Михаил Петров - Гончаров и таежные бандиты
- Скит? Какой скит?
- Вот этот круг в зубчиках, скорее всего, старообрядческий скит, и, скорее всего, там и находится Федор Александрович.
- Ну, уж скит-то я различу. Дима, иди сюда.
- Что такое, - остановил я активную атаку Вассарова. - Вы согласны сотрудничать?
- Да! И вполне серьезно. Димка, сукин сын, где ты там?
- Да что же это такое? - Недовольный Гранин смотрел то на Вассарова, то на меня. - Чего это он раскомандовался?
- Он согласен, не щадя живота своего, служить вере, отечеству и начальнику артели. Добровольно и совершенно бескорыстно.
- Насчет бескорыстия разговора не было. А отца найти помогу. Я в баню, а ты гони сюда вертушку. Сейчас десять, в двенадцать я на аэродроме. Дуся, протопи баньку, а то смердит от меня. Дима, захватишь мою одежду и рюкзак.
- Дима сначала заедет в банк, - прервал я уж слишком деловое приготовление, - и положит пленку в сейф. Дима, ты слышишь?
- Я знаю, у меня весь разговор записан, и о прокуроре тоже. Все сделаю как надо.
- Шантажисты!
- Замолчите. Георгий Георгиевич, а вдруг этот хрен, в смысле Гнедых, не даст вертушку?
- Скажи, что я ему намотаю его член на его же шею. А лучше я изложу это письменно. Он у меня со своими аферами вот где.
Вассаров со вкусом сжал оба кулака и потряс цепью наручников. Получилось очень впечатляюще. Похоже, все три начальника жили подобно Лебедю, Раку и Щуке.
- Да снимите, наконец, с меня браслеты! Я сказал - работаю с вами, значит, так оно и будет. Без компромиссов. И лучше - без компроматов.
- Хорошо, попробуем, но оружия ты пока не получишь. Дима, расстегни ему ручки и дуй в банк, а дальше - как он сказал. Какой вертолет?
- "МИ-4". С запасным баком.
- Нормально. Отличная старая машина. Во сколько вас ждать?
- Сейчас соображу!.. На аэродром подходите к часу. Если что, подождете, в два будем точно, если все технически исправно. Провиант брать?
- Да, на всякий случай, - вмешался Вассаров. - Вдруг сразу найдем.
- Я кальку заберу - размножу. Может, кого из мужиков прихватить?
- Нет, ярмарку мы устраивать не будем, - отрезал Вассаров, - справимся вдвоем. Лишние уши имеют глаза и рот. Вперед!
Дмитрий уехал, а я с некоторым огорчением подумал, что начинаю выходить в тираж. Может, так оно и лучше. Хватит бить по головам других и подставлять свою голову. Без меня справятся. Вассарову я почему-то доверял. То ли из-за его жестокости, то ли из-за алчности. А чего он, собственно, орет, наручники с него сняли, водкой напоили, отогрели, а ему все неймется!
- Евдокия, Евдокия. - Наконец до меня, до полусонного, дошло, что особист ходит по комнатам и ищет хозяйку.
- Что ты орешь, Гоша, - не выдержал я, - баню она тебе топит.
- Уже натопила, зашел, аж яйца звенят. Исчезла твоя Дуська, только панталоны на память оставила.
- Ты уже исчерпал эту тему. - В полусне я забросил рейтузы под кровать. - Найди новую, а я сплю.
- Да нету ее, Константин, чтоб я так жил. Смылась куда-то. Не нравится мне это.
Наконец я проснулся, понимая, что зазря метать икру Вассаров не будет. У особистов, как у ворон, точный нюх на жареное и гнилое.
- Может, к Сурку пошла? Они вдвоем оставались.
- Нет ее у Сурка, а сам он только что ушел, наверное, в магазин. С Димкой она тоже не уезжала. Сам его провожал. Давай-ка, Костя, собирайся и линяем отсюда. Береженого Бог бережет.
- Хорошо, а куда мы пойдем? У меня здесь никого нет, а до прибытия вертушки еще два-три часа.
- Куда угодно, на улицу, в кабак.
- У меня нет денег.
- Зато есть у меня, спасибо, оставил. Одевайся.
- Да от тебя же смердит!
- Вот и зайдем в общественную эйскую баню.
Огородами, через соседский двор мы покинули обитель исчезнувшей хозяйки. На рынке Вассаров купил новую камуфляжную форму, тельняшку, куртку и трусы.
- Носки постираю, а ботинки сойдут, - пояснил он.
Перед входом в баню он, сам того не желая, затеял драку, когда выбросил вонючую верхнюю одежду. Три бомжа претендовали на одну вещь. Вырвав куртку из урны, они сплелись в едином клубке жадности и злобы. С рыканьем и воплями этот клубок катался по асфальту, оставляя за собой кровавые мазки и клочья волос. Вассаров с видимым удовольствием наблюдал за ними.
- Эх, да не оскудеет рука дающего! - С хохотом он содрал с себя штаны и тельник. - Веселись, братва, дядька из тюряги приехал, налетай, эйская шпана.
- Экспансированная ты личность, Вассаров. А если баня закрыта, что тогда?
- Пойдем в другую.
Баня оказалась открытой, но сухопарая длинноносая заведующая наотрез нам отказала, мотивируя это совершенно дурацкой фразой:
- Мы голых не обслуживаем.
- Видите ли, - начал я дипломатическую полемику, - одетым неудобно. Особенно когда холодная вода попадает за шиворот. Вы уж обслужите нас в виде исключения.
- Совсем рехнулись мужики, - обреченно и скорбно пробормотала кассирша, выбивая чеки. - Ладно, пущу, если купите у нас сюрприз-пакет "С легким паром".
В сюрприз входило два полотенца, две простыни, мочалка, мыло, шампунь и почему-то бутылка пива и бутылка водки. Стоил сюрприз под двести тысяч.
- Мы приятно удивлены, - поблагодарил я, принимая подарок, - а почему тут нет безопасной бритвы и пары презервативов, заклеенных акцизной маркой?
- Все сюрпризы одинаковы, они выдаются как мужчинам, так и женщинам, а зачем женщине ваша безопасная бритва?
- Резонно, - согласился я, - но зачем женщине водка?
- Женщина женщине рознь, - глубокомысленно ответила кассовая дама, - а вы идите в помывочную, а то я вижу - больно умные, без штанов по улице ходите, босяки.
Мылся Вассаров больше часа, я же такой возможности был лишен по трем причинам: шрам, легкие и револьвер. Периодически он выбегал из парной, довольно хлопал себя по волосатому животу и требовал рюмашку.
Когда мы пришли на аэродром, ядовито-зеленый вертолет уже стоял на спецплощадке. Вокруг него суетились пилоты и нервно вышагивал Гранин. Поодаль стоял незнакомый блондин пятидесяти лет. Гадко улыбаясь, он следил за нашим приближением. Вассаров же наливался злобой и желчью.
- Скотина... Прилетел, вынюхивает... Сейчас он получит у меня кукурузу в задницу.
- Как матушка? - приближаясь к нам, ехидно спросил блондин. - Не померла еще, слава Богу? А то мы уже по стольничку скинулись, на погребение рабы Божьей, как там ее...
- Заткнись, вошь лобковая, рано председателем себя почувствовал, прорычал Вассаров.
- Да уж так вот чувствуется, артель проголосовала за меня!
- В мое отсутствие? Хочешь, я дам тебе пять тысяч рублей?
- Зачем, Гошенька?
- Чтобы ты купил себе булку с маком и как можно глубже заткнул ее в свою поганую пасть. Нужно еще проверку пройти в ФСБ.
- Уже прошел, Гошенька, а вертушку я тебе не дам. Ты у меня вообще про нее забудь.
- Проверку ты еще не прошел. Она будет повторная, по моему заявлению и предоставлению некоторых фактов твоей коммерческой деятельности, связанной с валютными операциями, а если этого тебе мало, зайка моя, то о налоговой инспекции мы тоже вспомним. Чего это у тебя рожа прыщом пошла? Получил то, что хотел.
Физиономия Гнедых действительно стала пупырчатой и белесой, словно ощипанная куриная спина. Он вытянул тонкие губы в широкую обаятельную улыбку.
- Ты что, шуток не понимаешь? Точно говорят, мент - он и в Африке мент. Лети куда хочешь, я просто взглянуть на тебя хотел. Борт твой, надолго летишь?
- Не знаю, по коням. Дранг нах ост!
Уже захлопнулась дверь, залопотали лопасти, когда я заметил по уши закутанную фигуру, что жалась к пилотской переборке. Знаками я показал на нее сидящему рядом Вассарову. Ни слова не говоря, он поднялся к пилотам. Что-то им объясняя, он вдруг резко въехал загадочной фигуре в солнечное сплетение. Без звука фигура повалилась на пол, тряпье соскользнуло, и я увидел... Евдокию! Широко открытым ртом она пыталась поймать хоть глоток воздуха, но ничего не получалось. Все трое, плюс бортмеханик, мы кинулись к ней, бесполезно толкаясь и мешая друг другу.
- Ну и сволочь ты, Вассаров, - заметил я по этому поводу.
- Ублюдок, я тебя здесь же и положу, - верещал Димка, размахивая пистолетом.
- Ша, кретины, откуда мне было знать, кто тут сидит. Предупредил бы.
- Да я и сам не знал! - кричал Гранин.
Молчала только Евдокия. Молчала с открытым ртом, словно русалка, выброшенная из моря. Я с ужасом заметил, что широко открытые глаза начинают закатываться вверх, а щеки покрываются неправдоподобными белыми пятнами. Она умирала от удушья...
- Сашка, быстро вниз! - нашелся бортмеханик. - Ты у нас недавно курсы проходил по неотложной помощи.
- Чего надо? - заорал второй пилот Сашка, потому что из-за рева двигателя иначе говорить было невозможно.
- Вассаров бабу в живот долбанул, под ложечку ботинком.
- Значит, аминь! Сливай воду, приехали. Глуши мотор.
- Да ты погляди, дурак, она еще живая, дышать только не может.
- Попробую!
Нагнувшись, пилот застыл в долгом поцелуе. Неужели мы не могли догадаться до такой ерунды! Элементарное искусственное дыхание. Понемногу щеки ее начали розоветь, и глаза приняли осмысленное выражение. Пилот многозначительно посмотрел на Вассарова, покрутил пальцем у виска и вскарабкался назад в кабину. Обалдевшая Евдокия уже сидела, жадно вдыхая кислород, которого ее чуть было не лишили.
