Илья Рясной - Вирус смерти
- Не слишком сложно? - поморщился Острогин. - Не мог поискать других путей?
- Не мог... Нас двинули в бизнес уже после исчезновения Фауста. Он не знал, в каких сферах, под какими именами мы работаем. Даже внешность нам - и ту изменили.
- Как он тебя узнал с измененной внешностью?
- Он бы меня узнал, даже если бы меня загримировали под Аллу Пугачеву. Это нечто не укладывающееся в привычные рамки. Сверхчувствительность.
- Надоели вы мне, колдуны. Лет триста назад вас бы на кострах пожгли...
- Что узнали по моему запросу о Кармен?
- Кармен - агент ПГУ в Риме. Принимала активное участие в операциях "Зонт", "Ярмарка" и "Брама"...
- Что за операции?
- "Зонт" - ряд мероприятий, направленных на поддержку Итальянской компартии на выборах в парламент. Кампании в газетах, дискредитация политических противников, пара провокаций - все, как всегда... "Ярмарка" ликвидация перебежчика - сотрудника ПГУ в Бельгии Палеева. Он сдал агентурную сеть.
- Слышал. Жадная до денег мразь.
- Свое он получил.
- А операция "Брама"?
- Все материалы уничтожены. Что-то связанное или с научным шпионажем... или с идеологическим воздействием на население потенциального противника.
- Что-то вроде "Зеркала Тролля"?
Острогин не ответил, разжигая потухшую сигару.
- Как могли материалы быть уничтожены?
- Руководители Комитета были не заинтересованы, чтобы их наследники, которые еще неизвестно, на кого будут работать, получили эту информацию. Похоже, там было что-то действительно экстраординарное.
- И в СВР не пытались разобраться в этой истории?
- Им не до того. Бардак - он везде бардак.
- Как выйти на Кармен?
- Вот. Все, что нужно.
Он протянул мне дискету с кодированной информацией, расшифровать которую можно, только имея соответствующий допуск. Я постучал дискетой по столу.
- Что ты намерен делать? - осведомился Острогин.
- Отдохнуть в Италии.
- Кстати, наш беглый начальник разведсектора Лукницкий тоже был завязан в операции "Брама"...
Все дороги ведут в Рим. И моя дорога в который уже раз тоже привела меня в великий, вечный город. Приятная дрожь пробегала по телу при словах фонтан Треви, площадь Святого Петра, замок Сант-Анджело, Форум... Над городов до сих пор простирается тень Римской империи. Ее присутствие во всем - в древнем мраморе, в названиях улиц, в храмах, в какой-то иррациональной памяти великих предков, чьи души, кажется, до сих пор не покинули мостовые Рима. На городе лежит и немного одряхлевшая в последнее время длань католической церкви, отсюда ее влияние простирается на весь христианский мир. Стены Ватикана, самый главный, самый величественный и огромный католический храм - собор Святого Петра, где преклоняли колени все великие императоры Европы, огнем и мечом возносившие славу католической церкви, камни, помнящие первых христианских мучеников... Город веры, силы, идей, потрясавших планету не одно тысячелетие. Обитель папств и оплот многочисленных ересей, порой весьма странных и даже страшных.
Рим я знаю как свои пять пальцев. Его улицы, кварталы намертво впечатались в память. Изучал его вовсе не как праздношатающийся турист. Меня больше интересовали такие вещи, как пути отхода, дислокация полицейских постов, места, где легче раствориться, сбросить прилепившийся "хвост". От этих познаний зависела наша жизнь. Четыре года прошло с тех пор, как мы провели здесь акцию "Секта". Провели неплохо. Нам нужно было выявить некую неправительственную (скорее надправительственную), крайне суровую организацию, слишком интересующуюся Россией. Она была чересчур законспирирована и сильно заботилась о сохранении своих секретов. Ничего им не помогло. Мы их вычислили. Они не боялись сломленного, поставленного на колени государства, из которого можно вить веревки. И просчитались. Они могли причинить слишком много вреда. Теперь не причинят...
Начало октября. Лучшее время для туристов в Риме. Плавящая асфальт, убивающая интерес к жизни жара спадает. Устанавливается теплая, ласковая погода. Город предстает во всем своем очаровании.
Площадь Навона. Здесь никогда не смолкают гитары и скрипки. Здесь собираются музыканты и художники. Сюда приходят римляне, боготворящие свой город. Я сидел за одним из столиков на мостовой и потягивал кьянти. Во времена Римской империи тут располагался стадион Домициана. Сейчас - потрясающе красивая, величественная церковь Сант-Анезе ин Агоне в стиле барокко. Плескалась вода в фонтане Четырех рек знаменитого Лоренцо Бериини. На скамейках и парапете фонтана сидели люди. Тут же валялся, обняв бутылку, пьяный. Звенела гитара. Я наслаждался первой после долгого перерыва ночью в Риме.
Со мной за столик присел итальянец лет сорока с грустными глазами. Коренной римлянин. Их можно отличить сразу. Мы разговорились.
- Вы не из Рима? - спросил он.
- Из Австралии, - ответил я.
- Далеко, - покачал он головой. - Вы говорите без акцента.
- У меня мама итальянка.
- А я живу рядом. Квартира - моя спальня. А это, - он обвел рукой площадь, - моя гостиная. Раньше здесь танцевали всю ночь. Теперь только до двух часов. Жизнь становится все тяжелее. Политики воруют. Вон испанцы, - он кивнул на компанию ребят с гитарой в национальных испанских костюмах, - у них все хорошо, и они могут плясать всю ночь...
Он прав. Рим действительно не так весел, как несколько лет назад. Больше усталых, хмурых лиц. Сильно выросли цены. Экономику лихорадит. Один за другим правительственные кризисы потрясают государство. Высшие государственные чиновники берут взятки. На фасаде дома красная надпись - "Премьер Берлускони масонская ложа П-2". У Колизея цыганята грабят приезжих. Что-то во всем этом чувствуется знакомое, родное...
Неохота забивать голову чужими проблемами. Мне хватает своих. Я прилетел с Горынычем и двумя его ребятами. В Москве задача виделась совсем несложной встретиться с законсервированным агентом Кармен, вытянуть из нее всю информацию, касающуюся Фауста. Не может быть, чтобы мой учитель в последнюю нашу встречу упомянул ее имя просто так. Он никогда ничего не делал просто так...
Осложнения начались сразу же. Горыныч при помощи мини-системы "Гранат" определил, что телефон Кармен - в миру Лючии Морелли - стоит на прослушке.
- Интересно, кто ее пасет? - спросил я. - Туземная контрразведка?
- Вряд ли, - покачал головой Горыныч. - Они бы воспользовались стационарной аппаратурой, подключились бы через телефонную станцию. Здесь же аппаратура попроще, хотя довольно высокого уровня. Деформация сигнала определяется с трудом.
- Кармен сняли со связи несколько лет назад. За это время она могла впутаться в любые темные дела, - предположил я. - Но все равно надо ее вытаскивать.
- Поводим чуток? Прощупать бы ее на "прилипал".
- Можно. Но на связь мы должны выйти в любом случае, - сказал я. - Даже если она под колпаком.
- Вот только где?
Лючия Морелли, сорока двух лет, работала в одной из крупных издательских корпораций. Близость ее к средствам массовой информации вызывала некие ассоциации. Лючия имела "фиат", квартиру недалеко от железнодорожного вокзала, кота. Жила одна, семьи у нее не было. Она оказалась в центре какой-то игры. Просто так подслушивающую аппаратуру не ставят. Знать бы - в чем дело.
Заботы, заботы. Пока же я урвал у жизни пару часов и пью доброе вино на площади Навона, глядя на фонтан Четырех рек, слушая мелодии подгулявших испанцев и беседуя с грустным итальянцем...
С оружием, средствами связи, прочими так необходимыми в быту вещами трудностей не возникало. С прошлой акции у нас осталось два убежища, которые так никому и не стали известны. Были и новые приобретения. "Эверест" преподнес идеально выполненные удостоверения финансовой гвардии, дающие право на ношение оружия и проведения мероприятий, - какое-никакое, а прикрытие. Но все равно, проводить оперативные мероприятия в чужой стране, да еще вооружившись до зубов, - на это нужно немало нахальства и крепкие нервы. И того, и другого у нас было с избытком.
Джеймсы бонды, затаренные стреляющими авторучками, отравленными иглами и пистолетами с глушителями, - по большей части порождение бредовой фантазии авторов шпионских романов. В агентурной разведке с пулеметом много не навоюешь. Если ты на территории врага попался в сети контрразведки, то пытаться отстреляться и уйти с боем - совершеннейшее безумие. Разведчик - рыцарь не столько кинжала, сколько плаща. Незаметен, тих, не попадаешься на глаза будешь долго жить, получать очередные и внеочередные звания... У группы "Тень" задачи немного иные. Не вынюхивать чужие секреты под прикрытием дипломатической крыши, а стукнуть по столу или по чьей-то физиономии железным кулаком, провести силовую акцию. Естественно, пребывание на чужой территории с оружием и силовая акция - это крайность. Сейчас случай был как раз крайний. Неизвестно, с кем мы столкнулись и кто пасет интересующий нас объект. За годы "консервации" Кармен могла связаться с кем угодно, начиная от богатых любовников, кидающих тысячи долларов, чтобы убедиться в их верности, и кончая каким-нибудь мафиозным кланом. Я не мог идти на риск столкнуться с некой силой с голыми руками. Если ситуация сложится так, что необходимо будет кого-нибудь уложить, будь то хоть полицейский, хоть член парламента - я ни на миг не задумаюсь. И пусть это другое государство, пусть возможности у нас далеко не те, что в России, поставить всех на уши мы сможем и здесь без особого труда, было бы желание.
