за ворота коттеджа. Но его неожиданно остановила толстая Полина.
– Стойте! Они же Мишу Макова увезли. Нам надо срочно его спасать.
Народ остановился, и все разными фразами стали спрашивать одно и то же: «Как его спасти? Что мы можем сделать? От нас ничего не зависит»… И все поглядывали на Фурмана, как на вожака.
Но Поля Ганина почувствовала ответственность момента и продолжала руководить.
– Я должна записать. Диктуйте, что за марки у бандитских машин. И их номера, если кто запомнил…
Артисты оказались наблюдательные, и вскоре у Полины было все, что нужно… Она достала мобильник и набрала нужный номер.
– Товарищ полковник, это «Пышка» вас беспокоит… Источник докладывает, что бандиты бежали и на двух машинах направляются по дороге от Дубравы в город Боровск. Запишите – серый «Шевроле» номер 134 и «Опель» с номером 667… Их надо задержать и обезвредить!
Артисты стояли вокруг Ганиной плотным кругом. Они смотрели на ассистента режиссера во все глаза. И как-то сразу все зауважали смешную и толстую Полину…
И никто не заметил, как по узкой тропинке вдоль забора к воротам вышла группа из пяти человек. В центре шла девушка, которую еще сегодня утром все считали актрисой Верой Дубровской. Теперь она откликалась только на Ольгу Крутову…
* * *Денис собирался уехать из Боровска по-английски. Местная милиция могла опомниться и начать допросы в среде артистов. А тогда бы всплыло похищение Дубровской, которая совсем не Дубровская… И началось бы долгое следствие с подписками о невыезде.
Против немедленного выезда в Москву протестовала только Ванда. Очевидно, что гордая польская кровь протестовала против трусливой логики.
– Нет, ребята, я не могу все бросить и сбежать… Мне предложили играть эпизод! А у Ольги вообще – главная роль… Мы не можем всех обмануть. Мы уедем, и съемки остановятся… И о зрителях надо думать!
Ванда никого не убедила, но договорились о компромиссном варианте. Они тихо загрузятся, отъедут километр и тогда вызовут для прощания режиссера Фурмана…
Встречу назначили в центральном сквере у памятника Ленину.
Всё было очень трогательно. Вадим Фурман бил себя в грудь, уверяя, что Ольга и особенно Ванда – талантливые актрисы. Они – восходящие звезды и всё такое… Женщины прослезились, а Денис пообещал, что в ближайшие дни они найдут настоящую Веру Дубровскую и направят ее в Боровск… А куда она денется? Подписала договор – снимайся!
Подъезжая к Москве, Носов пожалел, что дал слово Фурману. Теперь, как честному человеку, придется где-то в Киеве искать беглую актрису, уламывать ее, увозить из-под носа у крутого любовника… Конечно там, в Боровске все было на эмоциях. А когда переехали Кольцевую дорогу и начали застревать в привычных пробках, всё, что было позавчера, стало казаться сказочным приключением. Всё было, но как во сне – и репетиции, и интриги в киногруппе, и бандиты с их слежкой, пленом, побегом…
Они могли сразу поехать в свой загородный дом, но Борис Кукин посоветовал переночевать в старой квартире Ванды. По его прикидкам это место было самым тихим и незаметным…
После долгой дороги тесная «двушка» в старом московском районе показалась раем…
Сыщик Кукин сразу с кем-то созвонился и поехал на встречу с «нужным человеком». А неудавшиеся артистки стали разбирать вещи и готовить маленький банкет по случаю прибытия в столицу.
Только сейчас Носов обратил внимание на чемодан, в котором были вещи Ольги… Да и одежда была не совсем ее.
– Откуда этот чемодан. У нас такого не было.
– Это не наш. Я же говорила тебе, Денис, что Дубровская передала мне свои платья, джинсы и всякое такое.
– Зачем?
– Вещи помогают войти в образ. Она сказала, что в одежде хранится особая энергия хозяина, которая переходит тому, кто…
– Чушь… Мистика какая-то!.. Так она затолкала свои вещи в этот чемодан и отдала тебе?
– Да, Денис. Именно так – затолкала и отдала.
– Странно, Ольга!.. А это точно ее вещи и ее чемодан?
– Вещи точно ее! А чемодан – ее мужа… Я помню, Вера сказала, что он принес его с работы незадолго до гибели… Он принес чемодан с таможни!
И тут как-то одновременно у всех стало проясняться… Бандиты требовали у актрисы какую-то утварь, которая хранилась в чемодане. А муж Дубровской украл его… Так не есть ли это тот самый чемодан?
Денис подошел к кровати, на которой стоял чемодан, и начал методично выкладывать вещи. При этом он еще и рассуждал. Он, как подъемный кран, поднимал какую-то тряпку, отводил руку в сторону, сбрасывал и произносил умную фразу.
– Допустим, что украденное было здесь… Предположим, что Дубровский вывез вещи с таможни, спрятал их, а домой привез пустой чемодан… Где он мог оставить ценности? Только в надежном месте… А где самое надежное хранилище? В банке!.. Значит, что мы ищем? Ключ от сейфа или банковской ячейки…
Когда Носов понял цель своих поисков, то и работа пошла быстрее… Он освободил чемодан и стал ласково ощупывать его стенки, проникая пальцами во все укромные местечки… За его манипуляциями внимательно смотрели три пары глаз.
В какой-то момент Денис замер, давая понять, что наткнулся на странный предмет… Оторвав угол пестрой обивки внутри чемодана, Носов извлек плотный прямоугольник, похожий на банковскую карту.
Собственно говоря, это и была банковская карточка – на ней была магнитная полоса, выдавленный номер и надпись на чистом русском языке: «Янусбанк».
В напряженной тишине Славик Зуйко громко произнес несколько невнятных, но многозначительных фраз, а потом полез за бумажником и вытащил из него точно такой же прямоугольник…
