Наталья Александрова - Священный изумруд апостола Петра
– Проходи, дядя, – сказала Аня осторожно, – я по субботам не подаю.
– А зря, – сказал бомж голосом Зюзи, – тем более что сегодня вообще вторник.
Он сел на другой край скамейки и прикрылся панамой, которая когда-то была, очевидно, пошита из джинсовой ткани. Издалека казалось, что он закемарил на солнышке. Аня повернулась к нему вполоборота и напряженно ловила тихие слова:
– Лис в больнице, – говорил Зюзя, – вчера напали на него четверо в подворотне. Он отбился, конечно, но здорово его потрепали. Видно, что серьезные люди.
– Чего хотели? – спросила Аня, едва разжимая губы.
– Хотели по-тихому его куда-то увезти, потому и стрелять не стали. А так бы ему кердык пришел…
– Думаешь, Басаргина ищут? – спросила Аня.
– Фамилий не называй, – прошипел Зюзя, – черт его знает, кто такие. Может, за прошлое Лису кто мстит.
– Тогда бы они его на месте положили, – возразила Аня.
– И то верно, – согласился Зюзя. – Я так думаю, вряд ли могли нас те сдать, кто Басаргина захватил. Скорей всего, этот рыжий электронщик сразу же побежал стучать. Ох, не надо было его отпускать…
– Мы же не убийцы… И вообще может Басаргин сам с ними сговорился, деньгами откупился, а за это они ему нас сдать решили… в качестве бонуса.
– Тоже может быть, – уныло сказал Зюзя, – слушай, а тогда все сходится. Потому как они нас по деньгам выследили. Лис деньги с того номерного счета на свой перевел, тут они его и прихватили, как он из банка вышел. В общем, я из города сматываюсь. На некоторое время на дно залягу. Я к тому говорю, что про деньги те ты забудь, не суйся в банк, а то схлопочешь. Так-то они про тебя ничего знать не могут.
– Тот рыжий видел, что я с вами…
– Ну, мало ли… В общем, я тебя предупредил, а там уж как знаешь… Пока.
И Зюзя исчез, как не было. Вот только что сидел на скамейке – и нет его, даже запаха не осталось.
Аня посидела еще пять минут, напряженно размышляя.
На нее напали в подворотне, пытаясь отнять сумку, затем украли по ошибке чужую, после чего она обнаружила, что в квартире у нее кто-то побывал. Причем человек явно непростой, ее замки откроет только крутой профи.
Если бы это связано было с прошлой операцией, то зачем квартиру обыскивать? Напали бы, как на Лиса, увезли бы куда-нибудь за город. А так ее преследуют, ищут что-то…
Логичнее считать, что ищут ладанку, а те, кто напал на Лиса, ее пока не нашли. Потому что тот счет, на который перевели им деньги, Аня еще не трогала. Откровенно говоря, она про него пока забыла. Но это не значит, что ей деньги не нужны. Так что совету Зюзи она не последует. Как это – не трогать те деньги? А жить на что? Зря, что ли, она без малого две недели в том лагере проторчала, полную дуру изображала, рожу синяками изрисовывала, чтобы мужики не лезли? Всякий труд должен быть оплачен, это теперь каждый знает…
Но попадаться тоже не хочется. Очень не хочется. Ну, на такой случай есть Аська.
Аська жила в том же доме, что и они с Агнией, и была компьютерным гением. Без ноутбука ее никто не видел, она с ним не разлучалась ни во время обеда, ни в ванной, и на ночь, как подозревали подруги, клала его под голову вместо подушки. Аська могла делать такие вещи, которые простому программеру и не снились. Так что выцарапать деньги со счета ей что чихнуть.
Уже не скрываясь и не петляя, как заяц, Аня села в маршрутку и отправилась домой. К Аське она явилась без звонка – та скажет, что занята, что много работы, что лучше, если Аня придет завтра, послезавтра, через неделю.
Аська всегда работала, потому что на ней висела большая семья – муж, двое близнецов-второклассников, Сашка и Машка, двоюродная тетка мужа, тетя Дуся, да еще собаку недавно завели – джек-рассел-терьера по кличке Мартин.
Дверь открыл Сашка.
– Привет! – Аню он отличал от всех взрослых, поскольку она показала ему некоторые приемчики, чтобы поразить приятелей и отбиться от некоторых слишком нахальных старшеклассников.
Не давая ей опомниться, Сашка тут же бросился на нее, сделал обманный финт, хотел заломить руку, но Аня ловко перекинула его через себя и подхватила, чтобы не шлепнулся слишком сильно.
– Класс! – выдохнул Сашка, когда она поставила его на пол. – Научишь, Ань?
– Подрасти маленько, – серьезно ответила Аня, – зарядку по утрам делаешь?
– А то, – также серьезно ответил Сашка.
– Ань, а ты по делу или просто так, в гости? – спросила Аська, не отрываясь от компьютера.
– Ясно, по делу, – сказала Аня и положила прямо на клавиатуру полоску бумаги. – Можешь деньги со счета перевести так, чтобы никто не узнал, куда они ушли, и никто меня не вычислил?
– Так уж и никто, – усмехнулась Аська.
– Никто, – твердо ответила Аня.
– У тебя неприятности? – тут же отреагировала Аська, при внешней рассеянности она соображала очень даже неплохо.
– Не то чтобы… но ты сделай все как надо.
– Постараюсь, – Аська посерьезнела. – Мне и самой неприятности не нужны.
Аськины пальцы забегали по клавиатуре.
– Так… вот мы перебросили их в какой-то банк на Тайване… а теперь – в отделение Сбербанка в Новоржеве, вот они удивятся, если успеют… нет, не успели удивиться, денежки уже в Гонолулу… теперь – в Каракасе… теперь – в Кингстоне…
– Кингстон – это где? – поинтересовалась Аня.
– Не знаю, но где-то очень далеко. А тебе не все ли равно?
– Да, в общем, все равно…
– Ну, так тогда не отвлекай… ага, теперь они в Бишкеке… теперь – в Самарканде… ну все, теперь у тебя счет совершенно в другом банке, и почти невозможно определить, откуда эти деньги появились. Не отследить, в общем.
– Ну, спасибо, подруга!
– Заходи, если что, – машинально ответила Аська, вперившись взглядом в экран и самозабвенно молотя по клавишам. – Пока-пока…
Агния внимательно оглядела себя в огромном, до пола, зеркале в барочной бронзовой раме и удовлетворенно улыбнулась. Вид в зеркале был неплох на самый взыскательный взгляд. Хорошо, что не пожалела денег и купила это платье в прошлую свою поездку в Брюссель. Сидит отлично – с фигурой у нее все в порядке, ничего лишнего, скорее наоборот. И волосы уложила мастер очень хорошо. Вот бы только убрать с лица это выражение вечной озабоченности, тогда исчезнет крошечная морщинка на переносице.
Она отвернулась от зеркала и пошла к широкой мраморной лестнице, где ожидал ее господин Солуянов. Не друг, не партнер – работодатель. Уже почти год Агния работала наемным директором в его фирме, торгующей антиквариатом и произведениями искусства. Взял он ее на работу после того, как прежнего ее шефа, Антона Борового убили в Венеции из-за старинного бронзового кубка[1].
Андрей Солуянов известен был в антикварных кругах как человек, создавший свой бизнес, мягко говоря, не слишком честно, что называется, не в белых перчатках. Однако теперь он остепенился и тщательно следил за репутацией своей фирмы. Он стал законопослушным гражданином и ответственным бизнесменом.
В принципе работалось Агнии с ним неплохо, только очень напряженно. Так что откуда лишнему в фигуре взяться, когда всю неделю крутишься как белка в колесе. Иногда и в выходные приходится работать. Или вот как сегодня – вроде бы она тут не по делам, но с большим удовольствием провела бы время за ужином с подругой Анькой. Что-то у нее там для Агнии есть, вот уж удивительно, вроде бы Анька с антикварным бизнесом никак не связана.
В глазах Солуянова при виде Агнии отразилось некоторое одобрение – не стыдно с ней показаться на людях, это точно. Она сдержанно улыбнулась ему, просто чтобы соответствовать моменту – красивая женщина в красивом интерьере подходит к солидному, прилично одетому мужчине. Он в ответ улыбаться не стал – повернулся и пошел вперед по лестнице, даже руку не подал.
Все ясно – не хочет, чтобы их деловые отношения переросли в нечто большее. Да Агнии такое и в голову бы не пришло, он ей совершенно не нравится. И вообще заводить роман с собственным работодателем – это очень дурной тон.
А заставлять даму плестись за собой, как козу на привязи, – это форменное хамство. Ну, что уж тут поделаешь, надо принимать их такими, какие есть, не пытаясь переделать и ничего им объяснить, они все равно не поймут, как говорил когда-то дед про современных деловых людей.
Как обычно, вспомнив про деда, Агния почувствовала, как защемило сердце. Эх, деда, как же мы хорошо жили с тобой…
Отец Агнии рано умер от болезни сердца, которая, к счастью, не передалась Агнии. Дед, овдовев, очень привязался к внучке и часто брал ее к себе. Сначала на выходные и на каникулы, потом, окончив школу, Агния просто переехала к нему. Мама не слишком хорошо относилась к деду, но Агнию отпустила с радостью, потому что к тому времени снова вышла замуж.
