Фрэнк Грубер - Честная игра
— Ты его знаешь?
— Он с нами обедал. Но я видел, как он ставил на кон один доллар.
Хонсинджер усмехнулся:
— А я видел, как он на днях отсчитал восемь тысяч долларов.
— И выиграл?
— Еле-еле.
— Где же вы играете?
— У меня, наверху, после двенадцати.
Открылась дверь, и в комнату заглянул коридорный Ник.
— Нельзя было постучать? — гаркнул Хонсинджер.
— Конечно, — ответил Ник, ни капли не смутившись, и постучал по открытой двери. — Мистер Флетчер, ваши друзья перебрались в «Последнюю границу». Велели передать вам.
— И Крэгг тоже?
— Ага.
Флетчер улыбнулся Сноу:
— Ты сэкономил тысячу.
Он стал доставать из карманов жетоны и выкладывать их на стол к Хонсинджеру. — В «Последней границе» мне могут понадобиться наличные.
Хонсинджер, по-видимому, не особенно обрадовался предстоящему обмену, но начал аккуратно складывать жетоны столбиками.
— Пять тысяч сто пятьдесят, — объявил он. — Хочешь получить все наличными?
— Да, у меня сегодня рисковое настроение.
— Оставь немного на потом.
— Да у меня еще в запасе десять кусков, — сказал Джонни. — Кстати, если не возражаете, дайте мне, пожалуйста, чек на эту сумму. Так, на всякий случай.
— Какой случай?
— Просто на всякий случай.
Хонсинджер выдал Джонни пятьдесят один банкнот по сто долларов, одну пятидесятидолларовую бумажку и выписал чек на десять тысяч.
— Неплохо, — заметил он, — а начал-то с одного доллара.
— К тому времени, когда я здесь закончу, у меня будет сто тысяч.
Хонсинджер хмуро посмотрел ему вслед, когда тот вышел из кабинета. В игорном зале к Джонни снова подбежал Ник и пошел рядом.
— Я искал этого Лэнгфорда, мистер Флетчер, весь город обзвонил. Похоже, ни в одной гостинице он не останавливался.
— А мотели ты проверил?
— Сейчас как раз займусь.
— Ладно, если найдешь его раньше, чем я вернусь, позвони мне в «Последнюю границу».
Джонни нашел свою машину там же, где припарковал ее утром. Ключи по-прежнему были в замке зажигания.
Глава 10
Отель «Эль Ранчо Вегас» находился в полумиле от «Эль Каса Ранчо», а за ним, еще через полмили, располагалась «Последняя граница». Между тремя крупными казино расстилалась девственная пустыня. Джонни без проблем доехал до «Эль Ранчо Вегас» и уже миновал гостиницу, как вдруг заметил, что его стремительно догоняет какая-то машина. Он нажал на газ, но было поздно. Свет фар вильнул в сторону, неизвестная машина пошла на обгон. Джонни вдавил в пол педаль акселератора, но чужая машина прижала его к обочине; пришлось затормозить и остановиться. Вторая машина остановилась немного впереди.
Джонни выскочил из машины, но о побеге нечего было и думать. Из другой машины тоже выскочил человек, и в руке у него в свете фар автомобиля Джонни сверкнул револьвер.
— Стой, приятель! — крикнул грубый голос.
Джонни поднял руки.
— А ну, опусти! — зарычал незнакомец, приближаясь.
Джонни нехотя опустил руки. Со стороны «Последней границы» показались огни. В машине преследователей был еще один человек, он предостерегающе нажал на гудок. Тот, что был вооружен, подбежал к Джонни, ткнул револьвер ему в бок и кивнул на свою машину.
— Залезай, друг, да побыстрее, чтоб тебя черти взяли!
Джонни быстро подошел к машине, открыл заднюю дверцу и забрался внутрь. Следом туда ввалился человек с револьвером. Машина рванула с места.
Незнакомец по-прежнему прижимал дуло револьвера к боку Джонни. Свободной рукой он похлопал Джонни по нагрудным карманам, ощупал боковые и затем заставил пленника наклониться вперед, чтобы проверить задние карманы брюк.
— Спокойно, ребята, — взмолился Джонни. — Забирайте деньги сразу, пока мы не уехали слишком далеко в пустыню. Я насчет ходьбы не силен.
— Ты думаешь, это ограбление? — спросил человек с револьвером.
— А разве нет?
— Ну конечно.
Машина промчалась мимо «Последней границы». Джонни увидел, что спидометр на подсвеченной приборной доске показывает сто десять, потом сто двадцать километров в час.
— У вас сегодня удачный день, ребята, — сказал он.
— Что, ты при деньгах? — поинтересовался через плечо водитель.
— Еще как! До этой минуты у меня у самого был удачный день.
— Так всегда бывает, — заметил человек, тыкавший стволом револьвера Джонни под ребра. — Сегодня тебе везет как самому черту, а завтра не можешь набрать двадцать одно даже ради спасения жизни.
— Вы крупье? — спросил Джонни.
Незнакомец заржал:
— Шутник, да?
— Что я смешного сказал?
— Пытаешься выяснить, кто я такой, — вот что смешно. Если б я тебе сказал, кто я, ты бы в обморок упал.
— Тогда лучше не говорите, а то у меня нервы слабые.
Машина внезапно сделала поворот и, оставив шоссе позади, запрыгала по ухабам проселочной дороги, ведущей прямиком в пустыню. Водитель сбавил скорость, хоть и ненамного. Джонни пришлось изо всех сил упереться ногами в спинку переднего сиденья, чтобы не стукаться головой о потолок на каждой рытвине.
При такой езде разговаривать было невозможно. Через какое-то время завизжали тормоза и машина остановилась в облаке пыли.
Джонни выглянул наружу и увидел, что они притормозили возле глинобитной хибарки. Внутри горел свет. В дверях показался человек с винтовкой наготове.
— Джейк! — окликнул его водитель. — Это мы!
Видимо, этого было достаточно. Человек в дверях опустил винтовку. Сосед Джонни подтолкнул его стволом револьвера:
— На выход, приятель!
Джонни вылез из машины, отметив про себя, что это «бьюик» темного цвета. Номер он не сумел разглядеть. Похитители тоже вышли и двинулись к хижине.
Человек с винтовкой, видимо, был местным жителем. Это был жилистый мужчина неопределенного возраста, одетый в джинсы «Ливайс», фланелевую рубашку и поношенные ковбойские сапоги. А те двое, что привезли Джонни, были явно городскими. По крайней мере, на них была городская одежда. Водитель был коренастым, мускулистым, с сальными иссиня-черными волосами. Тип с револьвером выглядел немного чище — молодой, довольно красивый, если кому нравятся гангстеры или жиголо.
Джейк со своей винтовкой повел их в хибарку: комната примерно три на пять метров, ржавая железная печка, стол, три сломанных стула и полка, на которой разложены запасы провизии.
С потолка свисала масляная лампа, еще одна такая же стояла на столе посреди комнаты.
— Уютное местечко, — заметил Джонни светским тоном, оглядываясь по сторонам.
— Здесь не так просторно, как во дворце Сэнди Бауэрса в Уошо, — отпарировал Джейк, — но мне хватает.
Джонни достал из нагрудного кармана пачку из пятидесяти одного стодолларового банкнота, шлепнул всю пачку на стол, потом вытащил из кармана брюк выигранные с самого начала тысячу восемьсот долларов.
— Будем считать, здесь семь кусков плюс-минус сотня. Неплохой улов.
— Вот черт! — изумился коренастый. — А я думал, ты голодранец.
— Просто повезло, — скромно объяснил Джонни. — Так как — подбросите до города или мне идти пешком?
Молодой бандит покачал головой:
— Я еще не сказал тебе, кто я такой.
— Я не любопытный, — возразил Джонни.
— А я думаю, тебе будет интересно узнать мое имя. Меня зовут… Ник.
— Здорово, Ник! А я — Джонни. — Он повернулся к коренастому: — Не расслышал вашего имени.
— Можешь звать его Биллом, — сказал Ник. Его тон сделался жестким. — Имя Ник ничего тебе не говорит?
— А должно?
Ник переглянулся с Биллом:
— Билл, у мистера Флетчера плохо с памятью. Как ты думаешь, сможешь ты ее малость освежить?
— Ясное дело, — ответил Билл.
Он ласково улыбнулся и ударил Джонни кулаком в лицо. Он не особенно напрягался, но от его удара Джонни отлетел к глинобитной стене, отскочил от нее, как бильярдный шар, и оказался на четвереньках на полу. Из этой позиции он посмотрел вверх.
— Грубо, — сказал он.
— Это просто чтобы сэкономить время, Флетчер, — сказал Ник. — Я знаю, что ты нашел сегодня у себя в номере. Я слышал, как ты разговаривал с нашим охотником на слонов…
Джонни поднялся на ноги и вытер кровь, которая текла у него из угла рта.
— Если ты подслушивал в замочную скважину, то должен знать, что мне ни черта не известно про Гарри Блосса. Я случайно наткнулся на него в Долине Смерти…
— Ты остановил машину на шоссе, — сказал Ник. — Потом ты вышел и постоял немного, потом снова сел в машину и развернулся. Потом увидел Гарри Блосса и опять остановился…
— Ты там был?
Ник кивнул:
— Он дал тебе что-то и велел отослать это Ни… мне в Лас-Вегас.
— Он был не в себе, — сказал Джонни. — Он умирал.
— Он уже четыре часа умирал. Но он был в полном рассудке. Я знаю, потому что я там был.
