Питер Ловси - Смерть за кулисами (в сокращении)
— И совсем потеряла голову, — закончил Докинз.
Ингеборг покачала головой:
— Вы заработались, ребята.
Майк Глейзбрук позвонил в двенадцатом часу. Очень быстро выяснилось, что им с Даймондом действительно достались роли принцев в Тауэре.
— Чем ты сейчас занимаешься? — спросил Даймонд.
— Осматриваю старые здания, оцениваю их прочность и надежность. Кстати, довольно часто бываю в Бате. Мы подрядились на проведение работ в аббатстве. Если хочешь, можем встретиться сегодня днем перед воротами аббатства — допустим, в три.
— Как же я тебя узнаю после стольких лет?
— Если в двух словах — ищи толстяка в шляпе-канотье.
Инспектор Джон Лимен добился, чтобы ему дали осмотреть все до единого помещения театра, но пропавшую сумочку так и не нашел. Хедли Шерман предложил поднять вопрос о сумке на собрании, которое назначил на полдень, чтобы заверить всех в театре: дела идут как обычно.
— А ваши поиски дали обратный эффект, — заявил он Лимену. — Все ведут себя так, словно театр стал местом преступления.
Лимен позвонил Даймонду и сообщил о назначенном собрании, однако оно было отменено еще до приезда старшего инспектора.
— Что случилось? — спросил Даймонд.
— Мне известно только, что у директора театра расквашен нос, — объяснил Лимен.
— В буквальном смысле?
— Как мне сказали, там ужас что творилось. Но он сам напросился. Наглый тип. Его сейчас приводят в порядок в костюмерной. Женщина, которая ею заведует, никого к нему не подпускает.
— Сейчас проверим…
Даймонд толкнул дверь костюмерной и обнаружил, что она заперта.
— Да отвяжетесь вы или нет? — послышался из-за двери голос Кейт.
— Это полиция. Старший инспектор Даймонд. Откройте!
Глазам Даймонда предстало редкое зрелище: Шерман, лежащий лицом вверх на гладильной доске, и прижимающий к носу окровавленный платок.
— Кровь никак не останавливается, — объяснила Кейт. — Боюсь, что нос сломан.
— А зажать нос он не пробовал? Попробуйте слегка надавить.
Шерман так и сделал и сразу застонал.
— Чья это работа? — спросил Даймонд у Кейт.
— Престона. Казалось бы, кому еще владеть собой, как не ему! Он ведь играл в Королевской шекспировской труппе.
— Из-за чего был скандал?
— Гримерную Престона, видите ли, обыскали, — ответила Кейт.
— Об этом я расспрошу мистера Шермана, — решил Даймонд.
Шерман сдавленно и гнусаво объяснил:
— Престон не обнаружил каких-то личных вещей на привычных местах. И обвинил в этом меня.
— Где произошла драка?
— Да не было никакой драки, — снова вмешалась Кейт. — Произошло грубое, беспричинное нападение.
— В зрительном зале, — добавил Шерман.
— В присутствии свидетелей, — продолжала Кейт. — Хедли как раз готовился к собранию.
— Мэм, если вы не уйметесь, я попрошу вас подождать за дверью, — предостерег Даймонд. — Итак, мистер Шерман, в чем причина ссоры с Престоном?
— Он держался замкнуто и скрытно с первого дня репетиций и требовал, чтобы ему давали время психологически настроиться на роль. Трудно сказать, что конкретно он имел в виду: мне известно только, что в свою гримерную он приходит как минимум за полтора часа до начала спектакля, отключает телефон и никому не открывает дверь.
— Он спокойно отнесся к тому, что его партнершей будет Клэрион?
— Подобных проблем вообще не возникало. Все дело в Престоне. У него репутация неуживчивого человека.
Если человек ведет себя скрытно, рассудил Даймонд, он, возможно, годится в подозреваемые.
— Пожалуй, я с ним поговорю…
— Не надо! — ужаснулся Шерман. — Это лишь осложнит положение, а нам предстоит еще отыграть четыре спектакля. Насколько я понимаю, инцидент исчерпан. — Он отнял от носа платок. — Смотрите-ка, и кровь остановилась.
— Прошу прощения, но мое шоу тоже должно продолжаться.
Еще одна запертая дверь, в гримерную Престона Барнса, раздосадовала Даймонда, но ненадолго. План театральных помещений он уже знал и потому сразу направился через боковую дверь на Бофорд-сквер. Окна гримерных на нижнем этаже выходили на тихую лужайку. Как Даймонд и рассчитывал, гримерную как раз проветривали, приоткрыв окно. Он поднял раму и влез в гримерную. Лимен последовал за ним.
Барнс, в одних трусах вытянувшийся на шезлонге, вскочил.
— Какого?..
Он метнулся через всю комнату и схватил халат прежде, чем гости успели открыть рот. В халат Барнс закутался так демонстративно, словно играл короля Лира в сцене бури.
Даймонд представил Лимена и назвал себя, добавив:
— Нам надо поговорить.
— Вы вломились сюда, не имея на это никакого права.
— Взлома не было. Так в чем же дело, Престон?
На самом деле Даймонд уже понял, что происходит, — ему хватило того времени, пока Барнс не закутался в халат.
— Мне надо подготовиться к выходу на сцену.
— И в чем же заключается эта подготовка?
— Необходимо сконцентрировать энергию и эмоции. Визуализировать себя в роли. Стать персонажем, которого я играю. Я придерживаюсь системы Станиславского — говоря простым языком, я мысленно переношусь в Берлин 30-х годов и превращаюсь в Кристофера Ишервуда.
— И оберегаете уединение, необходимое для такой подготовки.
— В этом нет ничего предосудительного, — возразил Барнс.
— Есть, если результатом становится нападение.
— Но…
— Между прочим, мистер Шерман предлагает забыть об этом инциденте. — Даймонд огляделся. — Пропала сумочка костюмерши Дениз. Вы были знакомы с Дениз?
— Мы виделись здесь, в театре. Дениз была костюмершей у Клэрион, а не у меня.
— Вы беспокоились из-за пьесы? Мне говорили, на репетициях от Клэрион было мало толку.
— Ни черта у нее не получалось. Но я не первый год в театре, потому знаю, что премьера могла пройти блестяще.
— И все-таки не прошла. Наверное, нелегко вам было. — Даймонд решил сыграть на самолюбии Барнса.
— Ни за что не соглашусь пережить такое вновь, — признался Барнс. — Сначала Клэрион молчала, словно забыла слова, а потом завизжала от боли. Уверен, с такой ситуацией не справился бы ни один актер.
— Как вы действовали, когда дали занавес?
— Решил подождать и посмотреть, что будет дальше. Как вам известно, Клэрион заменила Гизелла. И спасла премьеру от полного провала. С каждым днем Гизелла играет все лучше и лучше.
— Мне говорили, что и вашу игру стоит посмотреть.
— Благодарю. — Польщенный актер утратил бдительность.
— Что вы себе колете перед спектаклем? — все тем же деловитым тоном осведомился Даймонд.
— Я? — Барнс притворился удивленным.
— Я заметил следы от инъекций.
— У меня диабет.
— Не верю. Как во всю эту чушь собачью, которую вы тут несли, — о том, как запираетесь в гримерной, чтобы визуализировать роль. Вы приходите сюда пораньше, чтобы словить кайф.
— Ни черта вы не докажете.
— К моему расследованию ваши привычки не имеют никакого отношения. Я знаю, почему вы взбесились, узнав об обыске. Вы думали, что мы нашли ваши шприцы. Потому и поспешили прикрыть руки, когда мы влезли к вам в окно.
Лицо Барнса стало серым.
— Вы понятия не имеете, в состоянии какого стресса актеры живут день за днем!
— Героин?
— Метадон по рецепту. — Его тон, совсем недавно агрессивный, стал почти просительным. — Я борюсь с зависимостью. Только, пожалуйста, не говорите начальству!
— Кто-нибудь еще в этом театре знает?
— Ни одна живая душа. Иначе моей карьере пришел бы конец.
— Значит, мы можем рассчитывать на ваше содействие?
— Сволочи, — еле выговорил Барнс упавшим голосом.
Даймонду помешал ответить звонок его мобильника.
— Она сломала шею, в этом нет никаких сомнений, — отрапортовал Кит Холлиуэлл из морга.
— Это я и сам видел, — отозвался Даймонд. — Стала ли сломанная шея причиной смерти — вот в чем вопрос. Возможно, к этому моменту она была уже мертва.
Холлиуэлла он не убедил.
— Хотите сказать, кто-то столкнул ее с мостика уже мертвую? И как же ее затащили туда, на этот мостик?
Уверенность Даймонда таяла на глазах. Его теория оказалась явно надуманной.
Холлиуэлл продолжал:
— Я до сих пор под впечатлением от выводов доктора Сили. Он сказал, что, судя по положению, в котором нашли Дениз, она падала спиной вперед. Значит, она перелезла через перила, держась за них обеими руками, а потом разжала пальцы. Многие самоубийцы делают так, чтобы не смотреть вниз.
— Больше никаких следов или повреждений?
— По крайней мере, доктор Сили ничего не заметил. Он сказал, что надо еще дождаться, когда из лаборатории придут результаты анализа крови. Есть подозрение, что незадолго до смерти Дениз употребляла спиртное. Запах учуял даже я.
