Полякова Татьяна - Леди Феникс
— Ничего такого, что могло бы нам помочь. Кстати, ее отец жив. Вполне вероятно, что именно его вы встретили тогда в доме сестры.
— О господи… Надо спасать Нину от этих… даже не знаю, как сказать. А вдруг это какая-то секта? Заманили ее в сети, а теперь… Наверное, я говорю глупости. Простите.
— Я вас прекрасно понимаю, — пожала я плечами. — Вы говорили о шантаже. Давайте подумаем, о чем может идти речь?
— Я уже голову сломала, размышляя об этом, — вздохнула она и погладила Сашку, тот глухо зарычал, давая понять, что фамильярность не приветствует. — Он может укусить? — с сомнением спросила Ирина.
— Не думаю, он добродушен, но дурно воспитан. Лучше его не трогать.
Сашка с благодарностью посмотрел на меня и кивнул, а Ирина продолжала:
— Уверена, это как-то связано с ее мужем. Возможно, какое-то темное пятно в его биографии, которое Ниночка пытается скрыть.
— Темное пятно? — повторила я.
— Возможно, что-нибудь, связанное с бизнесом. Не хочет, чтобы об этом узнали. Все эти банковские дела… — она махнула рукой.
— Допустим. Однако есть два "но". Первое: Зотов умер и…
— Я же сказала, она не хочет, чтобы память о нем…
— Да-да, тогда второе: как о его банковских делах могли узнать Юля и ее предполагаемый отец, если это он приходил к Нине.
— А вдруг у Гриши были какие-то дела с Екатеринбургом?
— Предположим, — не стала я спорить. — Но маловероятно, что о них мог узнать рядовой пенсионер.
— О господи. Но тогда что?
— Возможно, мне показалось… Юля похожа на Григория Петровича.
Ирина собралась возмущенно возразить, даже открыла рот и тут же горестно всплеснула руками.
— А ведь вы правы. Действительно, похожа. То есть до этой минуты мне такое в голову не приходило, но после того, как вы сказали… да, что-то есть. Вы думаете, она его дочь?
Я пожала плечами, утверждать такое у меня не было никаких оснований.
— Если честно, не уверена. Мать Юли на пятнадцать лет старше Григория Петровича. Конечно, для любви это не помеха, но… Теоретически их пути могли пересечься дважды: один раз, когда он поступил в военное училище в Рязани. Боков в то время там работал в обкоме, но буквально через месяц покинул Рязань и переехал на новое место назначения. Допустим, какое-то время его жена оставалась в городе, но вероятность встречи с Зотовым, который находился в училище, ничтожно мала. Юля появилась на свет через семь лет, на Севере, в небольшом городке…
— Я видела ее паспорт, — кивнула Ирина.
— Зотов ведь в то время тоже служил на Севере.
— Да, служил.
— Сто километров — приличное расстояние. Так что вероятность встречи тоже невелика.
— Это действительно невероятно, — покачала головой Ирина. — Я была у них как-то в военном городке, то есть в сам городок меня даже не пустили. Жуткое место, оторванное от цивилизации. Они там пробыли два года, практически не покидая его. Да и куда было ехать? На сто километров никакого жилья. Просто ужас, а не место. Слава богу, их вскоре перевели оттуда. Не верю, что у него там мог быть роман. Вы же представляете, что значит жить тесным мирком. Несколько солдат и офицеров с семьями, все на виду, все друг друга знают. Я сама была замужем за военным и прекрасно это представляю. К тому же Нина с Гришей только поженились, ждали первенца. Нет, совершенно невозможно.
— Первенца? — переспросила я. — Лена родилась на Севере?
— Нет. Первый ребенок родился раньше срока, в тех местах это обычное дело, там что-то с экологией или радиация… Мама хотела, чтобы Нина переехала к ней, но та отказалась оставить мужа. В конце концов, в такое время лучше быть вместе. Ребенок прожил всего неделю. Нина после этого долго болела, начались различные осложнения, мы боялись, что у нее вовсе не будет детей. Но, слава богу, все обошлось. Гришу перевели на Украину, и там через год родилась Леночка. Знаете, Оля, возможно, я ошибаюсь, но… как-то не очень верится, что Гриша ей изменял. Или она Грише. Конечно, в жизни бывает всякое, но они действительно любили друг друга. Это замечали все. Допустим, какой-то юношеский проступок, еще куда ни шло… Юля родилась в феврале? Выходит, Гриша должен был встречаться с ее матерью в середине мая? Но это совершенно невозможно. Я хорошо помню тот год, в мае моего бывшего мужа, он летчик, перевели на юг, и весь месяц Гриша с женой прожили у нас, приехали родители, моей дочке восемнадцатого мая исполнился год. Я все помню так хорошо, точно это было вчера. Возможно, сходство Гриши и Юли не более чем случайность. Мы ищем не там. Все дело в его бизнесе. Хотя… Господи, не знаю, что и думать. Послушайте, может, вы поговорите с Ниной, вдруг вам она доверится? — с надеждой спросила Ирина.
Я вспомнила сцену в доме ее сестры, и данное предположение показалось мне весьма сомнительным, но, чтобы не огорчать ее, я кивнула.
Простившись с Ириной Константиновной, мы с Сашкой пешком отправились домой. По дороге я излагала ему свои соображения.
— Занятная история, пес. Скажи-ка на милость, зачем женщине выдавать чужого человека за свою племянницу? Ирина Константиновна утверждает, что ее сестру шантажируют, однако повод для шантажа назвать не может. Допустим, Нина действительно заботится о добром имени супруга, но держать в доме шантажистку ни к чему. К тому же я не заметила, чтобы девушка вызывала у нее неприязнь, хотя Нина может быть хорошей актрисой. Если Юля все-таки дочь Зотова, поведение Нины тоже ничего не объясняет. Возможно, действительно есть некое завещание? Чепуха. Об этом стало бы известно, хотя… — Сашка удалился от меня на почтительное расстояние, стало ясно: его чужие проблемы не занимают.
* * *Утром следующего дня, проводив Деда на работу, я вышла погулять с Сашкой, и тут у меня зазвонил мобильный. Звонил Артем, заговорил с большой печалью, что не предвещало ничего хорошего.
— Ты где? — спросил он.
— В парке, — ответила я.
— Везет же некоторым. А я на свалке.
— Ты там по собственной инициативе или отправил кто?
— По собственной, — проворчал он. — Приезжай.
— На свалку? — ужаснулась я.
— Ну, не одному мне страдать. Это возле элеватора, свернешь налево и увидишь ограждение из бетонных плит. Вот примерно там я тебя и буду ждать.
Сашка недовольно косился, прогулку пришлось прервать. Дабы хоть как-то компенсировать нанесенную ему обиду, я решила взять его с собой, хотя вряд ли свалка подходящее место для такой выдающейся собаки. Сообразив, что он едет со мной и сидение в квартире в одиночестве отменяется, пес устроился на переднем кресле машины и хитро посмотрел на меня. Мол, прежние времена возвращаются, и мы снова начинаем рыскать по городу и совать носы туда, куда не просят.
Я свернула не на том светофоре и в результате вместо элеватора оказалась возле кирпичного завода, пришлось возвращаться, затем трястись по разбитой дороге, прежде чем я обнаружила нужный поворот. Вокруг тянулись бесконечные строения неизвестного назначения, чем здесь народ занят, оставалось лишь гадать. Я обогнала два служебных автобуса, битком набитых людьми, любопытство от этого лишь усилилось. Внезапно строения и заборы кончились, вдали маячил лесок, а вокруг раскинулось поле, изрядно захламленное, через него вела проселочная дорога к стене из бетонных плит, как и обещал Вешняков. Стена выглядела странно: шесть пролетов, поставленных без всякой цели, потому что, как я уже сказала, вокруг ничего не было, то есть выходило, что забор здесь без надобности. Через мгновение перед ним появился Вешняков, стоял, держа руку козырьком, и поджидал меня. Наверное, услышал шум мотора и вышел встречать.
— Привет, — сказала я весело.
Артем моей радости не разделил, но, увидев Сашку, все же улыбнулся, погладил его и велел:
— Собака, тебе лучше посидеть тут.
— Может, объяснишь, в чем дело? — спросила я.
Вопрос был риторический. Догадаться, что в девять утра Вешняков делает на свалке, учитывая специфику его работы, нетрудно. Так же, как и определить причину, по которой он вызвал меня.
— Значит, так, — начал он, когда мы обходили стену. — Здесь устроили несанкционированную свалку, сбрасывают отходы все кому не лень. Уже давно, судя по тому, что здесь творится. Но кто-то настучал начальству, что недалеко река, она объявлена экологически чистой, и вдруг… Короче, сегодня пригнали два трактора, чтобы придать местному ландшафту сносный вид. Трактористы уминали мусор и кое-что нашли.
Мы обогнули стену, и очам моим предстало удручающее зрелище. Впереди начинался широкий овраг, который использовали под свалку. Кое-где кучи мусора уже сровняли, но от этого увиденное лучше не стало. Вонь тут была одуряющей, я не удивилась, заметив, что большинство людей, суетящихся внизу, в респираторах. Ближе к стене стояли несколько машин, в том числе две милицейские. Трое мужчин в погонах старательно отводили взор от земли, предпочитая рассматривать деревья на горизонте. Кроме этих троих, внизу находились еще человек пять мужчин, большинство из которых я знала.
