Инна Балтийская - Эликсир для Потрошителя
На что Крим возразил — он и не думал травить мистера Стотта. Он дал ему безвредное лекарство, а если там оказался стрихнин, то это — ошибка аптекаря. Да, после смерти пациента он понял, что произошло. Но, господа присяжные, он был так напуган… Да, он написал поддельную справку, да, он пытался скрыться от правосудия. Но мистера Стотта он не травил!
После его смерти он не мог заснуть по ночам, все винил себя в недосмотре. Его раскаяние было столь велико, что он даже написал признание в прокуратуру! Разве одно это не говорит об его невиновности?
Он ожидал, что приговор будет суровым — смертная казнь через повешение. Но ему снова поверили. Убийство по неосторожности и неоказание медицинской помощи — это все же не намеренное отравление. Тем не менее, его приговорили к пожизненному заключению. На самом деле, оно продлилось всего десять лет, хотя ему этот срок показался вечностью. И все эти годы Нейл придумывал, как он отомстит всем этих шлюхам, из-за которых он попал в тюремный ад.
* * *На следующий день я проснулась далеко за полдень. Видимо, на нервной почве мой сон оказался настолько крепок, что меня не разбудил ни грохот отодвигаемой Аленой тумбочки, ни бьющие прямо в глаза дневные солнечные лучи.
Очнувшись от сна, я обнаружила, что Алена сидит у себя на кровати, и уныло смотрит в пол.
— Что-то еще случилось? — я села в постели, пытаясь понять, утро сейчас или уже день.
— Я была у Тихонова. — выпалила Алена. — Он долго охал и ахал, очень мне сочувствовал, и мягко пожурил — почему я не вызвала сразу полицию!
— Его не испугало признание маньяка?
— Представь, нет! Он сказал, что Саша — душевнобольной. Это его какой-то там четвероюродный племянник. Он его взял на работу из сострадания. Саша несколько лет назад по глупости попал в тюрьму. Не то групповое изнасилования, не то попытка изнасилования — я не вникала. Но на зоне с ним что-то такое нехорошее делали, что он тронулся умом. До конца срока не досидел, угодил в психушку. Оттуда его через полгода отпустили с диагнозом шизофрения. На работу ему было не устроиться, вот Тихонов и пригрел…
В общем, он сказал, что у Саши постоянные глюки, он агрессивен, и Тихонов давно хотел показать его психиатрам, да все времени не хватало. Так что его не очень удивила удавка, и то, что он к нам в номер полез. И признание не удивило. Он сказал, что его племянник тюрьмы боится до судорог. Вот и стал все на дядю валить. Представляешь… Тихонов прямо при мне хотел звонить в полицию, чтобы сдать племянника! Мне пришлось сказать, что я ничего подтверждать не стану!
— Но почему ты отказалась? Раз все равно на Тихонова это признание не подействовало, надо было хоть маньяка отправить в тюрьму!
— Туда сдать его всегда успеем. — задумчиво сказала Алена. — Он в клинике свой человек, он нам может пригодиться.
Я в отчаянии откинулась на подушку. Алена свихнулась от горя, это точно. Она собирается использовать маньяка для того, чтобы проникнуть в медцентр… Что она собирается там делать, что еще пришло ей в голову? Нет, мне пора уезжать.
— Алена, я не могу этого выносить. Я себя чувствую одновременно и жертвой, и пособницей убийцы.
— Он никого не убил. Только пытался.
— Ты уверена, что девушку-портье убил не он?
— Уверена. Ты ж видела, у него была удавка, а не скальпель.
— Так скальпель он потерял у трупа. Пришлось брать другое оружие.
— Нет, не думаю. Раз ему нравится душить, он не стал бы резать.
— Алена, я не хочу вникать в психологию свихнувшегося маньяка! — закричала я. — Я хочу уехать отсюда.
— Уезжай. — неуверенно пробормотала Алена, и тут же добавила. — Я не обижусь. Но я бы тебя не бросила.
Я отвернулась, чтобы скрыть порозовевшие от стыда щеки. Алена права, она бы не бросила.
— Скажи, чего ты боишься? — почувствовав мое смятение, продолжала Алена. — Сама видела, без шума к нам в номер не попасть. А тех, кто придет сюда с грохотом, я тоже встречу… с оркестром. В кафе мы можем не ходить, так что риск нарваться на отравителя минимален. Так чего?
— Мне не нравятся твои игры в шантаж. И то, что мы с тобой становимся соучастниками маньяка.
— А, так ты у нас правильная! — горько сказала Алена. — Ты общаешься только с ангелами, а с падшей подругой тебе возиться не с руки. Что же, счастливого пути!
Она встала и вышла из номера, аккуратно закрыв дверь. А я легла, натянув одеяло на голову. Все, попробую еще спать. Вдруг, проснувшись, я пойму, что дурной кошмар развеялся, как утренний дым?
Разумеется, заснуть мне не удалось. Солнце, казалось, светило даже сквозь одеяло, к тому же, ужасно хотелось есть. Поскольку рестораны и кафе отпадали в полуфинале, еду еще следовало приготовить. Я нехотя выбралась из кровати, оделась и наскоро сделала пару бутербродов с сыром. Готовить обед в номере я не смогу, а значит, питаться придется в основном бутербродами. Если и останусь жива, хронический гастрит мне точно обеспечен. Ну да ладно, не будем же мы торчать в этом ужасном городе месяцами.
В номер вошла Алена. Она бегло обвела взглядом номер, не нашла следов поспешных сборов, и весело сказала:
— Прикинь, у меня тут поклонник образовался. Один из тех, кто гоняется за вечной молодостью. Прилип ко мне, как репейник, провожает до гостиницы. Я сейчас спустилась в холл, а он уже там. С розами. Зовет на прогулку, я сказала, что подумаю. Даже розы пока не взяла. Погуляем вместе?
Я пожала плечами, но затем решительно кивнула. Алене точно надо развеяться. Если поклонник окажется достаточно настойчивым, как знать — может, идея о спасении Михаила из застенков перестанет быть навязчивой? И мы сможем, наконец, уехать домой?
Мы спустились в холл, и подошли к высокому спортивному мужчине. Он сидел на низеньком диванчике, положив рядом огромнейший букет длинных бордовых роз. При виде нас мужчина вскочил, протянул букет Алене, и дружески поприветствовал меня. Алена отнесла розы к стойке, парень-портье пошел искать вазу, а мы вышли на прогулку.
Игорь оказался прекрасным собеседником — вежливым, подчеркнуто внимательным, галантным… На его интеллигентное худощавое лицо приятно было смотреть, а пружинистая походка чуть вразвалочку сразу вызвала в памяти образ знакомых парней-каратистов. Только долгими годами тренировки они достигли вот такой поистине звериной грации в движениях. Алену почти год обучал карате Михаил, но подобной грациозности она пока не достигла, и ее походка по-прежнему оставалась тяжелой поступью метательницы ядра.
Я любовалась Игорем, чувствуя, как все больше напрягает меня его навязчивое внимание к личной жизни Алены. Он постоянно, словно невзначай, вспоминал Михаила, говорил, что тот, наверное, кусает себе локти, что отпустил такую очаровательную девушку одну в чужой город. Алена отмалчивалась или отшучивалась, а он все продолжал поминать Михаила.
Может, его и интересует Михаил, а вовсе не Алена, мелькнула у меня дикая мысль. Хотя, вряд ли. Если б его интересовал Чарновилл, он вряд ли сидел бы в Новореченске, ожидая возможного приезда Алены. Давно был бы в Москве, и знал бы, что объект его интереса в тюрьме.
— Вероника, а вас, наверное, просили проследить, чтобы подруга хорошо себя вела? — Игорь переключился на меня. — Чтобы мужчин поблизости не было?
— Да, я шпионю за Аленой. — процедила я и сама испугалась собственной грубости. — Не обращайте внимания, у меня настроение плохое.
— Извините, я не знал. — он слегка погрустнел, но, тем не менее, никак не унимался.
— Понимаете, мне с девушками не везет. — теперь он обращался ко мне, хотя иногда косил на Алену хитрым глазом. — Если мне понравится красавица, сразу рядом с ней кто-то возникает, и предъявляет на нее права. И так было всю жизнь, с ранней молодости. Я влюблялся, но… Почему-то я влюблялся только в занятых девушек! Представляете, мне уже 48 лет, а я еще не женат! Когда ваша подруга уехала, я все думал — какой же дурак, почему не познакомился с девушкой! Я считал, что она с мужем приехала, вот и тормозил. Ошибку я исправил, но хотелось бы удостовериться, что девушка свободна. Теперь вы меня понимаете?
Я покивала, отметив про себя, что нашему знакомому 48 лет. Выглядит он максимум на 38, интересно, до какого возраста его пообещали омолодить в клинике?
— Я и в клинику поэтому обратился. — он словно прочел мои мысли. — Кому нужен старый пень? Такая красотка, как Алена, и не глянула бы в мою сторону еще месяц назад.
Я покосилась на Алену: она шла рядом с таким отсутствующим видом, что сразу становилось ясно — ни слова из нашей откровенной беседы не слышала. А жаль. Пора ей переключиться с Михаила на более подходящего мужчину.
Игорь тоже посмотрел на Алену, а затем склонился к моему уху:
— Вероника, я вижу, вы добрая. Скажите честно, у меня есть шанс? Алена рассталась со своим спутником?
