Герт Нюгордсхауг - Гренландская кукла
После пятого стаканчика виски англичанин подозрительно притих.
— Что-нибудь неладно? — осведомился Фредрик.
Стивен энергично потряс головой, потом поднес к подбородку Фредрика указательный палец и сказал:
— Чем дальше вверх по долине, тем крупнее форель. Ну ты даешь!
В этих словах заключалась вся суть его философических рассуждений.
На лестнице, спускающейся в бар, показалась знакомая фигура, и Фредрик сделал добрый глоток «Леовилль». Девушка в синем, красавица Юлия Хурнфельдт. Красота с налетом утонченной надменности. Застенчивость пошла бы ей больше, подумал Фредрик. Девушка постояла, обозревая бар. Увидев Фредрика, круто повернулась, проследовала к стойке и села там, наполовину закрытая перегородкой.
Вскоре появился и ее отец. Он решительно направился к столу, за которым сидели Стивен и Фредрик.
— Не помешаю?
Он нашел свободный стул и присоединился к ним. Фредрик представил его Стивену, и, когда Хурнфельдт услышал, что перед ним археолог, сотрудник Кембриджского университета, глаза профессора загорелись, и вскоре двое ученых с головой ушли в дискуссию о различных гипотезах заселения Американского континента. Хурнфельдт явно разбирался не только в древнескандинавской археологии.
Наслаждаясь вином, Фредрик вполуха следил за их беседой. Но тут Хурнфельдт обратился к нему.
— Я очень рад, Дрюм, что ты приехал сюда. С большим интересом читал твои статьи, гипотезы, касающиеся древних языков. Некоторые твои труды заслуживают самой высокой оценки, особенно — исследование линейного письма Б и смелое опровержение шарлатанских версий Эванса и Вентриса. Давно пора было разобраться с ними. Но пройдет еще не один год, прежде чем твое толкование получит общее признание. Как-никак, Эванс и Вентрис царили в этой области полвека. Интересно будет узнать твое мнение о наших находках в ущелье Рёдален. Я уже видел два-три предмета с надписями — любопытные образцы. Допускаю, что речь идет о доруническом рисуночном письме.
Фредрик поблагодарил за добрые слова и сказал, что сам ждет не дождется, когда ему покажут эти находки. Надеется, что сможет чем-то помочь.
Профессор рассмеялся.
— А ты скромник, Дрюм. Хотел бы сказать то же о своей дочери. Она, видишь ли, задалась целью превзойти самого Шампольона. Страстно увлекается, как и ты, неразгаданными письменами и прилежно осваивает филологические аспекты. Для начала задумала представить идеальное толкование письменности майя, потом заняться знаменитым фестским диском и, разумеется, дощечками ронго-ронго с острова Пасхи. Не слабо? Кроме того, — профессор наклонился к уху Фредрика, — она преклоняется перед тобой. Прочла все твои статьи, и не один раз. Ты ее идеал, хотя разница в возрасте между вами не так уж велика? Сколько тебе лет, старик? — Он подмигнул и толкнул Фредрика в бок.
— Сколько лет?! Как сказать. — Застигнутый врасплох вопросом, он чуть не опрокинул свой бокал с красным вином, потом вымолвил: — Тридцать четыре.
— Ну вот, всего на десять лет старше Юлии. Но ведь ты, если не ошибаюсь, служил дешифровальщиком в армии?
Фредрик кивнул. И тут же увидел нечто такое, что заставило его покрепче взяться за бокал и сделать добрый глоток. К их столику решительными шагами приближалась красавица Юлия. Она остановилась перед Стивеном, который только что осушил свой стакан виски и теперь сосал кусочек льда.
— Поскольку никто из господ не приглашает дам, придется нам взять инициативу в свои руки. Потанцуем?
— Что?! — Стивен поспешно избавился от льдинки; ему было невдомек, чего от него хочет эта красивая девушка.
Профессор Хурнфельдт поспешил выручить свое чадо, перевел ее слова англичанину. Стивен сразу просиял, встал, поклонился и пошел танцевать с Юлией.
Фредрик и профессор остались сидеть за столиком, беседуя о предстоящих раскопках. Хурнфельдт сообщил, что государство, возможно, экспроприирует ущелье Рёдален, поскольку не исключено, что там кроется много древностей. Уже намечено строительство хорошей дороги к месту первой находки. Местные землевладельцы не стали возражать при условии, что государство возьмет на себя ответственность за содержание и ремонт дороги вплоть до Колботна.
— Рёдален станет популярным туристским объектом, — заключил профессор, после чего встал, объяснив, что решил сегодня лечь пораньше.
Фредрик остался сидеть, размышляя над его словами. Вот как, ущелье Рёдален будет экспроприировано. Будет построено шоссе к месту первой находки. Сюда хлынут туристы. Возможно, со временем появится музей. Он поймал себя на том, что ему не по душе эта идея. Такое красивое ущелье… Неужели они со Стивеном — последние, на чью долю выпало насладиться этим тихим раем рыболова? Не хотелось бы… «И чужие спешили осесть в той долине, где люди охотника жили». Последние две строчки стихотворения на стене у Хугара.
Стивен и Юлия танцевали, весело переговариваясь. Фредрик поднялся в вестибюль и остановился там, любуясь красивым зимним садом. Фиговое дерево, юкка, тропический папоротник… Явно прижились здесь, далеко на севере, на высоте семисот метров над уровнем моря. Он подошел к фонтану, остановил взгляд на беспокойных струях. Ему отчего-то было не по себе, что-то грызло его. От хорошего настроения не осталось и следа.
На площадке перед гостиницей показался Лиллейф Хавстен, он шел вместе с каким-то молодым человеком, по-отечески обнимая его за плечи одной рукой. Фредрик не задержал на них взгляд, мысленно он находился в горах у озера Стурбекк, в хижине старого охотника. Его не покидало ощущение, что между ними было что-то недоговорено. Одно было совершенно ясно: Хугар превратно понял его вопрос о кукле. Назвал Фредрика преступником. За этим явно что-то кроется…
В баре все еще кипела жизнь. Время едва перевалило за полночь. Стивен и Юлия сидели за столиком, и англичанин энергично замахал руками при виде товарища. Фредрик неохотно подошел к ним. Он всегда чувствовал себя неуверенно в обществе красивых девушек. Возможно, не последнюю роль играло то, что он несколько раз сильно обжегся.
— Добрый вечер, Пилигрим, — тепло приветствовала его Юлия.
— Добрый, — угрюмо отозвался Фредрик.
К счастью, Стивен был в ударе и живо толковал обо всем на свете — от рыбной ловли на Амазонке, до поиска петроглифов в Стоунхендже. Он выдавал одну остроту за другой, Фредрик покатывался со смеху и через десять минут совсем перестал стесняться Юлии, которая все теснее прижималась к нему. Фредрик спрашивал себя — сколько стаканчиков виски успел опрокинуть Стивен?
— Завтра — никакой рыбной ловли! Завтра — только отдыхать! — возвестил англичанин.
Фредрик кивнул. Он был не прочь познакомиться с приехавшими исследователями, и его вполне устраивал такой распорядок. В это время зазвучал лихой рок, и Фредрик не удержался — встал и поклонился Юлии. Она с улыбкой приняла его приглашение.
Куда делась утонченная надменность Юлии; она была очень мила и оказалась интересной собеседницей. Когда кончился танец и они обнаружили, что веселый англичанин уже покинул бар, Юлия предложила выйти погулять на свежем воздухе. Фредрик охотно согласился.
Ночь была не такая уж темная, на фоне неба четко вырисовывалась вершина невысокой горы Клеттен по соседству с гостиницей. Они шли, беседуя, пока не исчерпали все обычные темы. Помолчали, потом Фредрик, несмотря на усталость, предложил дойти до лыжного трамплина, где открывался вид на озеро Савален. Трамплин с трех сторон окружали сосны, здесь было заметно темнее. Вдруг Фредрику показалось, что между стволами движется какой-то силуэт; он даже вздрогнул от неожиданности и остановился, придерживая Юлию за руку. Поднес палец к губам — дескать, не разговаривай. Оба уставились в гущу леса. Нет, никого. И ни звука…
— Должно быть, мне почудилось, — произнес он наконец. — Трудный день выдался. Столько необычных впечатлений для горожанина.
Дойдя до трамплина, они остановились. Внизу простиралось озеро, окутанное легким туманом. Юлия осторожно взяла его под руку. И тут у Фредрика отчаянно защекотало в носу.
Он всячески силился удержать чих; кончилось тем, что не выдержал и чихнул с такой силой, что даже подпрыгнул. В прыжке ощутил, как что-то твердое погладило спину чуть выше пояса, услышал какой-то шорох, и что-то легонько стукнуло доски судейской трибуны возле трамплина.
Мгновенно обернувшись, Фредрик заметил среди деревьев чью-то фигуру.
Крикнув: «Погоди, Юлия!» — он устремился в ту сторону. Было слышно, как трещат ветки под ногами убегающего человека.
Фредрик мчался вверх по крутому склону Клеттена, потом остановился. Куда девался тот тип? Он замер, прислушиваясь. Где-то ворковал клинтух. Фредрик всматривался в темноту до боли в глазах. Что это там впереди — камень? Высокий пень? Нет — шевелится!
