Инна Балтийская - Эликсир для Потрошителя
— Так надо звать на помощь! — в панике выкрикнула я.
— Зачем? Если надо, этого мозгляка я голыми руками придушу. — сплюнула Алена.
— Но мы же не можем его просто отпустить!
— Нет, конечно. Мы его сами допросим. Кинь-ка мне поясок от халата.
Алена связала руки пленника, посадила его на стул, к которому плотно примотала свернутой простыней. Затем спокойно закрыла дверь номера, села на кровать и спросила:
— Кто тебя послал? Тихонов? — мне показалось, или в голосе Алены звучало плохо скрываемое торжество?
Парень по-прежнему смотрел в пол, не издавая ни звука. Казалось, он даже не дышал. Алена вскочила, треснула его по лицу — одна оплеуха, вторая, третья… Парень молчал, его голова на тонкой шее моталась из стороны в сторону, длинная челка откинулась, открывая зажмуренные глаза. Я тоже вскочила:
— Алена, не надо!
— Мы должны узнать, кто его послал!
— Да почему мы должны это узнавать? Полиция тогда на что?
— О нет. Мы не сдадим его полиции. — зловещим тоном произнесла Алена. — По крайней мере, не сейчас. Сначала я хочу от него кое-что услышать. Эй, ты! Ну-ка колись, мне надо знать, что это Тихонов!
Но парень молчал. Некоторое время я тоже сидела молча, не в силах отделаться от мысли, что сплю и вижу сон. Наконец, робко спросила:
— Да с чего ты взяла, что это Тихонов?
— А кто ж еще? — грозно спросила Алена. — Значит, испугался все же, гад! Своего подручного натравил.
— Да кто этот парень???
— Санитар. — нехотя сказала Алена. — Он постоянно в нашем отделении ошивался. Хотя там беспомощных больных вроде не было. Видимо, у него еще и функция присматривать за пациентами. Ну что, гаденыш, расскажешь все как на духу?
Не дождавшись ответа, она поднялась, толкнула на пол стул с привязанным пленником и начала аккуратно бить его ногами по голове и животу.
Я подскочила к ней, схватила обеими руками за талию и оттащила от парня. Алена тяжело дышала, но ее глаза уже не были тусклыми, как у дохлой рыбы. Они светились торжеством:
— Да пойми же. — прошептала она, склонившись к моему уху. — Если мы получим его признание, у меня на руках будут такие козыри… Да этот Тихонов все сделает, что я попрошу! Ведь сама видишь, он решил от меня избавиться. Значит, я права, это не мои фантазии. Все правда! И он отыграет все назад.
Ее слова показались мне горячечным бредом.
— Алена, да ты просто до смерти его забьешь. — тоже шепотом сказала я. — Пусть его допросят те, кому положено.
Алена нерешительно посмотрела на меня:
— Ника, выйди в коридор. Он мне все расскажет.
— Нет! Если я выйду, то вниз, звонить в полицию.
— Ладно, оставайся. — она рывком подняла стул. — Но признание мне необходимо. Так что я буду продолжать.
— Нет! — теперь мне казалось, что я вижу не прекращающийся кошмар. Алена, которую я так любила, на глазах превращалась в монстра. — Алена, я умоляю. Не надо его бить. Давай вызовем полицию!
— Что, с**а, добренькая? — внезапно раздался чуть охрипший голос парня. — Тебе по*уй, что со мной в камере сделают, главное белых ручек не замарать?
— Ты хотел нас убить? — не веря своим ушам, уточнила я. — А теперь тебя возмущает, что меня не волнует твое самочувствие?
— Чего ж тогда дергаешься? — его губы искривились в полуулыбке-полусудороге.
— Я не хочу, чтобы убийцей стала моя подруга!
— Да неужели? — теперь его тон стал откровенно издевательским, и я порадовалась, что челка по-прежнему прикрывает глаза. — Если я останусь жив, я придушу вас обеих, как куриц.
— Ну что? — с торжеством спросила Алена. — Тебе все еще его жалко, или я могу наконец перейти к делу?
— Да погоди ты! — заторопилась я. — Он же пошел на контакт. Тебе что, просто избивать нравится?
— На контакт, говоришь, пошел? — деловито спросила подруга. — Ладно, проверим. Ну так что, тебе Тихонов велел убить только меня, или подругу тоже?
Парень молчал. Алена снова с силой ударила его по лицу, его длинная челка отлетела в сторону, и я наконец увидела черные, ввалившиеся глаза. Выражение разобрать не удалось, но мне показалось, там была не столько злость, сколько тоска.
— Алена! Давай я с ним поговорю!
— Ладно, я передохну. — пожала могучими плечами она. — У нас вся ночь впереди.
— Как вас зовут? — осторожно спросила я у пленника.
— Александр Гаврилович. — после минутной паузы хрипло ответил он, вновь растягивая губы в полугримассе. — А тебя, прошмондовка?
— Я Ника. — кротко ответила я, решив во что бы то ни стало разговорить несостоявшегося убийцу. — Саша, вас правда послал директор медцентра?
— Нет.
— Видишь? — с сердцем спросила Алена. — Конечно, он будет все отрицать. Нечего церемонии с ним разводить!
— Погоди! Саша, но если нет, почему вы решили нас убить?
— Мне захотелось. — он продолжал ухмыляться. — Удавка сама прыгнула в руки. Мне просто дико захотелось вас душить. Чтобы смотреть, как вы бьетесь в агонии.
Сильно побледнев, Алена смотрела на него так, словно увидела привидение. Странно, она же и так понимала, что он пришел не играть с нами в карты, а убивать. Почему ее так испугало это признание? Или она до последнего надеялась, что маньяк расколется и свалит все на Тихонова, а теперь надежда умерла?
Я беспомощно смотрела на Алену. Неужели мы так и не вызовем полицию? Подруга молчала, глядя куда-то в стену. Потом очнулась и решительно сказала:
— Значит, делаем так. Ты сейчас напишешь на листочке признание — тебя послал к нам директор медцентра Тихонов, сказал, где мы живем, и лично дал удавку и отмычку. Зачем — ты не знаешь. Напишешь?
Парень сидел молча, вновь опустив голову.
— Если нет — ну что же, зовем полицию. В самом деле, пачкать о тебя руки я не хочу. Если ты не сознаешься, ты мне нафиг не нужен. Так что, будем писать?
В ответ доносилось только напряженное дыхание. Алена кивнула мне:
— Давай, Вероника, звони.
— Нет! — парень аж вскинулся. — Твоя взяла, я напишу!
— Отлично. — повеселела Алена. — Ника, лист бумаги у тебя есть?
Я бросилась к чемоданам, выкинула прямо на пол сложенные платья и достала толстую книгу по генетике:
— Тетради нет, но можно вырвать отсюда.
— Годится! — Алена лихо вырвала заглавный лист и положила его на подоконник. Я пристроила туда же шариковую ручку, а Алена развязала пленника, снова заломила ему за спину левую руку и подвела к окну.
— Пиши! — скомандовала она. — Я, Александр Гаврилович… давай фамилию свою пиши! — пришел в номер к Веронике Неждановой и Алене Румянцевой, чтобы удушить их с помощью удавки. Удавку мне дал директор медицинского центра «Феникс» Борис Петрович Тихонов. Он сказал, что у женщин есть компромат на его медцентр, и потому их надо убрать. Выйдя в гостиницу, я отмычкой вскрыл номер…
Она медленно диктовала письмо-признание, а я потихоньку приходила в себя. Наконец, в мозгах прояснилось, и до меня дошел весь ужас происходящего: Алена собиралась отпустить маньяка! Ей нужно признание, чтобы шантажировать директора, а маньяк не нужен. Но… Он же кого-то обязательно убьет! А может, он убьет и нас с Аленой… Она сошла с ума!
Тем временем парень дописал признание, поставил подпись и число, и Алена бросила мне исписанный книжный лист:
— Спрячь его подальше, а я отпущу этого урода.
— Ты серьезно? — прошептала я. — Он же и дальше будет убивать!
— Ты теперь работаешь в полиции? — зло бросила Алена. — Решила в корне искоренить преступность?
— Но… Он вернется и убьет нас!
— Вряд ли. — презрительно процедила Алена. — К нам он больше не сунется. Верно?
Она чуть сильнее заломила парню руки, и он чуть слышно застонал.
— Вот так. — она довела пленника до раскрытой двери и вытолкнула его в коридор. Затем закрыла дверь на ключ и, как ни в чем не бывало, подтащила к ней тумбочку. — Ну что, ложимся спать?
Но я по-прежнему сидела на кровати, не в силах осознать происходящее. Затем тихо спросила:
— Алена, как ты могла его отпустить?
— Ника, не волнуйся! — тепло ответила она. — Я добьюсь своего. Я завтра позвоню Тихонову, и скажу про бумагу. Теперь ему придется выполнить обещание. А иначе я передам бумагу полиции, и пусть арестуют обоих.
— А если он выполнит обещание… Тебя не волнует, что будут новые жертвы?
— Ты просто не понимаешь. — горько сказала Алена. — И хорошо, что не понимаешь. Жертвы будут, обязательно. Но, если обещание будет выполнено, их будет меньше, намного меньше.
Глава 14
Полтора века назад, 1881 год…
Их арестовали довольно быстро. На первых же допросах вдова сдала его с потрохами, заявив, что даже не догадывалась, что затеял ее любовник. Сначала она не поняла, что доктор дал ее мужу отраву, а потом просто боялась его выдать, чтобы самой не поплатиться жизнью.
