Мишель Лебрэн - По заданию преступного синдиката
- Ложная тревога. Признаюсь, я почти разочарована. Небольшое напряжение придало бы этой поездке остроту...
- По-моему, вы можете радоваться, - от резал Патрик. - Они снова позади нас.
- Но как им удалось это сделать?
- Они, наверное, скрылись на пересекающей дороге, выключили огни и выждали, пока мы их снова обгоним... и вот!... Я попробую от них уйти? В принципе у нас машина более скоростная, чем у них.
- Нет, не надо. Я предпочитаю знать, где они. Мы подъезжаем к Мулену?
- Мы почти приехали.
- Притормозите, я вам покажу дорогу.
Несколько минут спустя "ситроен" въезжал во двор дорогой гостиницы. Ее вывеска в готическом стиле скромно гласила: "Место отдыха короля".
* * *
- Три одноместных номера с ванной? Конечно, мсье... Но, к сожалению, у меня остались две смежные комнаты на втором этаже и одна на третьем, без ванной... Но есть душ. Может быть, вас устроит?
- Вполне. Внесите, пожалуйста, наши ее щи.
- Сейчас. Заполните эти карточки...
Хозяйка гостиницы положила на стойку три карточки из картона зеленовато-желтого цвета напротив каждого из прибывших, достала три шариковые ручки и стала ждать, когда будет выполнена эта маленькая формальность.
Патрик без проблем заполнил свою карточку. Мария беспокойно посмотрела на Кристину. Та непринужденно сняла свою правую перчатку и уверенно взяла ручку. Хозяйка гостиницы, глядя ей прямо в глаза, спросила ее:
- Мадам хорошо доехала?
Прекрасно, но все же путешествие утомительно... Я надеюсь, вы приготовите нам что-нибудь вкусное... У вас есть меню?
- Я сейчас принесу. Секундочку, пожалуй ста.
Хозяйка направилась в столовую. Кристина, воспользовавшись этим, положила свою карточку перед Марией, которая ее поспешно заполнила.
Заказав ужин, они решили, что Кристина и Патрик займут две смежные комнаты, оставив для Марии комнату этажом выше.
Все трое зашли в комнату Кристины. Мария подбежала к окну, выглянула:
- Комната выходит в сад.
- А какая высота?
- Примерно четыре метра. Стена увита плющом. По ней можно легко взобраться, но есть ставни, - сказал Патрик.
- Не думаете ли вы, что я лягу спать с закрытыми ставнями? Не волнуйтесь, если кто-то попытается ухватиться за плюш, я раньше всех узнаю об этом.
Кристина медленно прошлась по своей комнате, знакомясь с обстановкой, чтобы чувствовать себя спокойно, пододвинула стул к столу, проверила расположение дверей.
- Входная дверь с задвижкой изнутри... Хорошо... Здесь ванная. Кроме этого слухового окна другого выхода нет? Прекрасно. А вот дверь в комнату Патрика... Мы сейчас ее откроем и посмотрим, работает ли замок... Превосходно. Я чувствую себя в полной безопасности. Патрик, я вас попрошу закрыть свою дверь на ключ, когда вы ляжете спать. Я не хочу, чтобы вас ночью убили... Мария" открой мне маленький шотландский чемоданчик, и вы оба можете идти. Я даю вам десять минут, чтобы привести себя в порядок. Встретимся в столовой.
- А вы... сумеете дойти одна?
- Я знаю эту гостиницу как свои пять пальцев, говорю же тебе! Я сюда приезжала ужинать с Бобом три года назад!
Мария больше не настаивала.
Через пять минут, освежив водой лицо и сменив блузку, Кристина вышла из своей комнаты и тщательно закрыла ее на ключ.
Держась за перила, она начала спускаться по лестнице.
Патрик, который ждал, когда она уйдет, открыл смежную дверь и вошел в комнату Кристины.
Он не притронулся к открытому чемодану и ограничился осмотром комнаты. Заметив складку на покрывале, он сунул руку под подушку и довольно улыбнулся, вытаскивая оттуда миниатюрный пистолет, который спрятала Кристина,
Точным движением он вынул магазин и заменил его на другой, внешне ничем не отличающийся.
Он положил оружие туда, откуда его взял, и, насвистывая, вернулся в свою комнату.
Глава 7
Тип из Интерпола заскучал. Вот уже больше часа те, за кем он наблюдал, закрывшись в телефонной будке со справочником Мишлин, вовсю болтали по телефону. Что касается слепой женщины, то она вела себя точно так, как если бы была зрячей.
Незаметно полицейский вынул из портфеля фото Кристины Мюрэ и сравнил его с оригиналом, который он видел через стекло двери.
Несомненно, это она. Та же прическа, та же форма подбородка... Но в то же время лицо на фотографии было удлиненным, с высокими скулами, а лицо женщины в кабине казалось более полным, более круглым.
Абсурдная мысль пришла в голову полицейскому. А если ему подсунули двойника? Нелепо? Не так уж и нелепо, если подумать.
Он заколебался. Надо ли ему сообщить о своих подозрениях начальству? Время уже позднее, и на него могут наорать. В конце концов, двойник это или нет, ему указали именно на эту женщину, а не на какую-нибудь другую и сказали: "Следите за ней и обеспечьте ее защиту".
А если он прекратит наблюдение и девицу пристукнут? От одной мысли об этом он весь съежился. Он остался.
В телефонной будке можно было задохнуться. Ведь дозвониться в Ньевр непросто: приходилось действовать через двух неторопливых телефонисток, ждать, пока освободятся линии.
- Мне лично надоело! Мы ее никогда не найдем. Она спокойно могла изменить свои планы в последнюю минуту или решила перекусить в машине, чтобы выиграть время.
- Тогда что же нам делать?
- Предупредить полицию! Пусть они пошлют мотоциклистов по этой дороге, чтобы перехватить машину.
- А ты знаешь номер машины?
- Нет.
Они посмотрели друг на друга, сознавая свою беспомощность. Затем Вероника чуть скривила губы в улыбке и очень быстро проговорила, не глядя на Франсуа:
- В конце концов, я думаю, не будет ли так лучше для всех...
Он схватил ее за руку. Она вскрикнула:
- Ты мне делаешь больно!
- Закончи свою фразу. Объясни, что ты имела в виду.
- Франсуа, я нервничаю, я говорю, не от давая себе отчета.
- О нет! Это не в твоем духе! Ты всегда по думаешь, прежде чем сказать! Ты только что дала понять, что убийство Кристины тебе доставило бы скорее удовольствие... так?
- Отпусти меня... на нас смотрят.
- Мне плевать. Я вдруг начал тебя бояться.
Он ее все же отпустил, и Вероника, покрывшаяся потом, провела тыльной стороной ладони по лбу, не обращая внимания на то, что приподнимает пряди своего светлого парика.
Полицейский из Интерпола смотрел в это время в другую сторону и потерял прекрасную возможность отличиться. Он думал о том, что хочет спать.
Но так как пара вышла из будки, он перешел от размышлений к действиям и осторожно скрылся за углом.
Вероника и Франсуа заплатили за разговоры - целое состояние - и удалились, споря друг с другом. Он шел следом за ними, думая о том, что теперь ему нет необходимости прятаться.
Все равно его наверняка заметили.
* * *
Служащий "Хертс Эропкар" долгое время не показывался в своем окошке. Пара устроила настоящий цирк с телефонными звонками, наконец в одиннадцать часов появился шофер в бежевом комбинезоне и предупредил Франсуа и Веронику, что "таунус" ждет их на стоянке аэропорта.
Франсуа протянул чек и взамен получил ключи и документы на машину.
- Видимо, - сказал он, регулируя сиденье, - Кристина решила ехать ночью, не останавливаясь. У нас есть шанс, хотя и очень слабый, догнать ее где-нибудь на дороге, пока с ней ничего не случилось.
Вероника пожала плечами.
- Мы не должны упускать этот шанс, - с нажимом сказал он. - Даже если он ничтожно мал.
"Таунус" поехал от стоянки "Калифорни" по направлению к автостраде.
За ним следовал "дофин гордини", за рулем которого сидел предусмотрительный инспектор Интерпола.
* * *
Спустя полчаса диалог возобновился. Франсуа начал атаку:
- Ты ненавидишь Кристину, так ведь?
- Давай не будем об этом.
- Напротив, давай поговорим. Ты ее ненавидишь из-за того, что произошло тогда между нами?
- Не будь идиотом, любая женщина отреагировала бы так же, как я, в подобной ситуации. Просто из самолюбия. Но, пожалуй, это была последняя капля, переполнившая чашу.
Вероника свернулась клубком на своем сиденье, обхватив колени руками. Глядя куда-то вдаль, она спросила:
- А ты можешь представить себе, какой была моя жизнь эти четыре года, с тех пор как я занимаюсь Кристиной все двадцать четыре часа?
- Могу попытаться,
- Кристина - моя старая подруга, мы по знакомились в пансионе в Швейцарии. В то время мы были с ней на равных. Моя семья была так же богата, как и ее. Мы никогда не расставались, даже во время каникул. Подруги. И вокруг нас обеих одинаково крутились мальчики, потому что мы были одинаково красивы и одинаково богаты. Потом я потеряла родите лей, которые оставили меня без гроша. Мне нужно было работать. О, тогда я совершенно не испытывала ни отчаяния, ни сожаления. Я жила так, как мне хотелось. Потом произошла эта ужасная история, и я сама предложила Кристине ухаживать за ней, стала для нее чем-то вроде сенбернара.
Она достала из сумки сигарету, и Франсуа дал ей прикурить.
